Энн Грэнджер - Где старые кости лежат
Не прекращая разговора, они вошли в вестибюль и остановились у подножия лестницы. Джексон заговорщически понизил голос:
— Сула, я принес фибулу с собой! Твоя подруга Мередит разрешила мне взять ее для музея, что очень мило с ее стороны. Теперь у нас есть весомое вещественное доказательство! Должно быть, старик действительно нашел захоронение Вульфрика. Больше такой фибуле взяться неоткуда. Да, Вульфрик там, где я и предполагал, иначе и быть не может!
Джексон достал из кармана небольшой футляр для драгоценностей, на крышке была выгравирована фамилия местного ювелира. Интересно, подумала Урсула, что лежало в футляре прежде? Джексон открыл крышку. В футляре, завернутая в салфетку, лежала маленькая золотая брошь.
— Иен, мы не можем доказать, что старик нашел фибулу именно на месте раскопок, — справедливости ради сказала Урсула.
— А где же еще? — В глазах Джексона появился нездоровый блеск. — Где же еще?! О господи, чего бы я ни отдал за то, чтобы знать, где находится та проклятая кроличья нора!
Дрожащей рукой он закрыл футляр и сунул его в карман.
Дэн и Урсула встревоженно переглянулись. Иен хватается за нечаянно найденную фибулу, как за последнюю соломинку. Скоро соломинка обломится, и тогда… От Иена можно ожидать всего. Им не хотелось быть свидетелями страшной сцены.
Дэн опомнился первым и громко сказал:
— Пойдемте! На заседание лучше не опаздывать!
— Да, да! — согласился Джексон и огляделся по сторонам. — Куда опять запропастилась Карен? Придется идти без нее.
Словно откликнувшись, запыхавшаяся Карен показалась на пороге.
— Не волнуйтесь, я здесь.
Ее слова предназначались Джексону, но раскрасневшееся веснушчатое лицо было обращено к Дэну. Заметив, с каким обожанием дурнушка смотрит на Дэна, Урсула невольно поежилась от смущения. Нет, тут не просто обожание… Она как будто просит за что-то прощения! Неужели Дэн ничего не замечает? Нет, кажется, заметил.
Дэн улыбнулся и спросил:
— Как дела, Карен? Произнесешь пламенную речь?
— О да! — просияла дурнушка. — Конечно, Дэн! Все, как ты захочешь!
Все произошло примерно так, как и предполагала Урсула.
— Спасибо, мистер Джексон! — решительно заявил директор, выслушав хранителя музея. — Вашу просьбу поддержали доктор Греттон и мистер Вуллард, мы учли все ваши доводы…
Джексон задергался, рыжеватые волосы встали дыбом.
— Нет, не все! — не выдержал он. — Вот!
Он выложил брошь на середину стола и подтолкнул ее под самый нос директора.
— Да, да, мистер Джексон, все, что вы говорите, очень интересно. Однако ее происхождение остается неясным. Старик, который нашел брошь, или, как вы говорите, фибулу, имел привычку рыться на свалке. Возможно, там он ее и нашел; брошь выкинули за ненадобностью, не подозревая о ее ценности, а взяться она могла откуда угодно.
— Невозможно, слишком много совпадений! — Джексон словно оцепенел. — И потом, старик ведь сказал, что нашел фибулу в кроличьей норе!
— Да, так он сказал даме, которой подарил брошь. Но этой дамы сейчас здесь нет, как и самого старика. Поскольку он… умер, — директор быстро покосился на Дэна, — мы уже не сможем его расспросить! А без доказательств все ваши доводы — просто слухи, мистер Джексон. Сведения, полученные из третьих рук. На них нельзя полагаться. Поэтому… больше здесь не о чем говорить.
Джексон вскочил и, не заботясь больше о приличиях, с грохотом отодвинул стул. Он схватил со стола футляр и брошь, сунул их в карман. Лицо у него исказилось, руки дрожали, в глазах появился нездоровый блеск. Хранитель музея совершенно потерял голову.
— Какая… какая чудовищная глупость! Какая недальновидность! И это после стольких трудов, после того, как мы нашли скелет! Могила Вульфрика там, на холме, иначе и быть не может! Раз старик нашел ее, значит, и я могу найти! Просто мне требуется больше времени!
— То есть больше денег, мистер Джексон. Извините, но фонд больше не в состоянии спонсировать ваши раскопки.
Джексон застыл на месте, потом прокричал что-то неразборчивое и, спотыкаясь, бросился прочь. За ним ринулись обе девушки, все трое с грохотом скатились по лестнице. Урсула слышала рев Джексона, голоса Карен и Рене, торопливый цокот каблучков… Потом все стихло.
Директор вытер пот со лба. Дэн и Урсула, переглянувшись, встали, но убежать не успели.
— Доктор Греттон, мистер Вуллард! — сухо обратился к ним директор. — Прошу вас ненадолго задержаться.
Они снова сели.
Директор снял очки и принялся протирать стекла носовым платком.
— Прискорбная сцена, весьма прискорбная. К сожалению, нам предстоит разобраться еще с одним… м-м-м… щекотливым делом. Мне предстоит очень непростая, можно сказать, сложная задача. Члены правления поручили мне переговорить с вами обоими. Мистер Вуллард, я никоим образом не хочу усугублять ваше горе и, так сказать, взваливать на вас дополнительную ношу. Но вам следует знать, что члены правления очень обеспокоены. Ваша… дружба с доктором Греттон вызывает нежелательные толки. Разумеется, никто не вправе каким бы то ни было образом возлагать на вас ответственность в связи с кончиной вашей супруги, но…
— Можете не продолжать! — громко и грубо заявил Дэн. — Я подаю в отставку!
Директор явно испытал облегчение, но Урсула воскликнула:
— Нет, не делай этого! Не смей!
— Еще как смею, и я только что это сделал! — Дэн смерил директора таким свирепым взглядом, что тот невольно поежился. — Только вот что: если я ухожу, доктор Греттон остается. Понятно? Она ни в чем не виновата, и я выйду в отставку только при таком условии!
— Погоди! — закричала Урсула. — Дэн, ты не имеешь права! Ты не можешь уйти именно сейчас! — Она развернулась к явно струсившему директору: — Он сейчас не в себе! Вы не смеете требовать, чтобы он подал в отставку, пока полиция не найдет убийцу Натали! Иначе все подумают, будто вы считаете Дэна виновным, не верите ему! Значит, вам и вашим членам правления известно что-то, не известное полиции, а Дэну есть что скрывать! Молчи, Дэн, не перебивай! — Урсула снова обратилась к директору: — Так и передайте своим членам правления: как только все закончится, мы с Дэном оба уйдем. Но до окончания следствия мы остаемся!
— Нет, Сула, ты не должна! — вскричал Дэн.
— Если уйдешь ты, уйду и я! Либо мы оба, либо никто! Вам ясно?
Директор закивал так быстро, что Урсула на секунду испугалась: как бы у него не отвалилась голова. Он с трудом нашарил на столе очки и кое-как, криво нахлобучил их на нос.
— Доктор Греттон, я обязательно передам все, что вы сказали, членам правления. Ваша точка зрения мне ясна. Не сомневаюсь, члены правления не захотят бросать тень… и ставить под сомнение действия полиции. Значит, пока повременим, да? — Директор смерил их пристальным взглядом. — До тех пор, пока полиция… м-м-м… не обнародует результаты.
Дэн и Урсула спускались по лестнице молча, но оба кипели внутри.
— Пока полиция не убедится в том, что я ее не убивал! Вот что хотел сказать старый пердун! — Дэн мрачно покосился на Урсулу. — Эх, Сула, зачем ты только выступила!
Не отвечая, она вышла на улицу и отомкнула замок на велосипеде. Подняв голову, она сухо возразила:
— Я сказала все, что должна была!
— Как бы там ни было, я очень тебе благодарен.
Он скорбно скривил губы.
Урсула развернула велосипед к выезду со стоянки.
— Дэн, пойми, дело не в том, как я к тебе отношусь. Дело в принципе! Члены правления не имеют права лезть в нашу личную жизнь! Они неверно толкуют тот злополучный пункт устава и, кстати сказать, прекрасно это понимают! Если я уволюсь из фонда, то уволюсь на собственных условиях! Не желаю, чтобы меня выгоняли, как какую-нибудь падшую женщину в позапрошлом веке! Они, пожалуй, готовы выставить нас на всеобщее поругание, провезти в телеге по всему городу!
Неожиданно унылое лицо Дэна осветилось улыбкой.
— Ладно, мы еще повоюем!
— Еще как повоюем! Ну, пока!
Урсула села на велосипед и покатила прочь. Повернув на шоссе, она поняла, что по-прежнему кипит от негодования. Отбросив назад длинную прядь волос, она ожесточенно заработала ногами, стараясь сбросить накопившуюся энергию, дать выход злости. Перед глазами стояла какая-то пелена. Надо бы успокоиться — днем здесь всегда оживленное движение. Неожиданно ее подрезала машина. Урсула нажала на тормоз, но колеса продолжали вращаться. Что-то не так! Она снова нажала на тормоз, попыталась дать задний ход, выкрутила руль, чтобы избежать столкновения, — но все напрасно.
От резкого толчка она выпустила руль. Велосипед на миг встал на дыбы, как дикая лошадь. Беспомощную Урсулу подбросило в воздух и швырнуло на обочину. Послышался визг тормозов, а потом — женский крик. От удара у нее стеснило грудь, стало трудно дышать. Потом со всех сторон подступила темнота.
