Кровавый апельсин - Гарриет Тайс
Но я пообещала.
Шестьдесят семь, шестьдесят восемь…
Другие органы чувств навострились. Меня окружает осень. Легкий запах огня и затхлость гниющих листьев, жужжание самолета далеко в небесах, направляющегося на север Лондона к одному из аэропортов. Внутри, скорее всего, пахнет стылостью, пото́м и ногами, ноткой аммиака из туалета. Пассажиры выглядывают из иллюминаторов, отмечая достопримечательности – Уэмбли, Кенвуд-хаус, Хит, массу зелени и деревьев внизу, слишком далеко внизу, чтобы разглядеть движущиеся точки людей и собак, бегающих по Парламентскому холму.
Девяносто девять.
– Я иду искать, кто не спрятался, я не виновата, – кричу я.
Открываю глаза и оглядываюсь. Матильды нигде не видно. Я обхожу деревья, запомнив, где я стояла и считала. Это центральная точка моих поисков. Я иду дальше, заглядывая за деревья, пытаясь заметить вспышку зелено-серебристой куртки Матильды. Тут ее нет. Я иду по диагонали, все еще ищу и смеюсь тому, как хорошо она спряталась.
– Ты слишком хорошо спряталась, Матильда. Не могу тебя найти, – говорю я, и отвечает мне только шум ветра в деревьях.
Сердце учащенно бьется, подключается адреналин азарта. Одно дерево, второе, все сливаются в одно, простирая ко мне свои конечности. «Возможно, она прячется за мной», – говорит одно. «Нет, за мной», – говорит другое. Такое впечатление, что с одного ствола на меня смотрит лицо, а с другого – ухмыляющаяся рожица. Я делаю глубокий вдох и перестаю бежать. Оглядываюсь. Деревья не живые, не в этом смысле. Они не какая-нибудь злобная сила, которая поглотила Матильду.
И все же я ее не вижу.
– Матильда, Матильда, – зову я. – Пора выходить. Ты выиграла.
Ответа нет. Не выбегает из-за кустов светловолосая девочка. Я кручусь вокруг своей оси, дыхание становится все учащеннее, и что-то сжимает мое горло.
– Матильда! Матильда!
Ко мне подбегает мужчина в спортивном костюме.
– Вы ищите собаку? Я видел спаниеля вот там, – показывает он. – Возможно, он потерялся.
– Не собаку, нет, а дочь. Мы играли в прятки. – Мне трудно говорить. На меня находит настоящая паника, пронзает страх.
– Как она выглядит?
– Она примерно такого роста, – говорю я, показывая на уровень талии. – Светло-русые волосы. Она должна быть где-то здесь. Я только закрыла глаза, чтобы досчитать до ста.
Мужчина начинает бегать вокруг деревьев, выкрикивая имя Матильды. К нему присоединяется еще один спортсмен. Две женщины, выгуливающие собак, видят суматоху и спрашивают меня о происходящем. Я пытаюсь объяснить.
– Прошло меньше двух минут. Я стояла с закрытыми глазами меньше двух минут. Она так хотела, чтобы мы правильно сыграли в игру… не стоило ее слушать.
– Не волнуйтесь, милая. Мы найдем ее. Она, скорее всего, пошла в Кенвуд, – говорит одна из женщин. – Ее зовут Матильда, да?
Они направляются к железным воротам в поместье Кенвуд, и я слышу, как они зовут Матильду по имени. Бегун кричит слева от меня. К нам присоединяется все больше людей: бегуны, собачники, две монахини и одна девочка с кроссовками на платформе и жирно подведенными глазами. Они разошлись по разным сторонам, осматривают кусты и кричат. Я застряла посередине на последнем месте, где видела ее, где она обняла меня, прежде чем убежать. Я вытаскиваю телефон из кармана и начинаю писать Карлу:
«Не могу найти Матильду».
Смотрю на слова и сглатываю кислую желчь, поднимающуюся по горлу. Потом удаляю сообщение. Скоро она найдется. Не нужно волновать Карла.
Мимо меня проезжает маленькая машинка с двумя парковыми рейнджерами. Они останавливаются, как только видят всю эту суматоху, и говорят с одним из ищущих, который показывает на меня. Я бегу к ним, чуть ли не плача при виде их зеленой формы, которая дает мне надежду. Они слушают меня и связываются с кем-то по рации. Я кручусь на месте, пытаясь найти след Матильды. Один из мужчин кладет ладонь на мою руку, чтобы привлечь мое внимание, и я едва не ударяю его.
– Мне нужно найти ее. Отпустите меня.
– Пожалуйста, можете точно сказать, во что она была одета, – спрашивает он, приближая свое лицо ко мне. Наверное, его голос должен успокаивать, но меня останавливает именно его взгляд.
– Я уже сказала вам. Синие джинсы, розовые кроссовки, серебристо-зеленая куртка.
– Как серебристо-зеленая?
– Что вы имеете в виду? Простите, простите, знаю: вы вынуждены спросить. Зеленая внизу, серебряная сверху. Капюшон серебряный, – говорю я, отгоняя свой страх, чистый ужас, что моя дочь превратилась в перечисление одежды.
Проходят минуты. Я не знаю, нужно оставаться на месте или отправиться в Кенвуд, пробравшись через кусты по периметру забора. Я была бы рада царапинам от веток на коже, ударам листьев по лицу. Но, если я уйду, она не сможет меня найти. Здесь я видела ее в последний раз. Возможно, она ушла по тенистым дорожкам и запуталась, учитывая, как легко там потеряться и оказаться среди густого подлеска. Я сама там потерялась, когда искала старое место для дуэлей – хранилище для льда. Хранилище для льда…
– А могла она уйти к хранилищу для льда? Возможно, она оказалась где-то в ловушке? – говорю я парковому рейнджеру, все еще стоящему рядом со мной.
Он говорит по рации, но поворачивается, чтобы выслушать.
– Полицейский патруль уже в пути. Мы проверим все возможные места.
Слово «полицейский» бьет меня в живот. Никто не говорит мне перестать паниковать, что я преувеличиваю и Матильда скоро вернется. Вызывают полицию и организовывают систематические поисковые отряды. К горлу подкатывает желчь, обжигающая и кислая.
Вскоре прибывает полиция. Офицеров трое: двое молодых и одна постарше. У нее короткие седые волосы и приятная округлость лица, хотя по блеску в глазах я понимаю, что она ничего не упустит.
– Я детектив-констебль Мюррей из Хэмпстедского участка. Вы говорите, что пропала ваша дочь. Сколько ей лет? – спрашивает она. Женщина стоит между двумя молодыми офицерами.
– Ей шесть. Мы играли в прятки, и я закрыла глаза, – отвечаю я.
– Надолго?
– Я досчитала до ста. Не быстро или медленно, меньше двух минут, – говорю я.
– Так вы не смотрели на нее примерно две минуты?
– Около того.
– И вы не знаете, куда она пошла?
– Мы играли в прятки. Я обещала не подглядывать. Она так хотела получить достаточное количество времени, чтобы спрятаться. Я постаралась подглядеть, но она это заметила.
Я пытаюсь контролировать себя, но слова все равно вырываются стонами. Мне хочется запрокинуть голову и выть, пока Матильда не вернется в безопасность моих объятий.
– Она хорошо знает эту местность? – До меня долетают слова полицейской.
Я вытираю сопли
