Ричард Штерн - Башня (Вздымающийся ад)
По-моему, это занимает больше минуты, сказа он. С такими темпами... Молча покачал головой пошел внутрь к рации. Трейлер вызывает Оливера!
Оливер слушает.
У вас хорошо получается, сержант.
Спасибо, неплохо. Ну и что? спросил Оливер. "Этот гигант проницателен, замечает и такие нюансы", подумал Нат.
Пройдет много времени, пока все переберутся к вам, сказал он. Что если протянуть ещё один трос, чтобы использовать два пояса одновременно?
Гигант оказался ещё и обидчив.
Выбросьте это из головы. Под тем углом, с которого приходится стрелять, в эти окна не завести два троса так, чтобы они были достаточно далеки друг от друга. А иначе на таком ветру они бы просто перепутались, и готово. Голос его звучал спокойно, но в нем прорывалась и злость. Я об этом тоже думал. Но ничего не выйдет. Придется действовать как умеем.
Нат медленно кивнул.
Я знаю, вы сможете. Спасибо, сержант. Он отложил рацию.
"Для каждой проблемы не обязательно должно существовать удовлетворительное решение, это правда или нет? К несчастью, это правда. Час сорок минут, подумал он. Больше не понадобится. Не понадобится? Не больше? Это и так целая вечность!"
Патти сидела у стола с ручкой и блокнотом, прижимая трубку к уху плечом.
А-б-е-ль. Абель, повторяла она в трубку. Норт Фьеста-роуд, триста двадцать семь, Беверли Хиллс. Следующий, мистер губернатор?..
Нат послушал, как Патти записывает имена, повторяя:
Сэр Оливер Брук в конце "к", Итон-сквер, девяносто три, Лондон, Истсайд, один.
Это, видимо, британский посол, который только сегодня прилетел из Вашингтона.
Генри Тиммс, с двумя "м" Клуб-роуд, Риверсайд, Коннектикут.
Глава одной из крупнейших радио - и телевизионных компаний?
Говард Джонс, Ю. С. Стил... Мануэль Лопес и Гарсия, мексиканский посол... Хуберт ван Донк, Шелл Ойл Компа-ни, Амстердам... Уолтер Гордон, министр торговли Соединенных Штатов...
Одно имя примерно пятнадцать секунд. С такой скоростью пройдет полчаса, пока она запишет всех. Нат взял рацию.
Называйте нам имена тех, кто прибывает к вам, ceржант. Нам надо знать, кто там ещё остался. Он подоше к дверям и взглянул на площадь. Пожарные, полиция толпы зевак. Организованный хаос шлангов и звуки рабе тающих насосов. Тут и там гнусавые голоса мегафонов Вся площадь уже была залита водой, превратилась в од" грязное искусственное озеро. Башня, корчась в муках, р; зумеется, ещё стояла, но дым уже пробивался в сотнях ме и застилал алюминиевую обшивку, которая уже не сверкал
Что, красиво? раздался за спиной Ната тихий, яростный голос Гиддингса. Как же, цирк приехал. Koгда я был мальчишкой, четвертое июля всегда было великим праздником. Вечером над озером устраивали фейерверк. Люди съезжались за многие километры посмотреть на не го. Он показал на толпу. Прямо как эти. Помолчал. Но их даже нельзя за это упрекать.
Нат обернулся и посмотрел на Гиддингса.
Они в жизни не видели ничего подобного, продолжал Гиддингс, как и никто на свете. Он вдруг отча янно взмахнул рукой. Проклятый Саймон!
Не он один.
Вы что, защищаете этого мерзавца?
Нет, ответил Нат, хотя у меня для этого болы причин, чем вы думаете. Но точно так же я не собираю снимать вину с нас остальных, добавил он.
Хотите сказать, что это было неизбежно? Гиддингс кивнул. Пожалуй. С этим мы уж согласились. Но что xуже: наделать свинство или его прозевать? Ответьте мне.
"Это увертки", подумал Нат. По его мнению, отв чать просто не стоило. Хотя понимал, что Гиддингс не м не задать этот вопрос. Человек должен сохранить хоть каплю самоуважения, не так ли? Разве не то же делают все вокруг сегодня и ежедневно, как пишут в книге "Люди, торые играют в игры"?
Голос Патти в трейлере произнес:
Уиллард Джонс, Питер Купер Виллэдж.
Кто такой Уиллард Джонс? Разве не все равно, кто Это имя человека, который ещё жив, но, возможно, скс будет мертв. Ты уже смирился с этим, Нат Вильсон?
"Ты только взгляни, дружок, что происходит, говорил он себе, ты же с самого начала знаешь, чем все кончится", и он снова подумал о тех девятнадцати трупах в выжженной горной лощине.
Только за тех он не нес никакой ответственности.
Какая разница? Этот вопрос все не выходил у него из головы.
Никто не мог предвидеть, что полностью откажет электричество; каждый, понимающий что к чему, сказал бы, что это исключено. Но точно так же был исключен и тот случай, когда несколько лет назад отключился весь северо-запад. Точно так же было исключено, чтобы утонул "Титаник", или взорвался "Гинденбург", или нахлынула волна убийств, начиная с президента Кеннеди, или волна насилий в гетто больших городов несколько лет назад. Все это было исключено, но все-таки произошло.
Логика здесь ни при чем, решил он. Логика это для юристов, для обширных рассуждений о неких фактах, для объективно беспристрастного суда. Логика не для нас.
Он, Нат Вильсон, человек, одержимый своими чувствами, человек предвзятый, а не человек с калькулятором вместо головы. И теперь он чувствует вину, от которой ему никогда не избавиться.
То, что он не обнаружил дефектов на строительстве, это можно понять, объяснить, простить, оправдать но он простить себя не сможет. В суматохе сегодняшнего дня есть и его вина, от этого не откажешься, она стала частью событий, хотя и кажется, что с некоторыми он не имеет ничего общего.
Он никогда в жизни не видел тех двух пожарных, которые с пронзительными криками погибли на лестнице. И двух других, которые теперь наверху в банкетном зале, что ничем не лучше. Это он настоял, чтобы их послали по бесконечным лестницам, и хотя это было сделано с согласия Брауна и в его, Брауна, компетенции было отменить его предложение, Нат не мог избавиться от чувства ответственности и вины. Со смертью Берта Макгроу он тоже не имел ничего общего. Это правда или нет? Логика утверждала одно, чувства другое. Поскольку он не состоялся как муж Зиб, она начала жить с Полем да, она начала. А это способствовало инфаркту Берта Макгроу, если Патти не ошибается.
Так как тогда выглядит твоя роль?
Я рад, что ты задаешь мне этот вопрос, Господи.
Черта с два, рад.
Может, ты человек, приносящий несчастье?
Если вдуматься, это абсурдно. Меня это касается, да. за что-то отвечаю, да. Но разве эти два слова неотделимы друг от друга? Если это все касается меня, если за это не ответственность я, то нужно в эту цепочку включить и Бе на Колдуэлла. Он неотделим от нее. Сегодня утром он признал. А Гровер Фрэзи? Тоже. А Берт Макгроу? Безусловно.
Список начал расти со скоростью компьютера, и его возможности были почти неограниченны.
Кого же тогда это не касается и кто не несет ответственности? Невероятный вопрос, на который нет ответа.
Он с радостью включил в список виновников и чернокс жего постового Барнса. И потом сказал сам себе: "Перехс ди тогда уже к целому поколению, приятель. Может быть, ты начинаешь понимать, в чем тут дело. Может..."
Нат, раздался вопросительно нежный голос Патти. Он встретил её грустную улыбку.
Список готов, сказала она. Все фамилии до од-ч ной. Все адреса. Когда я всех переписала, почувствовала! что я уже как-то принадлежу к ним. Понимаете? Я, вер ятно, не знакома ни с одним из них, но теперь знаю всех. Как будто, она покачала головой, я сознаю, что...
Как будто это коснулось и вас? ласково спрос" Нат. Как будто вы за них тоже отвечаете?
Перемена в её глазах, её лице была просто невероятной!
Вы это понимаете, да? Спасибо вам, Нат.
Видимо, начинаю понимать, ответил Нат.
ГЛАВА XXX
19. 02-19. 23
Лейтенант полиции Джим Поттер сидел с капитаном и инспектором в большом уютном кабинете. На коленях По-ттера лежал блокнот. Он говорил умышленно безучастным тоном:
Джон Коннорс, цвет кожи белый, пол мужской, тридцать четыре года. Он помолчал. Вдовец. Бездетный. Профессия, хотя работал в последнее время нечасто, жестянщик. Снова пауза. Три года назад у него было нервное расстройство. Он выжидательно смолк.
Капитан спросил:
Что случилось?
У него умерла жена. Лицо Поттера напоминало игрока в покер при большой ставке. Совершенно непроницаемое. Умерла в камере. Пауза. От приступа. Он снова умолк.
Инспектор спросил:
Пьяница?
Вообще не пила.
Употребляла наркотики?
Только одно лекарство. Поттер подождал. Инсулин. Она страдала диабетом. Ее забрали, потому что она упала и осталась лежать на тротуаре, и они подумали, что она пьяна. Он аккуратно закрыл блокнот. Итак, её сунули в камеру, и поскольку она не получила врачебной помощи, то умерла.
Капитан тихо спросил:
Разве она не носила с собой никакой бумаги? Где бы стояло, что у неё диабет?
Видимо, носила. В голосе Поттера наконец появился призвук терпкой горечи. Но, возможно, никто не потрудился её поискать. Расследование было не слишком подробным. Единственный, кому это было нужно, Кон-норе, а он как раз тронулся.
В большом кабинете стояла тишина. Инспектор громко вздохнул.
