Фридрих Незнанский - Журналист для Брежнева или смертельные игры

Я поинтересовался, нет ли новостей из Баку (новостей не было), перехватил в буфете ряженку с сосисками и пошел во Внутреннюю Тюрьму Петровки допрашивать Акеева. Маленина увязалась со мной.

Секретно

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА ПОДОЗРЕВАЕМОГО АКЕЕВА

гор. Москва 27 июня 1979 года

Мне, Акееву В.М. разъяснено, что я подозреваюсь в незаконном лишении свободы гр. гр. Белкина В.Б. и Рыбакова Ю.Н., в убийстве гр. Рыбакова Ю.Н., в приобретении, хранении и сбыте наркотических веществ без специального на то разрешения. Подпись – В.Акеев.

…Вопрос следователя: Вам предъявляются три фототаблицы. Поясните, знаете ли вы кого-нибудь из этих мужчин?

Ответ: Опознаю мужчину на фотографии номер два. Это Вадим Белкин. Мы похитили его на Курском вокзале.

Вопрос: Вы его опознаете уверенно?

Ответ: Да, опознаю уверенно.

Вопрос: Посмотрите предъявленные вам другие четыре фототаблицы. Есть ли среди этих людей кто-либо, кто вам знаком?

Ответ: Да, есть. На фотографии номер 7 опознаю «Старика», а на фотографии номер 9 – Германа Долго-Сабурова.

Вопрос: Вам еще предъявляются любительские фотографии. Кого вы можете опознать на этих снимках? Где, по-вашему, сделаны эти снимки?

Ответ: Опознаю Германа Долго-Сабурова и его бывшую любовницу Зойку из «Чародейки». Снимки сделаны в самом начале мая, кажется, первого мая, на Черноморском побережье Кавказа, в Сочи. Эти снимки мне показывал сам Долго-Сабуров.

Вопрос: Кого-нибудь еще можете опознать на этих снимках?

Ответ: Нет, больше никого.

Вопрос: Что вам известно о событиях, происшедших 24 мая на Курском вокзале? Расскажите подробно о похищении Белкина и Рыбакова.

Ответ: 24 мая я дежурил на даче у своего шефа Сысоева. Я и до осуждения работал на него, вот уже четвертый год. Охранял наркотики, ценности, перевозил их. За это шеф платил мне сначала 25, а потом 50 рублей в день. Он втянул меня в это в 76-м году, когда я выиграл нокаутом первенство Европы по боксу – он захотел иметь сильного телохранителя. А когда меня осудили за пьяный дебош в пивном баре «Сокольники», он очень переживал, и если бы не фельетон в «Комсомольской правде», который назывался «Чемпион разбушевался», он бы замял это дело и меня бы не посадили. За меня ходатайствовал Спорткомитет…

Вопрос: Пожалуйста, ближе к событиям 24 мая. Почему вы оказались в Москве и как участвовали в похищении Белкина? Напоминаю, ваше прямое и непосредственное участие в похищении подтверждается свидетелями Синицыным и Силиня, которые вас опознали.

Ответ: Я понял. В Москву я попал по командировке «Котласхимстроя» в качестве толкача, чтобы выбить в нашем министерстве фонды на запчасти к бульдозерам, бетономешалкам и всякое другое оборудование. Как бывший чемпион и знаменитый боксер, я это делаю легко через секретарш, бухгалтерш и всяких плановичек. А мой бывший шеф Сысоев узнал, что я в Москве и предложил мне опять работать на него, и договорился прямо тут, в нашем Министерстве промышленного строительства, чтобы командировку мне продлили. Так что я в Москве задержался законно. 24 мая я, как уже сказал, дежурил на даче у Сысоева, сторожил дачу и тайник с наркотиками, которые до этого привез с аптечного склада в своей машине самолично мой шеф Сысоев. Утром 24 мая, часов в 10, он позвонил мне из города и сказал, что через пару часов за мной заедут два человека – Герман и еще один, и что мне надо взять из тайника два чемодана с товаром и поехать с Германом, куда он скажет. И правда, через два часа на санитарной машине приехал Герман Долго-Сабуров, которого я уже давно знаю, и с ним этот доктор Борис.

Вопрос: Опишите этого человека.

Ответ: Он среднего роста, упитанный такой, даже почти толстый. Лицо почти круглое, тяжелое, глаза темные, пристальные. Волосы черные. Одевается хорошо, в импортные вещи, на руке золотой перстень с печаткой.

Вопрос: Он русский или азербайджанец?

Ответ: Русский.

Вопрос: Куда поехали с дачи?

Ответ: Они сказали, что ехать надо на Курский вокзал, к бакинскому поезду. Что приедет какой-то старик, привезет чемодан денег – сто тысяч. Мы ему отдадим мой товар, а он нам – деньги. Передачу, как обычно, должен был сделать я сам – из рук в руки.

Вопрос: Что же произошло на Курском вокзале?

Ответ: На Курском вокзале я остался в санитарной машине с товаром, а Герман и доктор пошли встречать бакинский поезд. Там, по их рассказу, случилось следующее. Деньги из Баку в Москву вез не сам Старик, а этот парень по кличке Султан со своей девчонкой, которая ничего не знала про эту операцию. А Старик ехал этим же поездом, но в другом вагоне, потому что везти такие деньги Старику было самому опасно, он числился во всесоюзном розыске. Поэтому тайно от Султана он «вел» его всю дорогу и должен был встретить на перроне. А тогда мы бы обменяли товар на деньги и Султан поехал бы обратно с товаром в Баку, а Старик опять бы за ним следил со стороны. Но когда Старик, доктор и Герман пошли к вагону Султана, они увидели, что его встречает этот Белкин, корреспондент. И Герман подслушал, как этот Белкин уговаривал Султана ехать в редакцию и все рассказать про торговлю наркотиками, про Старика и так далее.

Вопрос: Как Султан, то есть Юрий Рыбаков, реагировал на это?

Ответ: Это я не знаю, и для нас это не имело значения. Если он заложил их этому Белкину, значит мог заложить и еще кому-то другому. Поэтому они оставили Германа возле Султана, Белкина и этой девчонки, а доктор и Старик прибежали к машине и сказали мне, что нужно сейчас же брать всех троих: Султана, его девчонку и корреспондента. Я сказал, что у нас это не выйдет, на глазах у всего народа, что надо подождать удобного момента, но они сказали, что другого момента не будет, потому что корреспондент может сейчас же увезти этого Султана прямо в редакцию и тогда всем деньгам крышка. А кроме того, доктор сказал, что он вообще хочет с этим корреспондентом плотно поговорить. Короче, он надел белый халат и мне велел надеть и сказал, что мы их возьмем как психов, как будто мы из дурдома. И мы подъехали прямо к стоянке такси, к очереди, в которой стояли этот Султан, Белкин и эта девчонка. Тут я и Герман набросились на Белкина, заломили ему руки, а Старик и доктор схватили Султана и девчонку. Белкин и Султан от неожиданности ничего не поняли и не сопротивлялись, а девчонка укусила доктора за руку и убежала. Я хотел ее догнать, но тут появился постовой, и мы спешно уехали. По дороге доктор на всякий случай поменял на машине номера, хотя нас никто не преследовал.

Вопрос: Куда вы увезли похищенных?

Ответ: Прямо на дачу к Сысоеву. Я забыл сказать, что мы захватили вещи этого Султана, там был чемодан с деньгами, и все деньги были целые. Вечером на дачу приехал мой шеф, и они решили, что делать с этим Султаном и корреспондентом. Шеф сказал, что выхода нет – раз мы такие болваны, что привезли их к нему на дачу, то их надо ликвидировать. Но доктор сказал, что это ерунда, что он за двадцать дней сотрет у них из памяти все, что захочет. Шефу это не понравилось, он сказал, что посоветуется и решение примет в субботу, на сабантуе.

Вопрос: Что вы имеете в виду под словом «сабантуй»?

Ответ: Шеф всегда устраивает сабантуй перед заграничной командировкой. 28-го мая, в понедельник ему надо было ехать в Женеву во главе делегации, поэтому на субботу был назначен сабантуй, ну, типа загула. Доктор привез из своей больницы медсестричек…

Вопрос: Из какой больницы?

Ответ: Я этого не знаю, честное слово чемпиона!

Вопрос: Хорошо, продолжайте. Кто был на этом «сабантуе»?

Ответ: Мой шеф Сысоев, этот доктор Борис, Старик и пять человек гостей моего шефа, которых я не знаю.

Вопрос: Опишите их.

Ответ: Я их не видел, я сидел в гараже, караулил Султана и Белкина. А на этой пьянке был Старик. Сего слов я знаю, что двое из гостей были из Баку, они приехали за своим кушем – бриллиантами, которые им полагались в уплату за то, что они замазали историю гроба с наркотиками. Поэтому в начале пьянки мой шеф и доктор приходили в гараж, вытащили из тайника бриллианты и уложили их в «дипломат», приготовили передать бакинцам. При этом шеф очень ругал доктора, а тот просил шефа не спешить отдавать бриллианты, что он уговорит бакинцев вместо бриллиантов взять наличные деньги. И они с «дипломатом» ушли, но взяли с собой еще чемодан с деньгами – на всякий случай, двести тысяч. Потом Старик мне рассказывал, что пьянка вышла на славу, что там было очень весело. Доктор привез с собой не только медсестричек, но еще какой-то веселящий газ, который дают иногда больным на операциях или при родах. И они там налились коньяком и надышались этим газом и устроили этим бакинцам такой сеанс групповой любви, какой те никогда не видели. И где-то в десять, приблизительно, часов бакинцы уехали не с бриллиантами, а с деньгами. Они спешили на аэродром к самолету в Баку.