Галина Романова - Рыцарь чужой мечты
Сейчас он сдаст мастерскую вахте. Сядет в свою машину и поедет домой. Правильнее, не домой, а к дому. Там он встанет на стоянке и будет ждать. Когда-то же соперник попрется к его жене. Тогда он за ним и проследит.
Он едва не упустил этого придурка. Правильнее – не пропустил! Стас только во двор въезжал, а соперник, которого он по великодушию своему глупому решил оставить в живых, уже со двора выходил.
И не особенно он прячется, подумал тогда еще Стас. Может, задумался, бегом отправляясь к автобусной остановке. Может, просто не ожидал, что они столкнутся так вот, на ходу. Ну да бог с ним, решил про себя Стас, что им там движет. Главное – он сейчас за ним осторожно проследит и точно узнает, где тот спрятал от него Ирку.
Александр вел его, словно по заказу. Не оглядывался, не жался к стенам домов, не пытался быть незаметным. Вышел на центральной площади перед областной больницей, кстати, там у Ирки излечиться точно был шанс. Слава о здешних врачах ходила хорошая. Вошел через центральный вход, оставил свои вещи на вахте. Переоделся в белый халат и тапочки и, подхватив пакеты, что принес, пошел к лифту.
Стасу пришлось бежать по лестнице вверх, надрываясь что есть сил. На каждом этаже тихонько выглядывать из-за шахты лифта и смотреть, не выходит ли Александр с другими людьми.
Вышел тот на пятом этаже девятиэтажного корпуса. Реши он проехать еще пару этажей, Стас бы за ним точно не успел, аж взмок весь, прыгая через две ступеньки.
На пятом этаже больничного отделения было пустынно. По коридору не сновали больные. Нигде не было видно дежурного медперсонала. Даже настольная лампа над столом в центре коридора не горела. И стол был пуст без привычных взгляду больничных журналов и регистрационных карт.
Будто вымерли все в этом отделении, подумал он, тихонько пробираясь следом за соперником к Иркиной палате. Будто вымерли или собирались! Подумав так, он про себя рассмеялся, беззвучно вздымая грудью. За остальных он ответ держать не может, а вот что его жена сегодня отдаст богу душу, это стопроцентно. В том, что Александр идет навещать Ирину, Стас не сомневался ни мгновения.
Палата номер четыре! Вот где притаилась коварная изменщица. Туда оттащил пакеты с больничной передачкой Александр. Там пробыл двадцать пять минут и оттуда вышел с блуждающей на губах тревожной улыбкой. Переживает, стало быть, за любимую! Ну-ну…
– Улыбайся пока, голубок! – прошептал Стас, решив вдруг, что зря он оставил парня в живых. – Улыбайся… До утра…
Утром, по его подсчетам, должны были обнаружить Ирину мертвой в больничной койке. Сначала она уснет, а потом – уже во сне – ее сердце остановится.
Кто последним ее навещал? Правильно! Саша!..
Все отлично. Все снова мимо него – все подозрения и улики.
Он вошел в палату и почти тут же его остановил ее испуганный возглас:
– Стас! Ты?! – Ирина приподнялась на локтях на подушке и замотала головой из стороны в сторону. – Уходи! Уходи немедленно! Что ты здесь делаешь?! Зачем пришел?!
– Я пришел к своей жене. Разве мне это запрещается? А ты неплохо выглядишь, кстати. – Он подошел к кровати, на которой она продолжала метаться и, ломая ее сопротивление, с силой обнял и поцеловал в рот, укусив. Отдышался и сказал: – И я пришел сюда исправить то, что не успел доделать.
– Что именно?! – Ирина закрыла рот ладонью, почувствовав солоноватый привкус крови: муж поцеловал ее очень больно, прокусив губу.
– Я должен, малышка, сделать так, чтобы ты уснула и не проснулась уже больше никогда. Сделал бы это и раньше, не исчезни ты из-под самого моего носа. Ай-ай-ай! Разве так можно? Ну показывай, где тут у тебя сок, милая. – Поглумившись с паскудной ухмылкой, Стас принялся ворочать в ее тумбочке.
– Уходи, чудовище! Уходи или я позову охрану! – достаточно громко для заболевшей проговорила Ирина и попыталась встать, но не смогла, ноги не слушались.
– Охрана? Какая охрана, Ириш? Тут медсестры нет, а ты про охрану. На твоем этаже все будто вымерли. И ты вымрешь к утру, – он рассмеялся почти счастливо. – Саша твой придет, а тебя уже нет. А я все унаследую, потом продам и уеду отсюда далеко-далеко. Скорее бы уж! Я так устал ждать… А вы все никак не передохните, черт бы вас побрал! Я стараюсь, стараюсь…
– Так это ты всех?.. Ты всех убил?!
– Я, я, не сомневайся. Только доказать никто ничего не сможет, улик против меня нет и быть не может. Я же умный, дурочка ты моя! Твоим старикам я тоже помог отправиться к праотцам. Чтобы под ногами не путались…
Округлив глаза от ужаса, Ирина наблюдала за тем, как Стас наливает в высокий тонкостенный стакан яблочный сок. Потом капает что-то туда из старинного пузырька мутного стекла, который достал из кармана куртки, размешивает градусником. А потом медленно приближается к ее кровати, и глаза у него при этом такие… Ну просто безумные у ее мужа сделались глаза.
– Ты сумасшедший! – охнула она и попыталась прикрыться одеялом. – Тебе лечиться надо, Стас! Не трогай меня!!!
Он тянул с нее одеяло, она как могла сопротивлялась. Уворачивалась от его руки, что пыталась ухватить ее за волосы и запрокинуть голову. Пыталась пихать ногами, но движения были очень вялыми, безжизненными.
Стас победил. Наступив коленом ей на грудь, он прижал за волосы ее голову к подушке и приблизил стакан с отравленным соком к ее лицу.
– Сейчас ты выпьешь все до капли, Ириша, – прошипел он, отдуваясь.
Борьба хоть и не была особенно яростной, учитывая слабость Ирины, но, боясь расплескать содержимое стакана, он напрягался, и это выматывало.
– Не буду! – закричала она как можно громче. – Я не буду пить твой яд!
– Будешь, милая. У тебя просто нет выбора!..
– Выбор всегда есть, Станислав, – неожиданно раздалось у него за спиной и странно, что не со стороны двери, а откуда-то из угла. – Отпустите женщину и поднимите руки!
Он резко дернулся, поворачиваясь на голос, и попятился.
В углу, оказывается, прикрытая незаметной глазу дверью, была очень просторная ниша. И из нее сейчас, как двое из ларца, выбрались два омоновца при полной экипировке. А третьим был тот, говоривший. И в руках он держал крохотный блестящий диктофон, откуда теперь неслась запись их с Иркой разговора.
– Понимаете теперь, насколько важным был ваш визит сюда, Станислав? – выключив диктофон, спросил Виктор Иванович, когда того уже упаковали в наручники. – Вы ведь никогда бы не признались? Нет. Нам и пришлось подсунуть вам Александра, хотя он и не соглашался поначалу, боясь за Ирину. Вы нас не разочаровали.
Стас молчал, глядя на милиционеров налитыми кровью глазами. Нужно было что-то придумать срочно! До того, как ему предъявят обвинения. До того, как за ним захлопнется тяжелая железная дверь камеры. Что придумать, что придумать…
– Я болен, понятно! – взвизгнул он вдруг, вспомнив слова Ирины. – Мне нужен врач!
– Будет тебе и врач. Все будет…
– Мне нужен адвокат и врач! Мне нужно вообще уехать, понятно! У меня есть деньги, меня ждут за границей!!!
Когда его увели, в палату влетел бледный до синевы Александр. Подскочил к кровати и, схватив ее лицо в ладони, принялся внимательно осматривать.
– Все хорошо, Саша. – Виктор Иванович тронул его за плечо. – Все теперь будет хорошо. Главный виновник пойман. И хвала небесам, что Ирине удалось спрятать от него свою записку. Иначе…
– Не видать бы мне ее живой, – закончил за него Саша едва слышно. – Чудовище. Такое чудовище! Страшно просто представить, сколько на нем смертей!
– Страшно, – согласился Виктор Иванович. – Все доказать не удастся. Но часть из них, думаю, докажем.
И снимем наконец подозрения с Моховой, закончил Виктор Иванович уже про себя. И Ирину перестанут подозревать в преступных мотивах. И самого Александра никто не упрекнет в неожиданной смерти его отца. Работы будет много, конечно, но цель уж больно благородная, он постарается.
Глава 24
Женька осторожно наступил на прибитую морозом траву сначала одной ногой, послушал тонкий хруст, улыбнулся. Потом наступил второй ногой, первую поднял, поглядел на оттиск своего ботинка и снова улыбнулся.
– Хорошо! – выдохнул он удовлетворенно, втянув ноздрями запах тлеющих углей и жарящегося мяса.
– Хорошо! – поддакнул Саша, ворочая шампуром угли. – А ты чего траву топчешь? Жалко же, она такая вся… Как в паутине…
– В паутине, брат, это вы все были, пока этого придурка не посадили. Надо же, а! Нинка моя до сих пор к твоей Ирине пристает с вопросами.
– Чего это?
– Она на детективных историях помешана, я же тебе говорил. А тут шутка ли – живой участник. Как не поохать, не поахать! Кстати, мне по душе, что они подружились. – Женька дошел до угла дома, выглянул и рассмеялся: – Эти дурехи дорожку метут, представляешь?
