Мертвые девочки не проболтаются - Челси Ичасо
Я бросаю взгляд на Эбби. Она тяжело дышит, обычно бледное веснушчатое лицо покраснело. На голову натянут капюшон, из-под него торчат рыжие локоны.
А за ней кто-то следил? Если эта парочка что-то заподозрила, то Эбби вполне могла обойти лагерь и вырубить меня. Чтобы никто не добрался до секретов ее парня.
Чтобы никто не добрался до ее собственных секретов.
Я знаю только одно: нам надо поскорее вернуться. У полиции точно не будет возможности взглянуть на сообщения в телефоне Сэма (или что там еще есть), он их уничтожит прежде, чем мы спустимся с горы.
– Хорошо, – говорит мистер Дэвис, присаживаясь на большой валун в тени. – Отдохнем несколько минут, пока Саванна не придет в себя, а потом тронемся в путь. Если тебе плохо, у меня есть рация.
– Со мной все в порядке, – отвечаю я. – Давайте возвращаться?
– Саванна, у тебя может быть сотрясение мозга, – мистер Дэвис стягивает с головы шляпу.
– Я футболистка, и сотрясение мозга могу распознать. Поверьте мне: со мной все нормально.
Если быть честной, то я никогда не получала сотрясений мозга. Но жесткая линия губ мистера Дэвиса смягчается. Словно он обдумывает мои слова.
– Хорошо, но, если тебе потребуется сделать остановку и отдохнуть, дай знать. Я свяжусь по рации, и нас встретят медики.
– Договорились, – отвечаю я, хотя рана болит сильнее, чем когда-то сломанное запястье. Это произошло, когда мы с Пайпер и Джейси пытались построить двухэтажный форт из складных стульев и одеял.
Мистер Дэвис отворачивается и собирает свои вещи. К бревну подходит Джейси и машет у меня перед носом бутылкой с водой.
– Грант сказал, что тебе нужно обезболивающее. Еще что-нибудь помнишь? – шепчет она, опуская две таблетки мне в ладонь и присаживаясь рядом.
– Удар был со спины. – Я забрасываю таблетки в рот и запиваю глотком воды. – Я нашла сообщения. Это улики. В тот день Пайпер пострадала из-за них – Сэма или Эбби. И они нас раскусили.
Мы смотрим на остальных, нервная дрожь пробегает по всему телу, от пальцев ног до шеи.
– Итак, что будем делать? – спрашивает она, покусывая грязные ногти.
* * *
Все поднимаются, надевают рюкзаки, и мы начинаем спуск. Джейси идет слева от меня, Грант справа, оба следят, чтобы я не упала. Благодаря таблеткам боль почти прошла. Но меня все еще мутит, перед глазами плывет, слышу я плохо, а мысли растекаются.
Мы идем позади Сэма и Эбби, нельзя их выпускать из поля зрения. Как и раньше, впереди идет мистер Дэвис в шляпе цвета хаки, но после утреннего фиаско у реки он двигается медленнее.
Не знаю, станут ли нас слушать в полиции без телефона Сэма. Но попытаться стоит. Если Пайпер очнется, я хочу, чтобы она знала: я пыталась. Я сделала все возможное, чтобы найти виновного. Может, тогда она меня простит.
На меня падает тень, я дергаюсь. Но это просто скалы, что стоят вдоль тропы.
Я пытаюсь сосредоточиться на наших шагах, которые стучат по земле, словно барабаны, и успокоиться в присутствии Гранта, высокого и уверенного в себе парня. Но у меня не выходит. Не могу расслабиться и чувствовать что-либо, кроме узла в животе, который не желает распутываться, пока я не доберусь до полицейского участка. Я как на иголках. Сэм уже один раз попытался от меня избавиться; может попробовать снова.
Мы добираемся до развилки, мысленно я начинаю взбираться по узкой петляющей тропе справа. Возвращаюсь к реальности, пытаюсь сосредоточиться на тропе, по которой мы идем, поворачиваю шею так, чтобы дорога на Точку даже не попала в поле моего зрения. Больше никогда не хочу ее видеть.
Пускай если я и увижу ее в следующий раз, то только в кошмарных снах.
Я останавливаюсь и сбрасываю рюкзак.
– Идите дальше. Я попробую включить телефон. Вдруг связь появилась.
– Правильно, – отвечает Джейси, едва передвигая ноги.
Грант не хочется оставлять меня одну, оборачивается. Но я жестом показываю, чтобы шел дальше. Он долго и неотрывно на меня смотрит, потом соглашается.
Нахожу телефон (он был отключен рекордное количество часов) и жму на кнопку включения, пока не загорается экран.
Порция адреналина выплескивается мне в кровь. Батарея еще не полностью разряжена. Заряда мне как раз хватит.
Увидев свое отражение в экране, содрогаюсь. Я несколько дней не видела себя в зеркале – еще один рекорд. Губы не накрашены любимой помадой. Выражение моего лица не просто усталое: оно какое-то одичалое. В волосах листья и веточки, тушь, которой я накрасилась в пятницу, высохла и осыпалась – под глазами темные круги.
Из-за солнца на экране телефона блики. Разблокирую его, у меня перехватывает дыхание. Там куча сообщений.
Остальные ушли далеко, поэтому я снова надеваю рюкзак и через силу иду вперед. Но нервы на пределе. Ожидая меня, Джейси замедляет шаг. Боковым зрением вижу, что она на меня смотрит, но продолжаю читать сообщения.
– Саванна? – обращается ко мне Джейси. – Тебе плохо? Голова беспокоит?
Меня беспокоит не голова. Мучительная боль в черепе сейчас волнует меня меньше всего.
Все мое внимание сосредоточено на телефоне. Или, скорее, даже не на нем, а на том, что в нем. А может, меня так сильно трясет, что я едва ли что-то могу рассмотреть. По ощущениям, даже глаза меня не слушаются.
– Саванна, ты побледнела, – говорит Джейси. Тайлер, что идет перед нами, оборачивается.
Пытаюсь ответить, но во рту пересохло. Я сую телефон Джейси.
Не сразу, но она берет его. Прищурившись, смотрит на экран и никак не реагирует. Нажимает кнопку «Домой», и возвращает мне телефон.
– Похоже, села батарея, Саванна. Скажи, в чем дело.
– Пайпер, – еле произношу я.
Мой голос звучит словно эхо. Он тоже словно мне не принадлежит.
– Что? – выдыхает Джейси.
Я в ступоре: не слышу шагов, голосов ребят, птиц. Только низкое непрерывное гудение у меня в голове, оно заглушает все вокруг.
Затем мой голос – который я больше не узнаю – прорезает гудение. Из моего рта выскальзывают два слова, время замирает.
– Она очнулась.
Глава 29
– Очнулась? – переспрашивает Джейси, звук ее голоса болью отдается в моей голове.
В глазах все плывет. Я пытаюсь снова сунуть телефон ей в руку.
– Говори тише, – прошу я. – Хочешь, чтобы нас услышали Сэм и Эбби?
Сэм оборачивается. Интересно, он что-то слышал?
– Ой, – отвечает Джейси.
Я делаю вдох и медленный выдох, словно проткнутая шина.
– От мамы двадцать четыре сообщения. И семнадцать пропущенных звонков.
У меня трясутся руки, в
