Тропой забытых душ - Лиза Уингейт
– О да, сэр. Это верно.
Я выдыхаю. Если Теско и увидит эту газету, он отправится искать меня в Таскахому.
Пока мы с девочками из академии заканчиваем раскладывать лед по бокалам, я старательно рассказываю им, что направляюсь в Канзас-Сити к маминой семье и завтра уезжаю на поезде. Болтаю о тетях, дядях и двоюродных сестрах, чтобы придать истории правдоподобность, но на разговоры у нас есть всего несколько минут, пока дамы не рассаживаются за столами. Теперь у нас появляется занятие – разливать воду по бокалам.
Расхаживая между столами, я не просто аккуратно выполняю поручение, но и прислушиваюсь к тому, о чем говорят эти женщины, куда внимательнее, чем делала в доме Локриджей. Мне кажется, я стала старше, оказавшись одна и приглядывая за Нессой, и мне многое нужно узнать. А еще эти дамы беседуют о более важных вещах, чем шляпки и рецепты пирогов.
За главным столом, у которого я задерживаюсь чаще всего, миссис Тинсли рассказывает о мужчине, который руководит новой прачечной в городе: он живет в комнатах над своим предприятием, и у него работают шесть девочек, которые никогда не выходят на улицу, кроме как чтобы отнести постиранное белье. И при этом они не поднимают головы и ни с кем не разговаривают, и их даже посылают одних в дома к холостым мужчинам.
– Он утверждает, что они все – его дочери, – миссис Тинсли качает головой и цокает языком. – Но я могу уверенно утверждать: они не похожи ни между собой, ни на него. Боюсь, обстоятельства… по моему мнению… весьма неприглядны. Но должна сказать, он хорошо обучил девочек стирке. Они прекрасно справляются, особенно с бельем, но той, которая принесла мою стирку, точно нет четырнадцати, как требует новый закон о детском труде. Ей дай бог десять. Я сообщила об этом помощнику шерифа и городскому руководству, но это ни к чему не привело. Сами понимаете, мужчины… Они не видят в этом проблемы. И, разумеется… обожают накрахмаленные рубашки, – миссис Тинсли хихикает, прикрыв рот ладонью. – Ваше ведомство просто обязано изучить эту ситуацию, мисс Кейт.
– Я запишу, что нужно прислать кого‑нибудь разобраться, – отвечает мисс Кейт, когда миссис Тинсли наконец умолкает. – А пока, если мужчины не собираюсь разбираться с этой проблемой, женщины города могут выразить свое несогласие, взявшись за стирку дома. Что скажете?
Миссис Тинсли давится глотком воды, и в этот момент все женщины за столом решают, что самое время утереть губы салфеткой, чтобы скрыть улыбку. Стараясь сохранить серьезное выражение лица, я спешу уйти, чтобы долить воды в кувшин.
В следующий раз, когда я оказываюсь у главного стола, дамы говорят о голосовании, а миссис Тинсли сидит с таким кислым видом, будто проглотила лимон.
Миссис Тредгилл и миссис Макдугал, президент и вице-президент федерации, занимают места по обе стороны от Кейт Барнард. Миссис Макдугал выглядит очень усталой – видимо, сказались проблемы с библиотечным фургоном на пути в Талиайну.
– Но что вы скажете в целом о праве голоса для женщин, Кейт? – вопрошает миссис Тредгилл. – Вы поддерживаете право женщин голосовать на выборах?
– Мне самой такое право не нужно, – отвечает ей мисс Кейт. – Пока что я довольна, потому что мужчины в законодательном собрании весь год делают все, о чем ни попрошу. Но если женщины хотят голосовать, я не вижу причин отказывать им в этом праве. Женщины платят налоги без представительства. Женщины зарабатывают деньги. Почему бы им и не голосовать за мужчин, которые принимают законы в пользу или против рабочих? Но одно я могу сказать точно: влиять на законы нашего молодого штата надо сейчас, не дожидаясь этого права.
– По моему мнению, многие социальные проблемы удалось бы сделать менее острыми, если бы женщины имели право голоса, – говорит миссис Макдугал; она не в самом радужном настроении, потому что пропустила все выступления.
– В самом деле. – Миссис Тредгилл кладет вилку и утирает рот салфеткой. – Женское сердце по природе благосклонно к бедным, немощным, слабоумным и одиноким. И к детям. Вы согласны, Кейт?
– Я поняла, что для борьбы со страданиями нашего времени должна работать в условиях ограничений именно этого времени, – отвечает Кейт. – Законодательное собрание дало мне полномочия участвовать в судебных заседаниях, например, в качестве заступника сирот, и я должна использовать все доступные средства, чтобы защитить их сейчас, а не завтра или когда‑нибудь в будущем. Голодающий сирота, ребенок, подвергающийся насилию или вынужденный работать, не может ждать перемены политической обстановки. Конкретный пример: положение несовершеннолетних детей и сирот в племенах чероки, крик, семинолов, чикасо и чокто в Оклахоме ухудшается с каждым днем. Постановление Конгресса, принятое в мае 1908 года, исключило Пять племен из-под контроля Министерства внутренних дел, и окружные судьи по делам опеки вольны поступать как им заблагорассудится.
Миссис Тинсли встревает, опередив остальных:
– Но ведь и в самом деле, делами сирот, особенно индейских, следует заниматься ближе к дому. В конце концов, местные администрации наиболее эффективны.
Мисс Кейт опускает свой бокал на стол с такой силой, что вода выплескивается через край.
– А я обязана возразить, что в случаях, когда речь идет о человеческой жизни, значение имеет не эффективность, а справедливость. Оказавшись во власти окружных судов по опеке, эти дети беззащитны, словно агнцы среди волков. Они попадают в руки законников, которые могут предоставить выгодное опекунство политическим спонсорам или бессердечным дельцам, намеревающимся ограбить своих подопечных. Отсюда до самого Вашингтона полным-полно денег, но дети все равно страдают. Это сущее издевательство, и, поверьте, женщины обязаны выступить против таких преступлений немедленно, есть у них право голоса или нет. Поэтому вопрос, который я задам сейчас, созвучен тому, который задала с трибуны. Когда вы, дамы, вернетесь домой, что вы будете с этим делать?
За столом повисает тишина, и все вдруг решают заняться едой.
Миссис Макдугал кашляет, словно подавилась косточкой, и жестом просит долить ей воды. Я подхожу и, когда она принимается пить, понимаю, что ее лицо мне знакомо. Она бывала на званых вечерах на ранчо Локриджей. Я начинаю тревожиться не меньше, чем все эти дамы, ерзающие на стульях.
– В самом деле, столько разноплановых проблем… – В кои‑то веки миссис Тинсли нарушает молчание в подходящий момент. – Кстати, как вам жареная свинина, мисс Барнард? Нравится?
Глава 19
Валери Борен-Оделл, 1990 год
Меж каждой парой сосен кроется дверь, ведущая в новую жизнь.
Джон Мьюр [11]
Звук выбрасывает меня из постели, словно взрыв бомбы. Я вскакиваю и, пошатываясь,
