Ты не выйдешь отсюда - Маргарита Малинина
Да, я снова ушла в себя. Это такая защитная реакция, не удивляйтесь. Подумайте лучше, как бы вы сами себя вели, оказавшись на моем месте.
Дима тем временем налетал на брата.
– Даня, о чем она говорит? Что за трупы в кладовке?
– Какая разница, о чем она говорит… – вяло отбивался тот, не глядя в глаза брату.
– Ты сам давно туда заглядывал? – встряла я. – Консервы рыбные не брал, нет? Так давай возьмем. Уху сварганим.
– Олеся, заткнись, пожалуйста! У меня тут важный разговор!
– Ах, ну да, а я как бы не часть этого разговора, так? Великолепно. Ну, может, я пойду тогда, окей?
– Олеся! – Он резко подошел ко мне и даже замахнулся. Я зажмурилась. Однако ничего не последовало. – Черт!
Злясь на самого себя (или все еще на меня, а может, на нас обоих), похититель отошел в сторону.
Я думала, братец сейчас что-то выскажет, мол, слюнтяй, девке по мордасам не можешь надавать, но он никак не реагировал на нашу милую перепалку и почти даже драку. Казалось, что он высказался сразу на мой счет и твердо продолжает стоять на своем, при этом не испытывая ни малейшего желания повторяться. Даниил – человек слова. Единожды произнесенного!
– Давай отойдем в сторону, – попросил брата Дима.
Тот дал косяка на меня и нахмурился.
– Куда я денусь? – громко возмутилась я, про себя думая: хоть бы ушли, хоть бы ушли… Там я что-нибудь придумаю. – У вас сигналка на двери бункера, если вы не забыли! Хотя у меня голова так сильно кружится, вряд ли я преодолею подъем по ступенькам… Меня битой приложили, да? Или кувалдой? Кстати, зачем она вам?
– Кто? – хмыкнул Димка. – Бита или кувалда?
– Сигнализация. Жертвы часто код угадывают? Может, стоило что-то посложнее придумать?
– Сигнализация должна быть на двери любого бункера, это не мы придумали. Вдруг вломятся посторонние или ураганом дверь сшибет? Это для безопасности тех, кто внутри, короче. Но про код, – повернулся он к брату, – она права. Женский день? Пфф, – легким смешком Дмитрий показал свое отношение.
– Это мамин день рождения, вообще-то!
– Какой мамы? У меня нет матери. С тех пор, как она бросила нас ради этого вонючего шведа…
– А ты спроси Даниила, отчего ваша мама ушла. Узнаешь много интересного.
Ох и зря я это… Даниил направился ко мне с могучим кулаком наготове, но Димка его остановил и уговорами заставил вернуться на свой диван. Похоже, никакой кувалды, чтобы вышибить мне мозги, этому типчику не понадобится.
– Пошли в мою комнату. Или в твою, – вернулся Дима к насущным проблемам.
– Не надо в мою. Я же говорил. Я не люблю, когда кто-то в моем пространстве. Почему мы не можем тут говорить?
Теперь Дима дал косяка в мою сторону. Мимика и жесты у братьев часто совпадали, но не до конца. Димка все делал играючи, а Даниил – на полном серьезе, с непонятно откуда взявшейся ненавистью ко всему вокруг.
– И чего?
Ну да, Даниил же уверен, что убьет меня опосля, ему только нужно брата уговорить. Он не понимает, к чему секретничать.
– Ладно, давай просто прогуляемся до кладовой внизу.
– Зачем? Ты что, мне не веришь?
– Да нет же, я хочу ей доказать, чтобы она заткнулась уже. Надоела. Ей приснилось что-то, и она теперь обвиняет нас бог знает в чем. Данетки сочиняет странные. – И он выразительно посмотрел на меня. Наконец-то он понял, к чему это было.
– Так разберись с ней уже. Или дай мне.
– Что значит разберись?
Данила вздохнул.
Пришлось мне снова вступить, а то Димка себя больно умным считает, а того, что у него прямо под носом, не видит.
– А ты спроси, почему он явился сегодня. Ты же его не звал, верно? Ты мне сказал, что никого тут не будет. А пришел он, чтобы лед докидать в кладовку. А может, чтобы избавиться уже от тел. Давно пора!
– Я принесу топор. – С этими словами Даниил, слегка прихрамывая, нас покинул. Учитывая, что удалился он в сторону коридора, путь наверх открыт. Надо только убедить Димку. И отключить сигнализацию… Не знаю, успела бы я убежать в первый раз, не окажись там второго братца, но во второй раз точно не смогу. Нужна фора или помощник.
– Дима, до тебя дошло наконец? – зашептала я, пытаясь принять вертикальное положение. Но голова все еще кружилась, я могла только сидеть, а никак не стоять. И тем более не бежать. Проклятье…
– Что должно до меня дойти, по-твоему? – с необъяснимой злобой спросил он. Хотя, как сказать необъяснимой… Если бы мне про моего близкого человека сказали, что он серийный маньяк-убийца, я бы тоже возмутилась. Но с другой стороны, у него это все на глазах! Он слушает вообще своего братца или пропускает все слова мимо ушей?
– Я знаю, что ты умен, значит, просто упрямишься и не хочешь в это верить. Но послушай, промедление опасно. Для нас обоих! – честно говоря, я не верила, что Диме что-то угрожает. Но у меня выявилась острая нехватка аргументов. Почему он должен помогать мне, а не ему, близкому кровному родственнику? – Ответь мне на один простой вопрос. Можно?
– Ну.
– Ты сам платил этим женщинам?
– Кому?
– Господи, этим женщинам, про которых ты говорил. Следователи, юристы и так далее. Которые пытались решить задачку, живя здесь.
–
