Алексей Макеев - Диктатура Гурова (сборник)
– Хоть они мне и земляки, но я их хвалить не буду, – заговорил один из парней с кавказскими чертами лица. – Торгаши с суперменскими закидонами. Их тут мало кто уважает.
Поблагодарив студентов за откровенность, Гуров направился к проходной, мысленно отметив, что студенческая среда явила в данном случае куда более здоровые натуры, нежели «преподы», которые будущих юристов со студенческой скамьи целенаправленно растят махровыми коррупционерами.
* * *Станислав Крячко, включив свой ноутбук, внимательно изучил материалы, добытые для него информационщиками. За годы работы в паре со скрупулезно внимательным даже к мелочам Львом Гуровым, он не мог не проникнуться определенной его педантичностью. И хотя сугубо анархическая натура Станислава бунтовала против любой системности в работе, предпочитая ей эмоциональный порыв, всплеск, «сабельную атаку», порой даже не слишком подготовленную, он научился брать в узду свои эмоции, свои «не хочу» и «не нравится» и настраивать себя на упорную, последовательную работу планомерного характера.
Открыв файл с информацией по Ирине Суконцевой, он с досадой был вынужден отметить, что информационщикам раздобыть о ней удалось маловато. Родилась она и выросла в Москве, лет семь назад закончила финансовый вуз из числа не самых престижных. Еще будучи студенткой, вышла замуж за некоего уроженца столицы Тамалидзе Вахтанга Георгиевича, по профессии юриста. Прожив в браке лет восемь и за эти годы не родив детей, они развелись. Случилось это в позапрошлом году. После окончания вуза Ирина два года сидела без работы на иждивении мужа, после чего ей удалось устроиться кассиром на «Полюс-Вектор-FLI». Год отработав в этой должности, Суконцева получила пост зама главбуха. Имеет в собственности однокомнатную квартиру на улице Демьяновской, а также автомобиль «Дэу Матиз». В каких-либо клубах по интересам, сектах, политических партиях и т.д. не состоит. Периодически посещает ночной клуб «Буэнос-Айрес», фитнес-центр «Грация анаконды», на отдых предпочитает ездить в Турцию.
«Черт! Да тут при всем желании зацепиться не за что…» – с досадой констатировал Станислав, закрывая страницу.
Материалы по Короткову тоже богатством информации не изобиловали. Хотя имелось и кое-что интересное. Будучи уроженцем Московской области, после службы во внутренних войсках Павел Коротков несколько лет работал охранником в одном из крупных столичных ЧОПов – «Ликтор-два». Затем по непонятным причинам ушел с работы и около полугода числился на бирже, откуда был направлен в охрану «Полюс-Вектор-FLI», где через пару лет дорос до ее начальника. Женат, двое детей школьного возраста. Особых увлечений нет, разве что любит перекинуться в картишки или погонять шары на бильярде, причем не против сыграть на деньги.
«А вот это уже интересно! – Крячко воспрянул духом. – Если он играет на деньги, да еще и не слишком удачливо, то тогда вполне мог оказаться чьим-то должником, что, как известно, чревато всякими неприятными последствиями».
Глава 4
Сев в свой «мерин», Крячко дал газу и помчался по московским улицам, воздыхая о том, что теперь неизвестно, когда сможет выбрать часок, чтобы вздремнуть. Лавируя между потоками автотранспорта и срезая путь через сеть проулков и куда менее загруженных второстепенных дорог, через полчаса он катил по улице, вдоль которой вытянулись ряды домов, воздвигнутых примерно в шестидесятые годы. Заметив на офисной пристройке одного из домов табличку с надписью «Частное охранное предприятие «Ликтор-два», Стас подрулил к корпоративной стоянке ЧОПа и элегантно захлопнул дверь.
Включив сигнализацию, он вошел в людный холл «сторожки», как мысленно окрестил ЧОП, и, показав вахтеру в черном обмундировании свое удостоверение, спросил у того, где можно найти кого-то из руководящих лиц. Вахтер почесал под черным беретом макушку и ткнул рукой куда-то вправо. Стас прошел по коридору и, постучав в дверь с табличкой «Замдиректора В.В. Еливанов», вошел в тесноватый кабинетик, в котором восседал бильярдно-лысый мужчина средних лет с тоненькими, длинными усами и хмурым, многозначительным взглядом.
Хозяин кабинета, узнав, по какому поводу к нему пожаловал представитель органов внутренних дел, после некоторого раздумья кивнул и сообщил, что бывшего сотрудника их ЧОПа помнит и может кое-что о нем рассказать.
– …В принципе, работник Коротков был неплохой – трезвый, исполнительный, ответственный, за небольшим исключением – заядлый игрок, – неспешно повествовал Еливанов. – Если он садился за карты, то оторвать его было уже невозможно. Или, там, бильярд… Мы сразу этого как-то не заметили, а вот потом, когда все это вылезло, было уже поздно. В подпольном катране он продулся в пух и прах и, чтобы отыграться, продал нашу конфиденциальную корпоративную информацию. Мы с ним судиться не стали, просто указали на дверь. Он попытался устроиться в другие ЧОПы, но его нигде уже не приняли – в нашей среде такая информация расходится быстро. Потом говорили, что он несколько месяцев лечился от игромании у хорошего психолога и как будто с этим пороком справился. Хотя… Как говорится, бывших наркоманов не бывает. Ну а где он сейчас – я не знаю.
Поблагодарив своего собеседника, Крячко вышел на улицу и, оглядевшись по сторонам, неожиданно для себя самого решил съездить на «Полюс-Вектор», чтобы еще раз побеседовать с Суконцевой. Например, чтобы выяснить, где сейчас ее бывший муж и чем он занимается. Кстати! Предварительно можно было бы съездить к дому, где она проживает, и потолковать с соседями. Вдруг расскажут что-нибудь стоящее? Конечно, вряд ли кто из них вспомнит про двадцать седьмое марта, но – чем черт не шутит?
«А в самом деле – почему бы нет? – мысленно рассудил он. – Набрать исходной информации и провести разведку боем. Нормально!..»
Станислав сел в автомобиль и, заранее предвкушая весьма интересные результаты от этой поездки, дал газу и снова помчался по Москве. Но неожиданно он почувствовал, как у него нудно и тягуче засосало под ложечкой. «Блин! Уже обед, а я утром только и успел попить чайку! Правильно говорит Лева – отношение к собственному здоровью просто безобразное…» – мысленно укорил он сам себя и поэтому решил на пару минут завернуть в первую попавшуюся кафешку.
Взяв бифштекс с картошкой и чай с лимоном, Станислав приступил к обеду. Народу в кафе было немного, в основном – молодежь студенческого возраста. Судя по всему, где-то рядом было учебное заведение. За соседним столиком с Крячко сидели двое мужчин средних лет, которые что-то обсуждали вполголоса. Стас прислушался.
– …Короче, ждать я больше не могу. Понял? – зло проворчал один из собеседников – крупный, с золотой «фиксой» и синевой татуировок на тыльной стороне ладони. – Или отдаешь прямо сейчас, или… – он чуть приметно изобразил весьма характерный жест – оттопыренным большим пальцем коротко чиркнул напротив своего горла.
Его визави побледнел и тоже полушепотом стал уговаривать того подождать:
– Слушай, Борман! Ну, будь человеком?.. Подожди еще хотя бы неделю – я тебе все отдам, даже с процентами. Клянусь! Ну, нет сейчас пока ничего. Понимаешь? Везде полный голяк. Мне самому должны вдвое больше, чем я тебе.
– Взыскивай, Маклер, взыскивай! Тебе кто мешает? – зло прошипел Борман. – Что, кишка тонка? Так в этом никто не виноват! Ты мне еще обещал, что твоя тетка скоро «отвалит», и ты отпишешь мне ее квартиру. Она что, все еще жива?
– Жива… – обреченно выдохнул Маклер. – Ну, не убивать же ее? Господи… Что же делать? Борман, прошу всего три дня! Три!
– Или сейчас, или… – Борман под столом что-то достал из кармана, и тут же раздалось характерное клацанье ножа с выкидным лезвием. – Я ведь знаю, почему ты тут «стрелку забил». Надеялся, падла, что тут я тебя побоюсь замочить? Да мне все по херу. Понял? Короче: или бабло на стол, или – молись, сучара!
– Борман, Борман! Не надо! Не надо!.. – с округлившимися от ужаса глазами Маклер втянул голову в плечи и вжался в стул.
Коротко оглядевшись по сторонам, его собеседник пружинисто поднялся со стула и, коротко замахнувшись, направил острие своего ножа в висок должника, но… Никто из этих двоих даже не ожидал, что в этот, по сути, уже фатальный исход их спора вмешается кто-то третий. Когда до головы Маклера оставались считаные сантиметры, стремительный, всесокрушающий рычаг руки Бормана внезапно замер, схваченный чьей-то чужой, очень и очень нехилой лапищей. Тот, бешено рявкнув, попытался вырваться, чтобы воздать должное нахальному «фраеру», который осмелился вмешаться в конфликт «деловых». Однако всего пару мгновений спустя он оказался скрученным столь жестко, что его голова уперлась в пол, а ноги беспомощно заерзали, не находя себе опоры.
Маклера, вскочившего было со стула и, как видно, вознамерившегося дать деру, осадил суровый окрик:
– Куда?! Сел на место!
