Тесс Герритсен - Жатва
— Я сталкивалась, — выпалила Эбби.
— Когда? — удивился Тарасов.
— Две недели назад. Я говорю о Нине Восс, жене Виктора Восса. Она была третьей в списке очередников, но донорское сердце досталось ей. Те двое, что стояли впереди, вскоре умерли.
— ОСПО этого не допустила бы. И БОНА тоже. У них строгие правила.
— БОНА не знал об этом. В их базе данных даже нет сведений о доноре.
— Мне с трудом верится, — покачал головой Тарасов. — Если донорское сердце не прошло через ОСПО или БОНА, откуда оно поступило?
— Мы думаем, Восс заплатил, чтобы данные об этом сердце не заносили в базу данных. Так оно беспрепятственно досталось его жене, — сказала Вивьен.
— Пока нам известно немногое, — подхватила Эбби. — За несколько часов до операции миссис Восс бейсайдскому координатору по трансплантациям позвонили из больницы имени Уилкокса в Берлингтоне и сообщили, что у них есть донор. Сердце изъяли и самолетом доставили в Бостон. К нам в операционную его привезли около часа ночи. Курьером был некий доктор Мейпс. Он же привез документы на донора, но потом они странным образом пропали. С тех пор их никто не видел. Я заглядывала в справочник «Специалисты в области медицины». Там нет хирургов с такой фамилией.
— Тогда кто был… жнецом?
— Мы полагаем, что сердце изымал хирург Тим Николс. Такой человек в справочнике есть. В его послужном списке указано, что он несколько лет стажировался в МКБ. Вы его помните?
— Николс, — повторил Тарасов и покачал головой. — Когда он здесь стажировался?
— Девятнадцать лет назад.
— Надо бы заглянуть в архивы ординатуры.
— Мы считаем, тогда донорское сердце купили, — сказала Вивьен. — Миссис Восс нуждалась в пересадке, у ее мужа были деньги, чтобы купить ей сердце. Каким-то образом об этом стало известно за пределами Бейсайда. Слово за слово и все такое. В тот момент у Тима Николса появился донор, и Николс направил донорское сердце прямиком в Бейсайд, минуя базу данных БОНА. За это заплатили разным людям, включая и кого-то из персонала Бейсайда.
Чувствовалось, Тарасов шокирован услышанным.
— Такое вполне возможно, — сказал он. — Вы правы. Это вполне могло произойти.
Дверь комнаты открылась. Вошли двое ординаторов. Смеясь, они направились к кофейному агрегату. Эти парни долго наливали кофе, еще дольше обсуждали, сколько ложек сахара и сливок должно быть в чашке. Наконец они забрали чашки и ушли.
Тарасов все еще был ошеломлен.
— Я ведь сам направляю пациентов в Бейсайд. Мы сейчас говорим об одном из лучших в стране центров трансплантации. Почему персонал решился идти в обход регистрации донорских органов? Неужели им нужны проблемы с БОНА и ОСПО?
— Ответ очевиден. Кому-то нужны деньги, — отрезала Вивьен.
И снова пришлось сделать паузу. В комнату вошел хирург. Его зеленый костюм пропотел насквозь. Чувствовалось, этот человек очень устал. Он плюхнулся на первый попавшийся стул и закрыл глаза.
— Мы просим вас проверить данные по ординатуре Тима Николса, — сказала Тарасову Эбби. — Пожалуйста, найдите сведения о нем. Мы хотим знать, действительно ли он стажировался здесь. Или его послужной список — чистой воды фальшивка.
— Я ему сам позвоню. Спрошу напрямую.
— Не делайте этого. Мы не знаем, как далеко простирается сеть торговцев органами.
— Доктор Ди Маттео, я не люблю осторожничать. Если у нас под носом действует сеть подпольной торговли донорскими органами, я хочу о ней знать.
— Мы тоже хотим. Но мы должны быть очень осторожны.
Эбби покосилась на задремавшего хирурга и понизила голос до шепота:
— Доктор Тарасов, за последние шесть лет умерло трое врачей Бейсайда. Два самоубийства и один несчастный случай. Все они работали в команде трансплантологов.
По выражению ужаса на лице хирурга Эбби поняла: ее предупреждение произвело желаемое действие.
— Вы никак пытаетесь меня напугать? — спросил Тарасов.
Эбби кивнула:
— Такие вещи одинаково страшны и для вас, и для всех нас.
Эбби и Вивьен стояли под серым бостонским небом, откуда на них лил холодный дождь. Они приехали в МКБ каждая на своей машине. Еще немного, и они разъедутся в разные стороны. Дни стали совсем короткими. Пять часов, а уже темнеет. Дрожа от холода, Эбби плотнее закуталась в плащ. На всякий случай оглядела стоянку. Бордового фургона не было.
— У нас пока мало данных, — сказала Вивьен. — Мы не можем инициировать расследование. Если сделаем это, Виктор Восс легко заметет следы.
— Нина Восс была не первой, кому пересадили купленный орган. Думаю, в Бейсайде это началось не вчера. Аарон умер, оставив на счету три миллиона долларов. Полагаю, эту сумму составили взятки, которые он получал в течение определенного времени.
— А потом ему стало страшно? Или совесть загрызла?
— Я только знаю, что он хотел уйти из Бейсайда. Мечтал убраться из Бостона. Наверное, ему этого не позволили.
— Тогда можно предположить, что смерти Кунстлера и Хеннесси имели ту же подоплеку.
Эбби выдохнула удерживаемый воздух. Снова оглянулась, ища глазами фургон.
— Я почти уверена, что так оно и было.
— Нам нужны новые имена. Данные по другим пересадкам. И побольше информации о донорах.
— Вся информация о донорах хранится в кабинете трансплантационного координатора. Мне бы пришлось туда пробраться и выкрасть бумаги… если они там. Помнишь, как исчезли данные о доноре Нины Восс?
— Хорошо, можно попробовать зайти с другой стороны. Со стороны реципиентов.
— Архив клиники?
Вивьен кивнула:
— Поищем имена тех, кто стоял в очереди на пересадку. Важно, какое место в очереди они занимали на момент операции.
— Нам понадобится помощь БОНА.
— Конечно. Но вначале нужно узнать имена и даты.
— Это я сделаю, — сказала Эбби.
— Я бы тебе помогла, но меня в клинике и на порог не пускают. Я для них самый страшный кошмар.
— Мы обе.
Вивьен улыбнулась, словно этим можно было гордиться. В своем громадном плаще она сейчас казалась совсем маленькой. Почти ребенком. Такая хрупкая союзница. Но стоило увидеть ее глаза, и хрупкость облика отходила на задний план. Взгляд китаянки был решительным и бескомпромиссным. Вивьен за свою жизнь успела много чего повидать.
— Хотела тебя спросить насчет Марка. Я не поняла, почему мы должны держать от него в секрете наши поиски?
Эбби тяжело вздохнула. Один этот вздох уже был достаточно красноречив.
— Я думаю, что он часть этой сети.
Каждое слово давалось ей с болью и мукой.
— Марк? — удивилась Вивьен.
Эбби кивнула. Она смотрела на серое небо, подставив лицо дождю.
— Он хочет уйти из Бейсайда. Говорил о желании уплыть на яхте далеко-далеко. Убежать. Совсем как Аарон перед смертью.
— Думаешь, Марк тоже получал взятки?
— Несколько дней назад он купил парусную лодку. Не просто лодку. Яхту.
— Так он всегда сходил с ума по парусным судам.
— Только эта яхта стоит полмиллиона долларов.
Вивьен молчала.
— И что самое жуткое — он заплатил наличными, — прошептала Эбби.
17
Архив клиники помещался в подвальном этаже и соседствовал с прозекторской и моргом. Это место было хорошо знакомо каждому врачу Бейсайда. Здесь они расписывались в карточках пациентов, окончивших лечение, здесь же готовили документы на выписку. Сюда стекались результаты анализов. Здесь на диктофон записывались устные распоряжения. В помещении стояли удобные столы и стулья, а поскольку рабочее время врачей могло длиться сутками, архив был открыт с раннего утра до девяти вечера.
Эбби появилась там в шесть вечера. Ее не удивили пустые столы: обеденное время. Только в углу сидел измотанный интерн. Его стол был завален листами с графиками и таблицами.
Чувствуя, как гулко бьется сердце, Эбби подошла к столу дежурного архивариуса.
— Добрый вечер, — улыбнулась она. — По поручению доктора Уэттига я собираю статистику по пациентам, которым пересаживали сердце. Вы бы могли сделать на компьютере выборку из базы данных? Имена и регистрационные номера всех пациентов за последние два года.
— Такие выборки мы делаем по письменному запросу отделения.
— Сейчас уже все ушли домой. Можно, я принесу вам запрос… задним числом? Мне бы хотелось к утру все сделать, а то… вы же знаете Генерала.
Архивариус рассмеялась. Да, она очень хорошо знала требовательного Генерала. Открыв окно поиска, она выстучала: «пересадка сердца». Затем задала годы поиска и нажала клавишу ввода.
Один за одним на экране стали появляться имена и регистрационные номера пациентов. Эбби завороженно смотрела на экран компьютера. Архивариус нажала кнопку «Печать». Через несколько секунд из щели принтера выполз лист со списком. Женщина подала список Эбби.
