11 лжецов - Роберт Голд
– Кто-то ему помог, – повторяю я.
Арчи начинает задыхаться. Кажется, он сейчас заплачет.
– Надень капюшон, – говорю я, – и не подымай голову. Иди рядом со мной. Вздумаешь бежать, окажешься за решеткой.
Он кивает.
– Давай, – говорю я. – Пошли.
Мы минуем террасу бара, шагаем вдоль реки и сворачиваем на тропинку, уводящую нас подальше от Хадли. По мере приближения к заброшенным железнодорожным мастерским мощеная дорожка постепенно сменяется гравийной. Я пинком открываю дверь бывшей мастерской по ремонту лондонских такси, и оттуда разлетаются голуби.
Пол покрыт масляными пятнами. На верстаке валяются ржавые металлические инструменты. Вдоль стены громоздятся прогнившие покрышки. Я закрываю за нами дверь и только тогда включаю телефон. В дальнем углу мастерской расположен кабинет. От него почти ничего не осталось, если не считать двух деревянных столов посередине комнаты. На одном все еще стоят пластиковые лотки для бумаг и древняя визитница с выцветшими визитками. Я сдвигаю все это в сторону.
– Садись, – говорю я.
В комнате полумрак. Единственное окно – узкая щель на уровне головы – затянуто толстым слоем паутины.
– Расскажи мне все.
Арчи садится на стол. Из-под лохматой шевелюры на меня смотрят темные глаза. Худые щеки у него обвисли, прибавляя ему десятка три лет. Он смотрит в пол. Я опираюсь на стол напротив и жду.
– Меня там не было, – наконец говорит он. – Я ни при чем. Я даже не знал, что это они. Я бы никогда не связался с ними, если бы…
Он умолкает.
– Так. Вдохни, потом выдохни, – говорю я. – И спокойно начни с самого начала.
Арчи шумно выпускает из груди воздух.
– Они сами пришли ко мне, – объясняет он, глядя исподлобья. – Но, в общем, долго меня уговаривать не пришлось. Мне нужны были деньги.
– Чтобы помочь маме с папой?
Он смеется:
– Я не сопливый дурак. Того, что я мог заработать, было слишком мало, чтобы им помочь, зато мне хватило. Мне хотелось всякого. Я не хотел казаться в школе бедняком. И не хотел такого Теду.
Я думаю о его кроссовках Nike, одежде от Maverick, о последних моделях iPhone для него и Теда.
– Я получал достаточно на всякие штуки.
– Недешевые штуки.
Он смотрит на меня:
– Я сглупил, но мне просто хотелось денег.
– Как это все началось?
Арчи откидывает с лица волосы. Подтягивает на стол ноги и обхватывает руками колени.
– Они искали кого-то, кто мог бы толкать в школе.
– Наркотики?
Он кивает.
– Я никогда не интересовался ни таблетками, ни даже травкой. Ни разу не пробовал и не хотел. Наверное, поэтому они и обратили на меня внимание – не боялись, что я буду красть товар. – Он отстраненно улыбается: – Сначала я его просто доставлял.
– Сколько тебе было лет?
– Четырнадцать. Потом пару ребят, которые барыжили в школе, поймали на том, что они пробовали товар. Они вылетели, а я оказался на их месте.
– И со временем от тебя стали требовать все больше и больше?
– Я быстро нашел еще пару ребят, которые работали на меня в школе. Сам встречался с клиентами только в лодочном сарае. Мне дали список постоянных. Они всегда обращались ко мне. За самые дорогие сделки я получал чуть больше комиссионных.
– А твои родители никогда не интересовались, откуда у тебя вся эта одежда и телефоны?
– Я говорил им, что это все подержанное. Они думают, что я подрабатываю уборщиком в лодочном сарае. В каком-то смысле так и есть.
Лицо Арчи кривит нервная улыбка:
– Папа всегда работал, а мама убедила себя, что помогает ему молитвами. Если бы она знала правду о преподобном Уизерсе… Это он навел на меня дилеров.
Я поднимаю брови.
– Он же, кстати, мой самый крупный покупатель.
– Расскажи, что случилось в ночь пожара.
Арчи потирает лицо.
– Вы спасли мне жизнь, – говорит он тихо.
– Что ты там делал?
– Они заплатили мне двести фунтов, чтобы я избавился от ножа.
– И ты решил спрятать его в клубе?
– Нет, – отвечает Арчи. – Он лежал там уже год, под старым тренажером.
Теперь я понимаю, почему Арчи с такой неохотой покидал горящее здание.
– Я должен был взять нож и избавиться от него, но тренажер был прикручен к полу. Я старался его достать, но не мог дотянуться. Потом вы крикнули, чтобы я убегал, и мне пришлось его бросить.
– У кого нож сейчас?
– Не знаю. Я был рад, что выбрался живым. Они могли меня убить.
– Ты думаешь, это они подожгли клуб?
– А кто же еще?
Я молчу. Странно: зачем кому-то убивать Арчи после того, как ему заплатили за избавление от ножа?
– Почему ты все еще работаешь на них?
– Из этого бизнеса не так просто выйти. Попробуй я сорваться, все станет только хуже.
– Они очень хотят заполучить нож, – говорю я. – Потому что этим самым ножом пырнули Мэта Мура, да?
Арчи кивает.
В полумраке я смотрю ему в глаза:
– Прошу, скажи мне, что хоть к этому ты не имеешь никакого отношения.
– Никакого! – с отчаянием в голосе отвечает он.
Я думаю о том, как Тед восхищается своим старшим братом. Мне хочется верить, что Арчи – хороший парень, который совершил пару глупых поступков.
– Если хочешь, чтобы я тебе помог, тебе придется сказать мне, кто эти люди.
Арчи опускает голову и закрывает уши руками. Затем поднимает на меня глаза.
– Ты работаешь на Берти Бакстера, верно? – говорю я.
Глава 64
В начале главной улицы Памела остановилась перевести дух и оглянулась на мост. Народ понемногу расходился с места реконструкции. Она напряглась. Вон он, прошмыгнул на противоположную сторону дороги. Ее он не заметил. Памела стояла и наблюдала, как он быстрым шагом удаляется к церкви Святого Стефана. Ее как будто парализовало. Она заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов и лишь потом медленно, шаткой походкой двинулась вперед. Часы показывали начало шестого. Ниже по главной улице Хадли находилась ее любимая лавка с пирожками. Она увидела, что магазин еще открыт, и решила побаловать себя пирожком с говядиной и сыром стилтон. Сделает себе пюре, польет соусом и съест на ужин перед телевизором. И откроет одну из своих миниатюр. Возможно, две.
Машины двигались сплошным потоком, и она пошла дальше по Нижней улице, где был пешеходный переход. Пока она ждала светофор, ее внимание привлекла пара, которая стояла возле реки. Мужчина держал женщину за руку и как будто не хотел ее отпускать. Памела насторожилась и прошла чуть
