Владимир Колычев - Где правда, брат?
— И что? — густым басовитым голосом спросил детина с бульдожьими щеками.
— Я был бы вам очень благодарен, если бы вы пропустили меня к господину Касатову.
— Я тебя пропускаю.
— Я пошел?
Степан попытался обойти охранника, но тот взял его за руку.
— Туда нельзя!
— Ты же к Касатову меня пропустил! — возмутился Степан.
— Вот к нему и иди. И не просто иди… — ухмыльнулся громила.
— Так в кабинете же он?
— В кабинете. Только не в этом. Нет там никакого Касатова!
Степан ударил его в солнечное сплетение, пробив болевую точку под мощным прессом.
— Нехорошо маленьких дурить, — тихо сказал он, укладывая бесчувственного громилу на пол.
Затем открыл дверь и вошел в кабинет, держа перед собой «корочку».
— Журнал «Здоровый дух»! Господин Касатов, у меня к вам несколько вопросов!
— Джордж, убери отсюда этого придурка! — брезгливо поморщился Касатов, глядя на Степана. Но тут же вытянулся в лице, когда его телохранитель с шумом грохнулся на пол.
— В здоровом теле — здоровый дух! — весело продекламировал Степан, поднимаясь с колена во весь рост. — У нас в журнале все такие! А знаете, почему? Все очень просто, у нас в редакции никто не сидит на игле. Представляете, даже траву не курим!
— Ты кто такой? — нервно спросил Касатов.
— Я же сказал, журналист. Веду частное журналистское расследование, меня интересует наркомафия, на которую вы, господин Касатов, работаете!
— Какая наркомафия, что ты несешь?
— Ну, не хотите общаться с прессой сами, позвольте пообщаться с ней господину Соловкину.
— Кому?
— Феликс его зовут, фамилия Соловкин. Он сейчас вместо Злого. Он сейчас ваш босс. Мне бы с ним поговорить…
— Не знаю, о чем разговор?
— Да ладно тебе, Касатов… — Степан ударил телохранителя, который начал приходить в себя. Лучше заглушить его активность сейчас, чем расхлебывать потом. — Все ты знаешь. И кто такой Соловкин, знаешь! И где он живет, знаешь! Я не из полиции, я сам по себе, у меня к Феликсу личные счеты. Хочу некролог для него написать. И напишу… И на тебя напишу, если не поможешь мне…
— Иди ты, знаешь куда? — психанул Касатов. И тут же взвыл от боли. Это Степан ударил его ладонями по ушам.
— Пойми меня правильно, Касатов, я взял след Феликса. Я его найду. И убью. Поможешь ты мне или нет, я все равно его убью! Я для этого из тюрьмы сбежал, чтобы его убить!
— Из тюрьмы?
— Ну, не из редакции же… Если ты сдашь мне Феликса, значит, мы с тобой союзники! Если не сдашь, ты мне враг! А врагов убивают. Нельзя оставлять врагов у себя за спиной. Ты со мной согласен?
— Но я не знаю, как выйти на Феликса! — мотнул головой Касатов.
— Мне нужен дом, в котором жил Злой!
— Я не знаю, где он жил!
Степан обошел его со спины, ударил в позвоночник, парализуя на время движения, обхватил голову руками.
— Сейчас я скручу тебе голову. Поверь, это нетрудно. Смотри, как это делается… — Он напряг мышцы рук, как будто собираясь делать поступательно-возвратное движение, и этим добил Касатова.
— Хорошо, я скажу, где жил Злой!
— А почему жил? Он что, больше уже не живет?
— Нет его… Феликс его убил!
— И ты Феликсу это простил?
— Нет. Но что я могу сделать? — хныкающим голосом воззвал к Степану Касатов.
— Я все сделаю. А ты сможешь занять место Феликса.
— Мне это не нужно.
— А за Злого отомстить?
— Ну, хотелось бы…
— А чего хотелось бы больше всего? Чтобы Феликс оставил тебя в покое! И он оставит. Феликс в доме Злого живет?
— Да, там он и живет…
— С кем?
— С женой Злого. И его отморозки с ним.
Касатов рассказал все, что знал про Феликса, и Степан выслушал его очень внимательно. И о его работе узнал немало интересного, и намотал эту информацию не только себе на ус…
Телефонная трубка с треском ударилась о стену и разлетелась на куски. Это слегка отрезвило Феликса. И стоило ему ломать столь нужную вещь из-за какого-то Степы?
Он вызвал к себе Веника, который ведал его личной охраной.
— «Стукач» звонил! К тебе едет ревизор!
— Ревизор?! — озадаченно нахмурился Веник. А хмурить ему было что. Брови у него на редкость пышные, треугольные.
— Степа к нам едет, твою работу проверять будет. А Касатый, падла, не позвонил, — вслух подумал Феликс.
— А он должен был позвонить? — непонимающе смотрел на него Веник.
— Должен был… Степа на него вышел, расколол его, как гнилой арбуз. Так он и есть гниль!
Не доверял Феликс Касатову, но тот отлично справлялся со своей работой и процент отчислял исправно. Не захотел он менять ничего в этой столь четко отлаженной схеме, потому Касатов остался на своем месте. Только Феликса сдал при первой возможности…
Об этом ему сообщил Джордж, телохранитель Касатова. Феликс задействовал и шантаж, и деньги, чтобы приручить этого парня. И, как оказалось, старался он не зря.
— Короче, Степа сдернул от ментов, вышел на Касатова и теперь идет к нам.
— Касатов знает про этот дом?
— Выходит, знает. Я же знал, где живет Злой! И он знал! Вот скажи, Веня, что нам теперь делать?
— Ноги надо делать.
— От кого?! От Степы?
— А если он ментов наведет?
— Как?
— Они могут за ним пойти. Ну, если он от них сдернул…
— Соображаешь. Это хорошо, что ты соображаешь. Это очень хорошо.
Феликс напрямую позвонил Джорджу и спросил насчет ментов. Не было ничего такого, никто не шел по следу Степы.
— Если что, Джордж нас предупредит, — обращаясь к Венику, сказал Феликс. — А пока расставим капканы…
— На Степу?
— Ну, не на себя же…
Феликс помнил, как однажды он обыграл Степу. Подкрался к нему, зашел со спины, взял в оборот. Неплохо бы повторить комбинацию, только на этот раз он Степу щадить не будет. Злого давно уже нет, и некому осаживать его…
Собака — друг человека. В данном случае она была другом Феликса, охраняя его дом. Для Степана она — враг, поэтому щадить ее не стоит. Тут как на войне — или ты, или тебя…
Он выстрелил в распахнутую собачью пасть и ловко ушел в сторону, чтобы мощное, но уже мертвеющее тело пса не сбило его с ног.
Не так-то просто было попасть на эту охраняемую территорию, но Степану сопутствовал успех. И он даже знал, почему.
Сторожевой пес умер, даже не взвизгнув. Все, больше собак во дворе дома нет. И охранников не видать. Зато в сторожке перед воротами горит свет.
На этот огонек Степан и пошел. Осторожно пошел, крадущимся, но быстрым шагом разведчика, оглядываясь по сторонам, чтобы не нарваться на человека с ружьем.
Дверь в сторожку была открыта, в кресле за мониторами сидел какой-то человек, закутанный в одеяло. Он сидел спиной к Степану, поэтому лица его не видно. Но можно коснуться его затылка стволом пистолета, что Степан и сделал и тут же нажал на спусковой крючок. Только не кровь брызнула из простреленной головы, а соломенная труха. Не человек это был, а чучело…
— Учебная мишень поражена! — послышалось вдруг за спиной. — Поздравляю!
Нетрудно было понять, что это засада, и наверняка в спину Степана смотрит «ствол». Поэтому лучше не дергаться.
— Пушку брось! — потребовал голос.
Степан подчинился.
— Руки за спину!
И это требование он выполнил.
На руках у него защелкнулись стальные браслеты, но перед этим Степана ударили чем-то тяжелым по голове… Что ж, он готов был к этому.
Чем круче побежденный, тем ярче триумф. А Степа крут. Он реально крут. Трояка с его бойцами завалил, Гончего с Лексусом сделал. И еще Касатова размотал. Простой смертный так бы не смог…
Но все-таки Степа простой смертный, иначе бы он не сидел сейчас перед Феликсом в наручниках и с опущенной головой.
— Центавра моего зачем завалил?
Жаль, хорошая была собака, но ею пришлось пожертвовать, чтобы Степа поверил в реальную опасность. Его заманивали в ловушку, и он мог об этом догадаться.
Но нет, капкан сработал. Только вот Центавра уже не воскресить.
— Слишком он у тебя зубастый, — не поднимая глаз, отозвался Степа.
— И я зубастый. Ты и меня собирался убить?
— Из-за тебя мою Лену изнасиловали. Из-за тебя? — Степа поднял голову и посмотрел на Феликса налитыми кровью глазами.
Но его жалкая потуга напугать вызывала только презрительную ухмылку.
— Может, ты хотел, чтобы и тебя изнасиловали? — глумливо засмеялся Феликс. — Может, поэтому и пришел? Вынужден тебя разочаровать, такого не будет.
— Ничего, я тебя с того света достану! — сквозь зубы процедил Степан.
— А с этого почему не смог? Потому что ты лох! Где-то ты, может, и крутой, но против меня ты никто! Ты должен был это понять, но не понял. А зря. Больше я тебе объяснять ничего не буду.
— И не надо.
— Как ты на Касатова вышел? — Этот вопрос интересовал Феликса больше всего.
