Мария Жукова-Гладкова - А я верну тебе свободу
Андрюша что-то пробурчал себе под нос, но ни Люба, ни я не обратили на него внимания.
— Не знаю, почему так любят стерв. Но любят. Наверное, потому что они стервы. А когда ты с мужиком милая и покладистая — ему скучно и пресно. Так что нужно постоянно выкидывать что-нибудь этакое. Как вы в своих репортажах. И в жизни точно так же действуйте. Тогда все — во всем — ваше.
Я даже смутилась, услышав эту речь от Любаши. Не ожидала. Она говорила искренне и искренне давала мне советы. А вообще комплимент из уст женщины, да еще такой, как Любовь Александровна (гостиничный администратор советской закваски!), — вещь редкая, но приятная… «Глаза подчеркну и волосы отращу», — решила я. Не говоря про превращение в прожженную стерву, которой меня уже считают те, кто судит обо мне по репортажам. Вон драгоценный Кирилл Александрович, хозяин и барин, именно так на меня и смотрит. А иначе бы давно, наверное, расстелил на столе, как своих блондинок.
А Люба продолжала вспоминать. Она испытала не самые лучшие чувства, когда увидела Сергея со мной.
— Я разозлилась. Признаю. Ну, думаю, гадюка молодая. А я ей покажу. В другой ситуации, наверное, не стала бы предупреждать его о родственнике. А так это был повод его от вас вытянуть.
Я ведь его вызвать хотела, Юля. Но если смотреть с точки зрения кражи… Нет, не так выразилась.
Понимаете, в другой ситуации появление Редьки его не должно было бы взволновать — даже если бы он и лежал вместе с кем-то из гостиничных девочек. А так… Он же не снял трубку, но выскочил из вашего номера, позвонил мне из нашей комнаты отдыха… Меня попросил подняться, очень подробно и беспокойно расспрашивал… Это странно. Если бы он пришел по моему вызову — было бы нормально, но ведь он не знал, кто звонил и почему. Он сам бросил вас, Юля, и стал мне звонить… Я поднялась к нему.
— И вы до сих пор считаете, что я могла спереть деньги у Колобова? спросила я ничего не выражающим тоном.
Воспоминание о той ночи было для меня не самым приятным. Если бы все можно было повернуть назад, я не согласилась бы никуда ехать с Сергеем. Причем самым неприятным оказалось это его быстрое перепихивание с Любашей сразу же после меня.
— Вы могли, но не сперли, — твердо заявила Любаша.
По ее словам, «серьезные люди» меня очень хорошо проверили. И Колобов проверил, да и сама Любаша навела кое-какие справки.
— И знаете, в чем главная причина?
Я молчала, ожидая продолжения.
— Вы не знали бы, куда девать эти деньги.
Прожженная стерва знала бы, а вы — нет. Вы мыслите другими категориями, Юля. Вы пишете о крутых мэнах, правящих миром, вы снимаете о них сюжеты, но вы сами не принадлежите к этим людям. Надеюсь, вы это понимаете и без меня. Вы могли бы получать во много раз больше денег — если бы делали заказные статьи и репортажи. Я не поверю, что у вас не было предложений Но вы всегда отказывались. И вы даете информацию, которую вам предоставляет уважаемый Андрей Викторович и его коллеги.
И проводите нужную им линию. За бесплатно.
Ваши гонорары — это ведь мизер. И милиция вам не платит.
Более того, по словам Любы у меня все-таки не могло быть осведомителей, которые сообщили бы мне про готовящийся вывоз крупной суммы в валюте на покупку наркоты. Эта информация тщательно скрывалась. О ней знало всего несколько человек. Нанимать меня для кражи никому бы и в голову не пришло — я не тот человек. Поэтому моя кандидатура автоматически отпадала.
Но не отпадала кандидатура Сергея. Он каким-то образом мог получить информацию о деньгах — хотя бы случайно подслушав какой-то разговор. Они могли действовать и в паре с Редькой. И Сергей один мог украсть. И знал, куда пристроить два миллиона долларов. И у него была возможность — пока и я, и Колобов находились в бане.
— Вы знаете, что Сергей в «Крестах» и что с его машиной кто-то поработал? — уточнил Андрей.
Любаша кивнула. Она считала, что если Сергей стырил эти деньги. Редька вполне мог не захотеть делиться. Он отдает приказ поработать над Серегиной машиной, сам устраивает скандал в фирме, заведенный Серега прыгает за руль и на первом же перекрестке попадает в аварию.
Возможно, целью была смерть Сергея. Возможно, тесть хотел сделать его калекой. «Кресты» в планы Редьки, скорее всего, не входили. Но оказались кстати. Сергей временно выключился из орбиты. Редька устраивает обыски, пытаясь найти деньги.
Колобов со своей стороны прилагает усилия, чтобы выдернуть Сергея из тюрьмы. Посылает к нему своего адвоката, но Сергей упорно твердит, что никаких денег не брал, хотя не отрицает, что про них знал. Колобов намерен вызволить Сергея, хотя бы для того, чтобы следить за его дальнейшим поведением. И даже если он вдруг начнет тратить эти деньги через год или два — его не погладят по головке.
— Телохранителей вы исключаете? — спросил Андрей.
— Да, — кивнула администраторша. — Во-первых, они спали с девчонками, а те, когда их стали бить, выдали все, что знали. Телохранители не покидали своих комнат. Пока господа парились в баньке, питекантропы набивали животы в ресторане, затем, когда им выделили девчонок, сразу же отправились наверх — уже вместе с девками. Поэтому не имели возможности.
— А вы сами, Любовь Александровна? — спросила я.
— Я сама? — переспросила она. — Мне жизнь еще не надоела. Юля. Я прекрасно понимаю, с какими волками имею дело. И что они все равно выяснили бы, что это сделала я — если б сделала. Через год, через два, через три.
Два миллиона долларов не скроешь. А брать их просто для того, чтобы лежали в погребе и грели душу… Глупо. Уезжать жить за границу я не собираюсь. Я там свихнусь. Скукотища же!
В особенности после работы в нашей гостинице. У нас же все время что-то происходит. Да и я не смогу больше нигде работать, кроме как в гостинице. Да и не работать я не могу. Не могу я сидеть дома. Вот вы, Юля, сможете вдруг бросить свое журналистское ремесло и, например, стать женой «нового русского»? Делать себе маски, ходить на массажи…
Мы с Андреем не дали ей договорить и рассмеялись. Хорошо, что на трассе было пустынно, и я никуда не врезалась. Нет, жить жизнью модели, с которой мы сегодня познакомились, я не смогла бы никогда. И не хотела. Я хотела продолжать заниматься тем, чем занимаюсь.
Но… не быть одной.
— Так кого все-таки вы подозреваете? — опять спросил Андрей. — Кто подозреваемый номер один?
— Вы что, расследуете дело о краже двух миллионов долларов, господин следователь? — хитро прищурилась Люба.
— Да мне просто интересно, черт побери! — воскликнул Андрей. — Вы что, следователя за человека не считаете? И мы же договорились: беседуем не под протокол. Я же ничего не записываю. И Юля ничего не записывает.
Вот тут он был не прав… У меня, как и обычно, работал диктофон. А в кармане лежал еще один — запасной, который я включу, когда закончится кассета в первом. Менять ее опасно, это привлечет внимание. А включить новый смогу. Почему бы мне не полезть в карман за носовым платочком?
— Юрий Раннала, — сказала Люба. — Думаю, скорее всего, он.
— Не Сергей? — опять не сдержалась я.
— Я достаточно хорошо знаю Сергея… — медленно произнесла Люба.
«Я тоже», — могла добавить я, потом подумала: я считала, что хорошо его знаю. Но…
Я не ожидала, что он женится на Алле Креницкой, будет сожительствовать с тещей, а теперь…
Теперь я, в отличие от Любаши, как раз считала: денежки прихватил Серега. И аварию он вполне мог устроить себе сам. У него ведь золотые руки, и он знал, что нужно подкрутить так, чтобы самому остаться невредимым. Сейчас он отсидится в «Крестах», как раз шум-гам поутихнет, а потом спокойно выйдет и станет тратить денежки. Да и фирма теперь, можно сказать, его: Редька очень удачно отправился на тот свет. Хитер парень. Вот только бы не нашелся кто-то еще более хитрый…
Но Андрею требовалось раскрывать дело об убийстве Толика, он же — Юрий Раннала. И приятель спросил Любашу, кто, по ее мнению, убил Юрия Ранналу.
— Понятия не имею. И ведь его же убили в Питере, если не ошибаюсь? Ищите заказчиков.
Видимо, из тех, кто вкладывал денежки. Один вкладчик решил прихватить все. Больше-то некому. Я вам уже, кажется, об этом говорила.
— А фамилии?
Любаша опять рассмеялась.
— Вы думаете, мне жить надоело?
— То есть это — соратники Колобова? — уточнил Андрей. — Вы думаете, они неизвестны органам? Эта компания у нас давно на примете.
— Но что-то вы никого из них прищучить не можете. И на этот раз ничего не сделаете.
И вы, Андрей Викторович, понимаете это не хуже меня. Нет свидетелей убийства Ранналы.
Нет даже следов, не правда ли? Ведь профессионально же сработано? Вы ведь и опознали-то его только благодаря Юле. А могли вообще не опознать. И не найти. Вам случайно повезло. Но везение не бывает вечным. У вас очередной «глухарь». Не найдете вы убийцу, как и Колобов не найдет вора.
