Йенс Лапидус - Шальные деньги
Женщина ездила на «саабе»-кабриолет.
Радован — на «Лексусе-СУВ».
Счастливая семейка.
Завидев семилетнюю девочку, Хорхе вдруг вспомнил, как в лесу Мрадо совал ему под нос фотокарточку Паолы. Беспределыцики. А ну как Хорхе им той же монетой отплатит? Сделает маленькой девочке ай-яй-яй? Бред, это не про него. Дитя безвинное ни при чем. Да и подобраться к ребенку крайне сложно.
С дома глаз не спускают. Кто подходит к дому, тут же включается прожектор, путь до двери освещает. Несколько раз Стефанович из дома выходил на порог встречать хозяина, — видимо, установлена какая-то сигнализация, срабатывающая, когда кто-нибудь приближается к дому.
Хорхе уж и не надеялся, что наблюдение за домом даст ему хоть что-нибудь. Голяк.
Четыре дня погодя: новая идея. Еще раз позвонил в Эстерокер. Навел справки о Стивене. Узнал статью. Дату приговора. Адрес суда.
Возблагодарил Швецию за ее то ли транспарентность, то ли транспарантность, за гласность короче. Позвонил в Стокгольмский городской суд. Попросил выслать ему копию приговора по делу Стивена Юнссона. Без вопросов — там даже не поинтересовались, как его звать-величать.
На другой день заглянул в почтовый ящик Фахди: приговор Стокгольмского городского суда.
Хранение и транспортировка наркотиков в особо крупных размерах с целью сбыта. Шесть кило герыча. Прямым ходом из Хорватии, с пылу с жару. Осуждены по делу Стивен Юнссон, Илья Рандич и Дарко Кусович. Стивену и Илье дали шесть лет. Дарко — два. Последний, стало быть, уже откинулся.
Разыскал Дарко легко. Номер мобильного пробил по справочной базе «Эниро 118 118».
Позвонил:
— Алло. Я — Хорхе. Старый корешок Стивена с Эстерокера. Есть у меня кое-какие вопросы, надо бы встретиться.
Дарко ответил с издевкой в голосе:
— Ты чё за хрен с горы?
— Да ты не загоняйся. Говорю тебе, чалился со Стивеном. На соседней шконке. Пересечемся, когда будет время?
Хорхе хитрил. Изображал из себя душку. Травил байки о Стивене. Пытался убедить Дарко, что действительно сидел с ним. Хихикал. Прикидывался слегка тормознутым.
Безотказная уловка.
Наконец Дарко сдался:
— Ладно. Только я с уголовкой завязал. Сейчас устроился в мастерскую, ремонтирую «саабы». Пересечься не проблема, но с одним условием. Чур, ни во что не втягивать меня: мне траблы не вперлись, ясно? Завязал с этой ботвой. А как мы со Стивеном дела делали, расскажу, но только то, что сам захочу. А сверх того — ни слова. Я нынче честный фраер.
«Yeah right, честнее некуда», — усмехнулся про себя Хорхе.
Забились.
Встретились на четвертый день. Ляжку жгли пять хрустящих косариков. На вендетту уходила львиная доля того, что поднимал на службе у Абдулкарима: в один карман влетало, из другого вылетало.
Встретились в кофейне на Кунгсгатан. Маффины с черникой и сто пятьдесят наименований кофе в ассортименте. Место, засиженное стадами педовок и мамашек в декрете. Перечень обсасываемых сабжей: мальчики, подружки, модели колясок.
От уважительного приветствия и заманчивой перспективы поднять три тонны Дарко быстро разговорился. По кафе, заглушая бабье кудахтанье, разнесся могучий бас, поведавший, как четыре года тому назад реальные пацаны мутили крутую тему. Даром что меньжевался по телефону, походу, чувак вообще не парился, что его могут подслушать.
Дарко оказался спецом по балканскому маршруту. Знал каждую козью тропу в Афгане, Турции, Таджикистане и на Балканах. А еще все лазейки на словенских, итальянских и германских кордонах. Как свои пять пальцев знал таможни по всей югославской границе. Какие КПП хуже охраняются. Кому из таможенников можно отстегнуть. Кто дерет втридорога, кто берет по-божески.
Хорхе проникся. Попросил рассказать подробнее о Радоване.
Дарко ни в какую:
— Не, не буду. Проблем не оберешься. А у меня пацан растет, девятый годок пошел.
Чилиец поднажал:
— Да брось. Пособи чуток. Дам две штуки сверху.
— А с чего я тебе должен верить?
— Бля, ты меня чё, за стукача держишь? Да ты Стивену набери да спроси! Как мы с ним на пару в душевой шмалью раскумаривались, покуда я не откинулся. Чтобы я да Стивенова корешка кинул?
Услыхав имя приятеля, Дарко облегченно вздохнул:
— От тебя не отвяжешься. Так и быть, за пять кусков всю правду скажу.
Торг был неуместен. Хорхе согласился:
— По рукам. Пять так пять.
Дарко продолжил. Непосредственно на Радо они со Стивеном работали лишь дважды. Один раз доставили на лесовозе четыре килограмма героина, заныкав товар в кругляке. На улице за эту партию дали бы, самое малое, миллиона полтора. Всю поездку замутили с нуля: наняли водил, пасли водил, заряжали таможню, договорились с другими белградскими бригадами, чтоб не трогали.
В следующий раз везли уже не героин, другой товар. Хуже.
Хорхе оживился. Посыпались вопросы.
Дарко задергался. Глазки забегали. Отставил кофе. Предложил подышать свежим воздухом.
Вышли.
Холодный февральский день. Морозный воздух и синева неба.
Хорхе хохмил. Пытался расположить к себе Дарко. Заливался соловьем:
— Жаль, тебя там не было. Как-то летом Стивену передали в дачке с изюмом пятнадцать семян конопельки. Ну, он и не придумал ничего лучше, как высадить их на тюряжном газоне. А поливать ганджу надо обильно, сам знаешь.
Дарко не перебивал. Хотел отвлечься. Расслабиться.
— А как ее там польешь-то? Запара, короче. Ну, Стивен наглости набрался: взял стакан воды и давай брызгать, а сам притворяется, типа отливает. Вертухай, ясен корень, это дело просек. Подскакивает. Орет типа, ты чё, баклан, вконец охренел ссать на газон? Стивен в отказ. Тогда вертухай, чтоб доказать, что Стивен ссал, становится на колени и ну нюхать газон. Прикинь. Вылитая шавка. А Стивен еще прикололся: вот, говорит, я всегда подозревал, что легавые от собак пошли, — одно сучье племя. Как мы катались!
— Да, я эту байку слыхал. Стивен — мастак на такие разводы, — улыбнулся Дарко.
Пошли вдоль Кунгсгатан.
Было видно, что Дарко невтерпеж досказать свою историю.
Через пять минут он продолжил:
— Мы со Стивеном пахали на одного серба, Ненада. Конченый отморозок. У Ненада замазки в Белграде. Братва говорит, он поучаствовал: когда «тигры» месили босняков в Сребренице, он голыми руками оприходовал тридцать человек. Сперва вывел на базарную площадь связанных мужиков, там принялся месить их. А когда они уже плавали в собственной рыготине, на их же глазах выебал ихних жен. Мы поначалу не в курсе были, что он на Радо шестерит. Когда гречку возили, приказы нам сам Радо отдавал. Двадцать процентов нам с того груза положили. Мы потом полгода кайфовали, ну а как бабки кончились, что ж, пришлось за старое браться. Так вот, в другой раз, когда мы на Радо работали, руководил нами уже Ненад. Кажись, за год до того, как меня упекли. Встретились мы, значит, в кафе «Ого», Йоксо его еще любил, если помнишь. Ненад сказал пару слов о себе, говорит, зовите меня патриотом, потому как я за Сербию горой стоял и стоять буду. У них это святое. Сам не человек — кремень, солдатские наколки на пальцах. За столом с ним еще два каких-то кента сидят. Одного из них я, правда, узнал — в кабаке пересекались. Стефанович. Молодой, он в то время под Радованом ходил. Ненад нам золотые горы обещает. Хвалит, мол, круто мы прежнее дело намастырили. Про меня он вообще знал всю подноготную, ну да тут дивиться нечему, мы ж частенько на сербов работали. Я и сам серб.
Дарко вдруг умолк. Глаза сверкали огнем. Какими воспоминаниями зажглись они? О пацанских делах? Былом азарте? О чем-то еще?
Миновали Хеторгет.
— Ненад объяснил нам расклад. Типа, ждут нас с большой партией гречки. Везти на дальнобойщиках, как в первый раз, из-под Белграда. Груз, говорит Ненад, будет очень «рассыпчатый», так что надо отвести под него побольше места. Мы тогда еще не врубились, что к чему. Ну, подготовили все. Надыбали две фуры с немецкими номерами, каждая — по два контейнера. Обеспечили водил, таможенный коридор, ксивы. Железяки. По накладным-то, гнали автозапчасти из Турции через Балканы. Ненад снабдил инструкцией. Под груз в каждом контейнере отвести по два куба. Подъезжаем, значит, под Белград, чтоб забрать товар, а там нас встречает старенький армейский автобус, какие-то люди с автоматами, в камуфляже. С собой у них четыре девки. Я, грешным делом, не разобрал, думаю: водкой, что ли, угостить нас хотят да телками потешить? Потом только смекнул. Что не героин повезем, а девок-то этих. Я сперва их за беженок принял.
Хорхе и Дарко неспешно пошли вдоль Васагатан. Прошли Центральный вокзал. В ожидании ездоков выстроились такси. Хорхе спросил:
— А кто хозяин груза?
— Без понятия. Но везли этих девок всю дорогу мы, до самого конца. А им даже выйти ни разу не дали. Жара тем летом стояла страшная. Когда Бундес проезжали, термометр тридцать шесть показывал. Как они там не окочурились, хрен их знает! Тридцать часов в такой тесноте, сам бы попробовал. А в дорогу им только попить дали. Сгрузили мы их в порту Седра-Хаммарбю, там тогда еще промзона была, не успели застроить. У меня их лица до сих пор перед глазами стоят — серые, опухшие от слез. Под глазами мешки, как будто лет по двадцать накинули. Знай я заранее, хрен бы я впрягся. В пизду. Хоть вода у них была…
