Алексей Макеев - Замороженная страсть (сборник)
– Я вижу, вы никому из окружения Аркадия Семеновича не доверяете, – заметил Лев. – На кого же ему в таком случае положиться? Получается, что совсем не на кого?
– Почему же не на кого? – возразила Диана. – На нас с Никитой. Мы его никогда не подведем.
– Буду иметь в виду, – самым любезным тоном проговорил Лев.
Они как раз дошли до дверей дома, так что беседа прекратилась сама собой. Диана вошла в дом, а Гуров остался стоять снаружи, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух и размышляя над услышанным.
«Интересно, почему она так настроена против Верховского? Это что-то личное, несходство характеров? Может, она много тратит, а секретарь сделал ей замечание? Вообще наша Диана, кажется, никого из отцовского окружения не одобряет. Хотя нет, было одно исключение – охранник Цыплаков. Любопытно… Хорошо бы поговорить на эту тему с самим Верховским…»
Поистине в этот вечер все желания Гурова имели свойство сбываться. Не успел он подумать о встрече с секретарем, как тот вышел из дома с явным намерением прогуляться.
– Что, Владимир Игоревич, решили погулять, подышать воздухом? – спросил Гуров.
Было заметно, что секретарь не рад видеть сыщика, однако он подавил свои эмоции и ответил самым приветливым тоном:
– Да, надо прогуляться. А то часа два сидели с Аркадием Семеновичем в кабинете, делами занимались, аж мозги набекрень съехали.
– Если вы не возражаете, я бы составил вам компанию, – предложил Лев. – К тому же есть одна тема, которую надо обсудить.
– Вообще-то я хотел просто отдохнуть… – неуверенно произнес секретарь. – Но раз уж ваша тема не терпит отсрочки… что ж, тогда идемте, – согласился Верховский.
Они вышли за ворота и не торопясь двинулись в сторону реки.
– Понимаете, какое дело, – начал Гуров. – Я тут решил познакомиться с водителем Стратонова Сашей Бурилкиным и невольно стал свидетелем разговора между ним и нашим спортсменом Никитой.
– Подслушали, значит… – усмехнулся секретарь.
– Можно сказать и так, – согласился Лев. – Что поделать, профессия требует. Так вот, разговор этот показался мне весьма странным. Дело даже не в том, что Никита выказал к водителю явную неприязнь, мало ли какие у людей могут быть отношения, а Никита – человек простой, что думает, то и говорит. Но ведь он водителю еще и угрожал! Совершенно недвусмысленно угрожал.
Верховского, похоже, слова Гурова нисколько не удивили.
– А почему вас это интересует? – спросил он. – Ну да, у Никиты не сложились отношения с Бурилкиным. Однако Аркадий Семенович своему водителю доверяет и менять его пока не собирается. К нашей с вами задаче – обеспечению безопасности шефа – это не имеет никакого отношения, так что это не должно вас беспокоить.
– Я так не думаю, – покачал головой Гуров. – Как это так – не должно беспокоить? Будущий зять Стратонова ненавидит его водителя, угрожает ему расправой. Разве это не опасно для того, кого этот водитель возит? И мало одного Никиты, я выяснил, что Диана тоже плохо относится к Бурилкину. Значит, тут что-то не так. Вот я и хотел, чтобы вы прояснили мне ситуацию.
Верховский некоторое время молчал. Было слышно, как в лесу, в стороне, пробежал какой-то зверек – возможно заяц. Вдали заухала сова.
– Ну хорошо, возможно, вы правы, – наконец сказал секретарь. – Действительно, враждебные отношения в окружении шефа могут сказаться на его безопасности, и это должно вас интересовать, согласен. А что касается конкретно Никиты и Бурилкина… Чтобы объяснить их враждебность, придется привлечь еще одно лицо…
– Ирину Сергеевну? – предположил Гуров.
– Угадали, – кивнул Верховский. – Вы ведь опытный человек, знаете, что отношения между супругами редко бывают безоблачными, тем более когда за плечами много лет совместной жизни. Так и здесь. У Аркадия Семеновича и его супруги во многом разные интересы, разные друзья, увлечения… Вот и близкие люди, а также подчиненные разделились на два лагеря. Диана очень… гм… любит отца. Ее жених, соответственно, тоже. А Саша Бурилкин уважает Ирину Сергеевну. Вот они и не ладят.
– А каково ваше место в этом раскладе? – поинтересовался Гуров.
– Мое место – ровно посередине! – со смехом заявил Верховский. – У меня отличные отношения со всеми. Я, можно сказать, поддерживаю мир в семье. Ну что, я ответил на ваш вопрос? Тогда разрешите мне немного побыть одному, просто помолчать.
– Да-да, конечно, – кивнул Лев и повернул назад, к усадьбе.
У него, правда, оставалось еще много вопросов к секретарю Стратонова, но задавать их, как он понимал, не было никакого смысла. Потому что первый из этих вопросов можно было сформулировать так: «Зачем вы так примитивно врете?» Такие вопросы не задают, и уж, во всяком случае, не ждут на них ответа. А в том, что секретарь Стратонова ему врал, сыщик не сомневался. Потому что не было у него «отличных отношений со всеми». Ведь Диана призналась, что она не терпит секретаря так же сильно, как и водителя. И потом, если верить Верховскому, получалось, что водитель Бурилкин целиком на стороне Ирины Стратоновой. Между тем в разговоре с Гуровым он только и слышал от водителя: «Аркадий Семенович сказал… Аркадий Семенович меня хвалил…» А о жене шефа он не сказал ни слова. В общем, Владимир Верховский, что называется, гнал пургу. Но что заставляло его скрывать правду? «В общем, не дом, а сплошные загадки», – заключил Гуров.
Глава 11
Он решил, что на сегодня, пожалуй, достаточно и можно отправляться спать, но вдруг, проходя через холл, услышал, как где-то стукнула, закрываясь, дверь. «Ага, это дверь черного хода закрылась, – догадался сыщик. – Что, кто-то из прислуги решил вечерним воздухом подышать? Хотя, пожалуй, уже не вечерним, а ночным, время-то уже почти двенадцать».
Тут он увидел, как из-за угла дома появилась женская фигура. Когда женщина повернула голову, Гуров узнал ее: это была Настя, горничная.
Самое простое объяснение позднего выхода девушки из дома состояло в том, что она спешит на свидание. Может, у нее парень в ближайшей деревне? Однако Гуров заметил испуг, застывший на лице горничной. Пожалуй, даже не испуг, а смертельный ужас.
«Нет, тут не свидание, не любовь-морковь, – подумал сыщик. – Тут дело серьезное. Кажется, девушке надо помочь». Он решительно закрыл дверь и бросился вслед за Настей. А она спешила прочь от дома, но явно не к воротам. «Интересно, – думал Гуров, спеша за ней следом. – Что у нее тут, убежище, или есть еще один выход из парка, о котором никто не знает?»
Эта загадка скоро разъяснилась: Настя добежала до участка ограды, скрытого густым кустом. Там оказалось место, где земля немного осела – видимо, после сильных дождей – и образовалась выемка приличных размеров. Девушка, не раздумывая, нырнула под изгородь и оказалась на той стороне. Гуров последовал за ней. Тут Настя обернулась и заметила преследователя. Даже в темноте было видно, как она вздрогнула.
– Настя, не бойтесь, это я, Гуров! – поспешил крикнуть он. – Я за вами не гонюсь, наоборот, хочу вас защитить. Только не знаю, от кого. Кого вы так испугались?
– Если хотите помочь, не кричите так! – звенящим шепотом ответила ему девушка. – А то они услышат, и тогда и мне конец, и вам тоже!
– Ну, со мной не так легко покончить, – усмехнулся Гуров, подходя к ней. – Так от кого вы прячетесь?
– От него, от пса ихнего, Игоря! – ответила Настя. – Бежим, а то он вот-вот поймет, что я ничего делать не стала, будет меня искать, чтобы убить. Он обещал! – И она кинулась через лес, направляясь к реке.
– А что ты не стала делать? – следуя за ней, спросил на бегу Гуров.
– Одну вещь, – коротко бросила через плечо Настя.
– Любовь, что ли, тебе предлагал?
– Какая там любовь, к лешему! Это люди серьезные, глупостями не занимаются. Убить он мне предлагал одного человека, понимаете? Стойте! Тихо!
Они оба замерли. Гуров понял, что они находятся неподалеку от тропы, по которой вчера гулял Стратонов и где он сам встречался с Крячко. Там, на тропе, слышались голоса.
– Сбежала, сука! – с чувством произнес низкий глухой голос, показавшийся Гурову смутно знакомым. – Ну ничего, найдем! Никуда не денется! До Кузнецка не добежит, а деревню я всю перетряхну, найду! Под землей найду, башку оторву – и обратно зарою!
– А она на тебя не настучит? – спросил его собеседник. Его голоса Гуров раньше не слышал.
– Если в деревне настучит, неважно, – ответил первый. – Пускай думают себе что хотят. Да и в полиции, сам знаешь, наши люди сидят. Важно, чтобы она до Пензы или до Москвы не добралась, чтобы огласки не было. А поехали к деревне, может, догоним?
На тропе взревел мотор мотоцикла, поработал на месте, затем стал удаляться. Настя, все это время стоявшая, вцепившись в руку Гурова, ослабила хватку, обмякла.
– Слыхали, как грозил? И это не просто так! Он так и сделает! И вся полиция у них в кармане, из рук кормится!
– Первый – это Цыплаков, верно? – спросил Гуров.
