Зона отчуждения - Марина Серова
Я нервно заерзала по каменному полу. Веревка была тугой и прочной. Да и ножа у меня в этот раз под рукой не оказалось.
Антон тем временем принес большую канистру с бензином и стал поливать им все помещение. Баллон с газом был закрыт, но он не собирался его убирать. Перехватив мой испуганный взгляд, ухмыльнулся.
– Да, детка. Все верно. С газовым баллоном и бензином я устрою целое представление. Не могу же я уходить тихо. Хочу, чтоб ментовские шкуры в лагере запомнили меня надолго. – Мерзавец закатился противным и громким смехом.
Он кинул спичку на пол. Все моментально вспыхнуло и запылало. Я с ужасом понимала, что, когда пламя дойдет до меня – газовый баллон взорвется и от меня не останется ни кусочка.
Напрягая все силы, перекатилась на пару метров, собой перекрывая путь пламени. Джинсы – материал не особо горючий. Потушить огонь я не потушу, но хоть немного отсрочу взрыв. Связанные запястья подставила огню, шипя от боли.
Антона к этому времени и след простыл. Я раскашлялась, дернула руками, понимая, что еще чуть-чуть – и освобожусь. Ноги пока только пощипывало огнем. Терпеть можно. Ребята были без сознания. У меня в голове тоже начало мутиться. Неожиданно чьи-то сильные руки подхватили меня. Я мотнула головой, приходя в себя. Узнала Кирилла – именно он появился так вовремя. Стянула с себя куртку и попыталась сбить пламя или, по крайней мере, помешать ему добраться до баллона. Кирилл же разом подхватил Соню и Марину и вытащил на улицу. Спустился за Денисом и Катериной, буркнул:
– Быстро, за мной. Не погасишь, температура растет.
Мы выбрались. Чудом. Стоило отбежать (отползти) от дома на десяток метров, как громыхнуло. Взрыв получился впечатляющим. Я порадовалась, что нас там, внутри, не было.
Тут подоспел Мишка и привел нас всех в чувство. Развязал меня.
Ребята лежали на траве и сильно кашляли.
– Пойдемте в безопасное место. Сейчас начнется штурм лагеря. Вам здесь не нужно оставаться! – командовал Михаил.
Я подошла и обняла его.
– Вы с Кириллом молодцы. Вовремя успели.
– Он за все ответит. Антон. За все зверства. – Михаил сжал руки в кулаки.
Мы медленно побрели к лагерю. Катя с Соней поддерживали Дениса. Он еле передвигал ногами. Марина висела на Кирилле, чуть не рыдая от запоздалого страха и радости, что он выжил.
– Миша, слава богу, живой!
К нему подлетел генерал и обнял его. Прямо при всех.
– Я уж думал, ты – все! – И коснулся запястья племянника.
– А, это… – хмыкнул Михаил. – Дмитрич, не поверишь – мужику одному из местных совсем фигово было, ну я ему и отдал оберег – мол, чуток продержаться надо. Но, видать, не помогло…
Вскоре приехал и Новиков. Он крепко прижал к себе Соню и от себя никуда не отпускал. Девушка и не сопротивлялась. Я думаю, такой жизненный урок пошел ей на пользу и многому научил. Ценой многих человеческих жизней.
Соня плакала. Что-то с ней дальше будет? Но противной избалованной девчонки, думаю, уже нет.
Завидев меня, Новиков кивнул. Я подошла. Он пожал мне руку и улыбнулся.
– Женечка, вы чудо! Спасибо за отличную работу. Вы – первоклассный специалист. Всем своим знакомым вас рекомендовать буду. Жду вас к нам в гости. Как приведете себя в порядок и отдохнете. Набирайтесь сил. Возражения не принимаются. У нас с Соней для вас сюрприз. Заодно и остатки гонорара заберете.
Они попрощались. Он посадил дочку и Дениса в свой бронированный джип и укатил восвояси. Парню здорово досталось, но он вел себя как настоящий мужик.
Я растерянно оглядывалась по сторонам. Лагерь было не узнать. Кругом спецназ и оперативники. Через несколько минут приехали два больших автобуса, и работяг погрузили в них. Каждому нужна была долгая реабилитация и психологическая помощь. Предстоял долгий процесс восстановления.
Михаил стоял с генералом. Они что-то увлеченно обсуждали. Я заметила, как генерал невзначай посматривает на Арину. Они с Катериной стояли в сторонке. Кирилл с Мариной устроились прямо на земле чуть поодаль, держались за руки и о чем-то тихонько переговаривались.
Меня беспокоило, что Антону удалось бежать. С его-то неуравновешенностью он может наворотить таких дел. Будем надеяться, что парень заляжет на дно. Хорошо бы, если навечно.
Вскоре нас всех посадили в генеральскую машину. Мы двинулись по направлению к дому. Припять осталась далеко позади, но меня все равно не покидало чувство какой-то незавершенности. Клиент в порядке, но будто задание еще не кончилось.
Миша остановился около моей многоэтажки и вышел проводить до двери.
– Ты что? – запротестовала я.
– Ничего! Просто так! Мало ли что! – Офицер смотрел на меня и улыбался.
– К жене иди! – Я жестом указала ему в сторону машины.
– Не волнуйся! У меня свой личный генерал есть. Будь уверена, он не даст покуролесить. Бдит даже сейчас.
Я захохотала во весь голос. Послала Мише воздушный поцелуй и скрылась в подъезде.
Зашла в квартиру. Тетушка что-то вкусненькое творила. Я ей, как только мы из Зоны выбрались, позвонила и сказала, что скоро вернусь. Пахло вкусно и по-домашнему.
Я прямиком отправилась в ванную. Вещи сложила в целлофановый пакет вместе с обувью и отправила в мусорку. Скорее всего, радиации там было в избытке.
Встала под струю горячей воды и зажмурилась от удовольствия. Вода смывала всю грязь с моего уставшего тела. В этот раз задание было не из легких. Как, впрочем, и всегда. В этот раз стресс был не столько физическим, сколько эмоциональным. Даже для меня трупов многовато.
Я вышла из ванной и наскоро вытерлась полотенцем. Надела свой любимый розовый махровый халат и тапочки с зайками. Конечно, вряд ли так положено выглядеть квалифицированному телохранителю. Но дома я – просто Женя Охотникова, тетушкина любимая племянница.
Тетя Мила приготовила отличные блинчики с мясом, омлет и легкий овощной салат. На столе стоял огромный графин с апельсиновым соком. Кофе щекотало ноздри у моей наполненной едой тарелки.
Я подошла к ней сзади и крепко обняла. Она как раз переворачивала у плиты очередной блин.
– Привет, дорогая! Что-то ты задержалась в своей командировке.
– Ты же знаешь, не всегда это от меня зависит! Давно пора было привыкнуть.
– Все хорошо? Вид у тебя бледный, может, к врачу? Я на прием запишу. К нашему, участковому. Знаешь, я была у него, такой представительный мужчина. И не женат, Женечка, я узнавала.
– Ты неисправима. Не надо мне врача, спасибо.
Я чмокнула
