Джутовая маска - Лена Александровна Обухова
Она старательно крутила в голове эти мысли, не признаваясь самой себе в желании убедиться, что Диана Стрелецкая сейчас не с ее мужем.
Глава 30
4 июня, пятница
г. Шелково
Он мог просто отправить Ирину Викторовну, ― так женщина ему представилась, ― домой. Сказать, что сегодня ей совершенно нечего ждать, как и в ближайшие пару дней. Что они сами свяжутся с ней и сообщат, когда можно будет забрать тело для похорон, но прежде ее вызовут для… беседы. Назвать это допросом у него все равно не повернулся бы язык. Понятно, что мать в любом случае будет старательно выгораживать ребенка, но ее показания все равно важны, если только дочь общалась с ней достаточно тесно. Вдруг та делилась с матерью намерениями отомстить за отца? Или же наоборот: Ирина Викторовна знает что-то такое, что разом снимет с девушки все подозрения.
Но беседа вполне ждала до завтра, а сегодня Карпатский мог просто отправить мать Саши Гордеевой домой, но вместо этого пригласил ее в кабинет, заварил чай из пакетика и даже насыпал на тарелку печенье, которое она, конечно, проигнорировала. А вот от сладкого чая с ароматом мяты, ― с переселением в кабинет Соболева в тумбочке появилось много такого, чего там сроду не водилось, ― не отказалась. С удовольствием обхватила тонкими пальцами горячую кружку, сделала несколько глотков, после чего ее взгляд стал чуть более осмысленным.
Карпатский знал, каково это ― потерять дочь, поэтому не мог просто отправить впавшую в ступор женщину домой. Раз она уже довольно давно сидит здесь, а у нее в сумочке не надрывается телефон и ее никто не ищет, значит, вряд ли у нее есть кто-то достаточно близкий.
Чуть-чуть придя в себя, Ирина Викторовна начала говорить. Сбивчиво и совершенно непоследовательно рассказывать о дочери: о ее своенравном характере, о нарочитой циничности, за которой прячется ранимое сердце. О том, как она выучилась на юриста, но не стала им работать.
― Она, знаете, высшее образование, кажется, просто для меня получила, потому что я все переживала и хотела, чтобы у нее оно было. А ей самой оно ненужно оказалось. Она неплохо зарабатывает, знаете? Начала, еще пока училась… И меня никогда не забывает: то купит что-то, то просто денег даст. Она очень хорошая дочь, понимаете? Хотя в детстве, конечно, это был тот еще характер!
Карпатский не мешал ей говорить. Не поправлял, напоминая, что теперь уместно лишь прошедшее время… Старался иногда реагировать, задавать дополнительные вопросы. С каждой минутой их общения Ирина Викторовна постепенно выходила из заторможенного состояния. Еще немного ― и ее будет не так страшно отправить домой. Во всяком случае, теперь она уже вряд ли попадет под машину ― случайно или нарочно.
Хотя для верности, конечно, стоило позвонить кому-нибудь, чтобы ее забрали. Если кто-то, конечно, все-таки есть.
Потом Ирина Викторовна разрыдалась: осознание потери наконец произошло. Карпатский нашел в тумбочке стопку салфеток: они иногда оставались от заказанной или просто взятой навынос еды. Даже неловко погладил женщину по плечу, в ответ на что та благодарно кивнула.
Когда она немного успокоилась и снова сделала несколько глотков порядком остывшего чая, Карпатский все же мягко поинтересовался:
― У вас… есть кто-нибудь? В смысле, кому я могу позвонить, кто побудет с вами, поможет?
Ирина Викторовна задумалась ненадолго, кивнула и огорошила:
― Да, Сашин папа.
* * *
Медвежье озеро
Юля взяла такой бодрый темп, что не сразу смогла остановиться, когда заметила странное. Успела пройти несколько метров после поворота здания, прежде чем ее мозг осознал, что дверь в подвал по какой-то причине опять приоткрыта.
Она остановилась и вернулась, чтобы проверить. Между дверью и косяком действительно виднелась узкая щель. Юля осторожно потянула за ручку, увеличивая это расстояние, и заглянула внутрь, усиленно прислушиваясь.
В подвале было тихо, но не темно: внизу, вероятно, снова горела кольцевая лампа. Кто-то оставил еще один «подарок»?
Конечно, было бы разумнее закрыть дверь, вернуться к администратору, взять ключ от подвала и запереть замок, а уже потом, найдя Влада или позвав Игоря, посмотреть, что там внутри, но смутное тревожное чувство тянуло вниз, торопило.
Юля осторожно ступила на лестницу, немного спустилась, отчаянно стараясь не шуметь и продолжая прислушиваться. Если бы в подвале раздался какой-то шорох, она сразу убежала бы, но тишину ничто не нарушало.
И все же, прежде чем повернуть вместе с лестницей, она осторожно выглянула за угол.
Лампа стояла на прежнем месте и действительно светилась. Оставалось только удивляться емкости аккумулятора. На полу ничего не было видно, по крайней мере, под лампой, где прежде лежал мешок. Посторонних тоже не наблюдалось.
Юля ступила на второй лестничный пролет и спустилась еще немного, вглядываясь в те части помещения, куда свет лампы не дотягивался. Только спустившись еще на две ступеньки и почти дойдя до подножия лестницы, она заметила справа от себя, у стены, чьи-то очертания. Но это не заставило ее броситься бежать, потому что человек не стоял, а лежал на полу.
― Диана?
Она перепрыгнула через оставшиеся ступеньки и кинулась к неподвижной девушке. К счастью, та дышала, а стоило ее потормошить, вздрогнула, зашевелилась и тихонько застонала. Юля помогла ей сесть.
― Ты в порядке?
― Типа того, ― хрипло ответила Диана.
― Что случилось?
― Да ступила я…
Это было единственное, что она успела сказать, поскольку следом послышался приглушенный хлопок двери, а потом и звук пару раз провернувшегося в замке ключа.
Юля и Диана вскинули головы, прислушиваясь, но в подвале снова воцарилась тишина.
― Нас что, заперли тут? ― тихо и немного испуганно спросила Юля.
― Чертово дежавю, ― простонала Диана.
Юля торопливо достала из кармана смартфон, но тот показал полное отсутствие сети.
― Надо подняться к двери— предположила она. ― Там наверняка ловит. Позвоним Владу, он нас выпустит. Ты встать-то можешь? Что вообще с тобой случилось?
Судя по тому, что Диана держалась за голову, она то ли упала и ударилась ею, то ли ее кто-то ударил. Но ничего рассказать она снова не успела. От разговора их отвлек громкий стук, раздавшийся где-то совсем рядом.
* * *
г. Шелково
Его словно холодной водой окатило. Карпатский подался вперед, не веря собственным ушам. Похоже, вот она ― их главная ошибка.
― Постойте, вы хотите сказать, что отец Саши жив?
Ирина Викторовна подняла на него несколько растерянный взгляд и отняла от губ чашку, из которой как раз решила сделать еще один глоток.
― Что? О, да, конечно. Мы просто никогда не были женаты. Знаете, как это бывает? У него была другая семья. Сначала он еще обещал уйти к нам, а потом признал, что не сможет этого сделать. Несколько лет мы не виделись, я была на него обижена и не давала общаться с Сашей… Я не горжусь этим, но тогда мне это казалось справедливым. Да он, по правде сказать, не очень-то и настаивал… Но лет пять назад его брак все-таки распался сам собой, он пришел ко мне, мы снова начали встречаться время от времени. Я пыталась помирить его с Сашей, но теперь она уже сама ничего не хотела слышать о нем. А мы… мы общаемся. Он помогает мне, я ему. Мы даже думали о том, чтобы съехаться…
― Ирина Викторовна, ― чуть нетерпеливо перебил Карпатский, ― я хочу уточнить. У нас есть показания одного… человека, который утверждает, что Саша ― дочь Ивана Евгеньевича Васина. Я правильно понимаю, что это не так? Васин не имеет к вам никакого отношения?
― К моей дочери определенно не имеет, ― кивнула Ирина Викторовна. И вдруг нахмурилась, словно что-то припоминая. ― Но имя почему-то звучит знакомо…
― Несколько лет назад в местном колледже был скандал, ― решил напомнить Карпатский, чтобы все-таки разобраться в причинах ошибки. ― Васин работал там преподавателем, три студентки
