Лариса Соболева - Это знал только Бог
– Это Игорь, мой друг. Это Вячеслав, из США.
– Ух ты, блин, – сыграл удивление Алик. – Откуль, тещенька, американца выписала?
– Господа, шутки-прибаутки потом, – произнес Вячеслав. – Алик, что вам сказал Серафим?
– Трубу Мила забыла дома, значит, уехала, – сообщил он Далиле. – Отчитываться, куда она уехала, передо мной твой новый зять не стал, но обещал позвонить тебе.
– Ой, а я места себе не находила, – всплеснула она руками. – Сегодня же навещу зятя и услышу из первых уст…
– Вы не навестите зятя, – остудил Далилу Вячеслав, глядя на нее. – Во всяком случае, пару дней, начиная с завтрашнего.
Едва в ее лице мелькнул протест, Игорь упредил выплеск:
– Ты обещала.
– Помню! – огрызнулась она. – Но почему?
С неудовольствием Вячеслав подумал: а ведь она все равно будет вмешиваться в расследование, как бы ее от этого ни отстраняли. Получается, что единственный способ обезвредить Далилу – немного ввести ее в курс дела.
– Я должен удостовериться, что вашего зятя не пасут. Вас искали, не нашли, поэтому могут поджидать здесь. Если следовать их логике, то почему ваша дочь и зять не могут вас спрятать и навещать? Для того чтобы вас найти, достаточно выследить того же Серафима, правильно?
– Тещенька, что происходит? – осведомился Алик. – Кто тебя искал? Зачем?
– Чтоб убить, – проговорила она, отмахнувшись от бывшего зятя. – Хорошо, Вячеслав, я никуда не выйду.
– Убить?! Тебя?! – не поверил Алик. – За что?
– Вот и нам хотелось бы знать – за что, – вздохнул Вячеслав. – Алик, мне нужна ваша помощь. Не могли бы вы показать мне Серафима? К тому же вы хорошо знаете город, транспорт у нас есть, Игорь поведет машину…
– А Игорю не опасно ездить? – беспокойно заерзала Далила.
– Меня вряд ли ждут здесь, – подал голос немногословный (по мнению Вячеслава) Игорь. – Ты исчезла давно, я недавно. Закутаюсь в шарф, меня не узнают за рулем. Из машины выходить не буду.
Зазвонил мобильник, Далила его схватила и жестом показала: тихо. Вячеслав купил и ей сотовый с громкой связью, она включила ее:
– Твоя теща слушает.
– Здравствуйте. Мила в санатории, сами понимаете, ей нужно в себя прийти. Трубу забыла…
– А ты почему не отвечал на мои звонки?
– Я уезжал по делам, не кинул денег на счет…
– Хорошо, а Тереза почему не брала трубку?
– Мама уехала за товаром, мне она тоже не звонит, оттуда очень дорого. Думаю, поэтому же не отвечает вам. А вы где, Далила Николаевна?
– Я… – И глазами спросила Вячеслава: где я? Он пожал свои ладони и потряс ими. – У… у друзей… отдыхаю. Думаю, скоро приеду к вам.
– Обязательно позвоните, чтоб мы никуда не уехали.
– Позвоню. До свидания. – Она положила телефон на стол. – Уф, ребята, устала я от всего этого.
Алик будто попал в паноптикум, где экспонаты хоть и живые, тем не менее производят сильное эмоциональное впечатление. Он водил непонимающими глазами, не считая себя вправе встревать с расспросами.
– Поехали, – кинул клич Вячеслав, идя к выходу.
Алик встал, с растерянным видом поплелся за ним и Игорем. В машине он не выдержал, его снедало не просто любопытство, хотелось ясности:
– Прошу прощения, но, может, вы объясните, в чем дело? Тещу действительно… да?..
– Да, – включая зажигание, сказал Игорь. – Ее четыре раза пытались убить, теперь разыскивают с той же целью. Даже меня пытали, Вячеслав выручил.
– Ну и ну! – обалдел Алик. – Нет, поверить в это… ха! А что милиция?
– Мы не обращались, на то есть причина.
– Зря, мне кажется. Игорь, теперь налево и прямо. Еще вопрос: вы здесь ищете убийц?
Скепсис, прозвучавший в вопросе, заставил вступить в диалог Вячеслава:
– Чтобы найти убийц, надо знать их мотивы. Мы пока их не знаем. А сюда я приехал из-за Милы, теперь могу прямо говорить. Но Далиле Николаевне об этом знать не нужно. Меня озадачили два факта. Утверждение Милы, что ее ребенка подменили, и нападение на нее…
– Нападение? – удивился Игорь. – На Милу?
– Да это же случайность, – возразил Алик. – В нашем районе и не такое бывает, а Милка туда одна поперлась, да еще в дорогой шубе и вечером…
– Не скажите, Алик, – на возражение ответил возражением Вячеслав. – С матерью творятся непонятные вещи, с дочерью тоже… Не странно ли? Вы говорили, Алик, Милу пытался сбросить с моста мужчина.
– Да, так, – подтвердил тот. – Он перебросил ее за перила, но она крепко держалась и кричала, а тут и я подоспел.
– Хочу уточнить: какой он был комплекции?
– Здоровый, гад. Рост, как у меня, но в плечах, как говорили наши предки, косая сажень.
– Как думаете, почему он не оглушил Милу? Сбросить с моста бессознательное тело проще, быстрее, а шума меньше.
– Да я вообще об этом не думал.
– А я думал. Если бы он хотел изнасиловать Милу, то февраль и мост – не самые подходящие время и место. Во-первых, холодно, во-вторых, по мосту ходят люди…
– Насилуют и в лифтах, – снова возразил Алик.
– В закрытом пространстве, – поднял указательный палец Вячеслав. – Там только кнопки успевай нажимать. Дальше. Если б он хотел снять с Милы шубу и украшения, забрать деньги, то самый верный способ все забрать – с бессознательного тела, заодно изнасиловать, раз он не боится простудить мужское достоинство. Вместо этого он сбрасывал Милу с моста, не причиняя ей телесных повреждений. Как думаете, почему?
Алик пожал плечами, предположение высказал Игорь:
– Чтоб ее смерть выглядела случайной?
– Или самоубийством. Поэтому он не бил ее. Ведь, чтобы вырубить человека, ударить надо сильно, а экспертиза установит происхождение повреждений на теле. Отсюда я допускаю, что у Милы украли ребенка.
– А зачем? – вытаращился Алик.
– Далилу пытались убить еще до рождения внука, а она все жива. Возможно, ребенок – это способ вытащить бабушку из убежища путем шантажа, поэтому его украли. Я пока так полагаю.
– Почему до сих пор не шантажировали? – не кончались вопросы у Алика.
– Она затаилась, никому не отвечала на звонки, а чтобы шантажировать, надо с ней связаться.
– Ну а «самоубийство» дочери для чего?
– Наверное, это тоже неплохой способ выманить мать на похороны.
– Я шизею. – Алик приложил ладонь к щеке и качал головой, так и не поверив до конца. – Кому помешала тещенька? Вячеслав, а вы кто? Шурупите неплохо, мне б в голову не пришло: самоубийство, похищение…
– Считайте меня частным детективом.
– И вы прилетели из-за океана, чтобы докопаться до сути?
– Хм, – усмехнулся Вячеслав. – Прилетел я по другому поводу, а пришлось заняться Далилой.
Игорь припарковался в начале переулка. Магазин Серафима на противоположной стороне был виден хорошо, единственная загвоздка – там ли муж Милы.
– Давайте я схожу? – предложил Алик.
– Под каким соусом? – спросил Вячеслав. – Вы уже были у него сегодня.
– Во-первых, можно на «ты». Во-вторых, необязательно с ним видеться. Когда я зайду и подойду к продавщице, позвони мне.
Он перешел дорогу, вошел. Вечерело, поэтому в магазине все сверкало от электрического света. Алик подошел к продавщице, Вячеслав нажал на мобильнике вызов. Алик поднес трубку к уху, сказал: «Да, я уже здесь, иду», тут же вышел.
– Порядок, он на месте, – доложил, забираясь в салон. – Видите, соус прост. Я спросил, где шеф, она ответила, а меня вдруг срочно вызвали. Девочка не заострила внимания на мне, значит, не поставит в известность шефа, что им интересовались. Кстати! Почему от Серафима скрываетесь?
– Я уже говорил, – произнес Вячеслав, глядя на магазин. – Хочу убедиться, что его не пасут.
– Вон он, выходит! – воскликнул Алик. Серафим свернул за угол. – А, черт, там наверняка его машина. Игорь, езжай, проедешь мимо него, потом остановишься.
– Он мою машину знает, – сказал тот, трогаясь с места.
– А ты промчись быстро, – посоветовал Алик.
Но когда проехали мимо Серафима, не смогли ни приостановиться, ни развернуться. Весь длинный переулок был заставлен автомобилями. Пока доехали до поворота и вернулись назад, Серафима уже не было. Отвезли Алика к филармонии, договорившись с утра встретиться и пасти Серафима от его дома, после чего вернулись в гостиницу.
Мила трудилась на благо дурдома, вылизывая шваброй все закоулки, куда не ступала нога человеческая. И плевать на музыкальные пальчики, которым противопоказаны ледяная вода и тряпка, – слишком велика цель. Тоша изредка забегала к ней, режим у нее чуточку свободней, она приспособилась и к трудотерапии, выкраивая время, чтобы навестить подругу. Но порадовать Тошу было нечем. Милу не допускали до кабинетов, не получалось и зайти в один из них, вечно в коридоре кто-то маячил. Первый день цербером над ней стояла Сенокосилка, указывая пальцами-сардельками, где следует вымыть, а то и перемыть. Поскольку Мила, стиснув зубы, проявила рабскую покорность, она доверила на второй день присматривать за ней техничке. А той до фонаря, насколько добросовестно вылизывает Мила туалет и коридор:
