Елена Сокол - Где-то есть ты…
– Я хотел уйти, но телефон сел, не смог даже вызвать такси.
– Сочувствую, – проблеяла я.
– Зачем ты так сделала? Теперь ты довольна, да?
– А сколько раз ты делал мне больно? – Я по-прежнему смотрела в окошечко.
– Думаешь, мне не больно было видеть всё это?!
Молчу, даже не смотрю в его сторону.
– Мне противно видеть тебя, Ева.
Молчу. Он мечется на четырёх квадратных метрах, делая нервно шаг вперёд, а затем шаг назад.
– Посмотри, что ты со мной делаешь! – крикнул он, хватая меня за плечи.
Я медленно повернула голову и увидела, как по его щекам катятся слёзы. Мне сразу стало так приятно. Никогда в жизни не могла бы подумать, что увижу такое. Сашкины губы и руки дрожали, а из красных усталых глаз лились настоящие мужские слёзы. Моё же лицо ничего не выражало.
– Я тебя ненавижу, слышишь?! За то, что ты со мной такое сделала, – он приблизился вплотную к моему носу.
Его глаза были до краёв наполнены болью. Значит, любит. Мне захотелось вытереть его слёзы, но я не шевельнулась.
Это была победа.
Значит, он не в силах бороться со своими чувствами. Как-то тихо и беспомощно Саша произнёс:
– Я даже не хочу целовать тебя…
И через пару секунд нежно прильнул к моим губам. Сначала он обнимал меня и покрывал поцелуями, как тряпичную куклу, но через минуту я ответила на его ласки. Всё закружилось и завертелось вокруг нас.
– Не хочу больше жить без тебя, – шептал он, раздевая меня.
Я ничего не отвечала, но испытывала огромное счастье, несравнимое ни с чем в мире. Словно получила свою дозу наркотика. Это было наше седьмое небо. Так трогательно он меня тогда любил, словно боялся отпустить хоть на секунду.
А через два часа мы выбежали из бани и поднялись на второй этаж, продолжив там свои нежности прямо на полу, на одиноко лежащем посреди комнаты матрасе.
– Ух ты, это что? – спросила я, прижимаясь к нему всем телом. – У тебя дырка в ухе? Неужели ты когда-то носил серёжку?
– Да, в юности, – ответил он, потрогав мочку своего уха, и поцеловал меня в шею.
– А можно я проколю её снова?
– Попробуй, если тебе так хочется.
Я сняла с себя серёжку и через две минуты стараний вдела-таки её в Сашкино ухо. Он только поёжился от неприятных ощущений.
– Смешной! – воскликнула я, разглядывая любимого мужчину, и быстро, пока он не заметил, вытерла каплю крови с мочки его уха.
– Любимка! – рассмеялся он и накрыл меня одеялом.
– Наверное, пора будить ребят?
– Через пятнадцать минут пойдём…
– Через пятнадцать?
– Ага…
– М-м-м…
– Моя Ева…
Не скажу, что ребята, когда проснулись, были обрадованы, увидев идиллию в наших отношениях, но нотаций мне никто не читал. Всю обратную дорогу мы с Сашей держались за руки и договорились о встрече.
В этот же день в обед я приехала к нему домой.
Мы повалялись на диване под «The Moves» – «Remember», а потом собрали сумку и поехали на речку. Целый день на природе мы загорали и занимались любовью. Наши отношения были настолько пропитаны нежностью и интимностью, что он даже уговорил меня подавить ему прыщики на лице. Б-р-р… Кому-то бы это показалось отвратительнейшим занятием, но мне, на удивление, безумно понравилось. Наверное, потому, что человек был любимый, и занятие это открывает новый уровень доверия между людьми.
А следующие дни мы гуляли, загорали, смотрели на лошадок, кормили белочек, сходили с ума, занимаясь любовью везде, даже в моём кабинете на работе, и были несказанно счастливы. На улице он неизменно подавал мне руку, помогая не оступиться, был галантен и нежен. Постоянно писал и звонил, жалуясь, что скучает. Вечерами мы ходили в гости или смотрели фильмы. Однажды даже снятые полвека назад «Ромео и Джульетту», причём по его инициативе.
– Моя ресничка, – говорил он мне.
– А я всё это время скучала по твоей любимой родинке, – смущаясь, отвечала ему я.
И мы до четырёх утра занимались любовью, чтобы нечаянно уснуть, проснуться в шесть и продолжить. Абсолютно не высыпались, но чувствовали себя на все сто. А лично я ощущала себя королевой, настолько он окружил меня заботой и вниманием. Мой Сашка!
– Поедем в Питер, будем там жить вместе, найдём работу, и всё у нас получится! – однажды предложил он.
– Было бы здорово! – От радости я крепко сжала его руку.
– Мы обязательно будем счастливы. Я тебе обещаю. Кстати… Завтра я еду отдыхать с друзьями.
Я вопросительно уставилась на него.
– У Марата за городом чудесный домик на берегу реки. Хочу позвать тебя с собой, поедешь?
– Поеду! – Запрыгала я.
– Тогда вечером после работы Митя отвезёт тебя, а я уезжаю туда утром.
– Договорились! – Обняла его самая счастливая девушка на свете.
4 сентября 2009 года
– И за что ты меня так любишь? – Сашка встречал нас у ворот, принимая сумки.
– С чего ты взял, что люблю?
– Притащилась за мной в такую даль…
– Ну так вроде ты сам позвал? Нет?
– Позвал, – усмехнулся он, обнимая меня.
Митя и Паша, увязавшийся с нами в последний момент, шли впереди по направлению к дому Марата, весело распевая песни. В паре десятков метров за деревьями виднелся дом, освещённый в темноте старыми фонарями. Оттуда доносились музыка и весёлые крики. Саша поставил сумку на землю и, подняв меня на руки, покружил вокруг себя. Укутанные темнотой, мы слились в поцелуе.
– Побежали, а то нас потеряют, – я взяла его за руку.
– Хорошо, – улыбнулся он и взвалил на плечо мою сумку.
Не скажу, что ребята были рады видеть Пашу, но нас с Митей приняли как родных. Все в этой компании были мне знакомы ещё по поездке на речку. Нас сразу усадили за большой дубовый стол во дворе, уставленный всевозможными блюдами, и принялись угощать.
Многие уже весело танцевали в кругу между столом и мангалом. Ребята подсаживались к нам, общались, травили разные байки, я сразу почувствовала себя уютно. А Сашка, в свою очередь, ни на миг не отпускал мою руку. Мы смотрели в глаза друг другу и видели там взаимность. Он ухаживал за мной, кормил с рук, смешил. Это был чудесный дивный вечер.
Все немного напряглись, когда Паша вдруг позвал Сашу уехать с ним в клуб, но тот глянул на меня с невероятной нежностью и отказался. Все облегчённо вздохнули, а стоило Паше уехать, начали жать мне руки. Как оказалось, Павлику впервые не удалось увести за собой душу их компании.
Проснулась я ранним утром в объятиях любимого, который согревал меня своим телом всю ночь. Мы засмеялись, увидев помятые лица друг друга, и своим смехом разбудили остальных. Последовав нашему примеру, ребята начали дружно хохотать. Через пять минут мы с Сашкой уже плескались ледяной водой во дворе возле умывальника.
Потом был чудесный завтрак, поход в баню, игра в волейбол и купание в речке. Природа словно специально подарила нам чудесную погоду и тридцатиградусную жару. Мы прыгали, целый день смеялись и были счастливы, как голубки в медовый месяц. А вечером мы опять устроили дискотеку. Вновь приехал Паша, и я, кажется, даже нашла с ним общий язык: мы общались, фотографировались и даже зажгли вместе на танцполе под какой-то энергичный мотивчик. Все нам аплодировали, а Сашка только обрадовался нашему перемирию.
– О чём разговор? – пропела я, приземляясь на скамейку между Пашей и Сашей.
Они сидели вдвоём в темноте на веранде дома, лениво привалившись к стене. Их стаканы были до краёв наполнены пивом, а ноги расслаблено упирались о деревянный бортик.
– Натанцевалась? – Нежно приобнял меня Сашка и протянул свой стакан.
– Решила отдохнуть.
– А Паша, пока тебя не было, тут в очередной раз излагал свою жизненную концепцию.
– Неужели? – Я развернулась всем корпусом в сторону этого неприятного типа, уже догадываясь, что эта его теория мне совсем не понравится.
– Да, – кивнул головой Паша.
– И в чём она заключается?
– О, я только что долго рассуждал об этом… Если сказать вкратце… – Он отпил из стакана, в то время как я уставилась в одну точку перед собой и приготовилась слушать. – В общем, я говорил о том, что государство навязывает нам с рождения определённую модель поведения. Родился – учись. Отучился – женись. Государству это выгодно, потому что так оно может управлять нами, как стадом. А мы повинуемся, не предполагая даже, что могли бы поступить по-своему. Мы не прислушиваемся к своим желаниям, поступаем так, как поступали наши родители, так, как поступают все. А потом к тридцати годам приходим к мысли, что мы не счастливы. Я не собираюсь заводить семью, мне не нужны отношения, ведь в отношениях ты постоянно кому-то обязан, постоянно ощущаешь рамки.
– Здорово, – я встала и, улыбнувшись, отдала стакан обратно Саше, – интересная теория, Паш. Она имеет место быть. И это очень похвально, что у тебя есть своё мнение по каждому вопросу. Даже если я не согласна с ним, пусть оно будет. Каждый имеет право думать так, как хочет.
