Гнев Пигмалиона - Ирина Градова
Художник стоял у машины, согнувшись, и его рвало прямо на промерзший асфальт.
– Витек? – мягко произнесла Регина, кладя руку ему на плечо и ощущая, что тело мужчины сотрясает крупная дрожь. В его мутноватых глазах промелькнуло узнавание.
– А-а, – прохрипел он. – Ты… чего здесь?
– Поехали домой? – предложила Регина.
– Люди ведь умирают, да? – ни с того ни с сего глухо спросил он, пытаясь сфокусировать на ней взгляд.
– Витя…
– Хорошие люди умирают… А сволочи живут себе как ни в чем не бывало! Почему?!
– Витя, – ласково сказала Регина – с пьяным человеком, да еще и в таком подавленном состоянии, следовало разговаривать, как с больным ребенком. – Так устроен мир: все умирают. И мы умрем, но давай не сейчас, а? Очень холодно, и асфальт грязный… Поехали домой? Примем душик, ляжем в постельку… Вот, возьми платочек, утрись!
Регина протянула ему влажную салфетку, которую достала из сумки: она всегда носила с собой запас. Художник послушно выполнил указание, и она поняла, что сможет заставить его сесть в машину.
Глава 16
Добравшись до квартиры, Наташа первым делом набрала номер Виктора, но на звонок сотового, как ни странно, ответила Регина.
– Он не может сейчас подойти, – сказала она в ответ на просьбу позвать художника. – У тебя все в порядке?
Девушка со злостью бросила трубку и прислонилась к стене, несколько раз ударив по ней затылком, словно пытаясь поставить мозги на место. Неужели Виктор подставил ее? Он знал, по какой статье она попала в колонию, и во второй раз проходила бы уже как рецидивистка! Этот злосчастный пузырек с клофелином – ведь Наташа вовсе не желала режиссеру зла, ей просто было нужно, чтобы он на некоторое время отключился, а она могла немного пошуровать в его хате! Очевидно, кто-то хотел того же, но он, в отличие от девушки, совершил хладнокровное убийство…
Майор Фисуненко не из тех, кого легко надуть, хоть он и похож на плюшевого мишку, рано или поздно он узнает правду, и тогда… Может, следует во всем признаться? Что такого, в конце концов, она сделала? Туманов пригласил ее в квартиру, и она даже не успела дать ему снотворное, а преступное намерение еще надо доказать! То, чего не случилось, доказать невозможно, поэтому ей нечего опасаться…
Способен ли Виктор на убийство? Наташа много раз задавала себе этот вопрос с тех пор, как оказалась у следователя. В больнице художник заверил ее, что не желает своим обидчикам смерти, но говорил ли он правду?
В дверь позвонили, и Наташа, уверенная, что это Арбенин, открыла, не спрашивая и даже не посмотрев в глазок. Но на пороге стоял Анатолий, и выражение его лица не сулило ничего хорошего.
– Ты? – упавшим голосом пробормотала девушка.
– Я, – глухо ответил молодой человек, протискиваясь в прихожую, несмотря на ее слабое сопротивление. – А ты ждала кого-то другого?
Тон его голоса Наташе не понравился, но, прежде чем она открыла рот, он выпалил:
– Я все про тебя знаю. Хочу выслушать твою версию, прежде чем решу, что делать дальше!
* * *
Запрокинув голову, Фисуненко стоял у подъезда дома, где снимала квартиру подозреваемая Коробицына. Ничего себе домишко, подумал он, оценивая красную черепичную крышу, пластиковые стеклопакеты на окнах и лоджиях, а также миленькую детскую площадку и двухуровневую парковку – интересно, откуда у девчонки с ее биографией такие деньги?
Экспертиза не выявила в крови жертвы следов снотворного, а это значило, что убийство совершил физически крепкий человек – скорее всего, с опытом подобных деяний. Но снимать Наташу с крючка майор пока что не собирался: личность девицы вызвала его любопытство. Сначала он не поверил ее словам о роли в новом фильме режиссера, однако связался с помощницей Туманова, и та подтвердила ее слова! Тем не менее Коробицына явно что-то скрывает…
– Вы уже минут двадцать тут торчите, молодой человек!
Майор обернулся: перед ним стояла невысокая пожилая женщина с гигантским алабаем на поводке. На собаке не было намордника, и ее маленькие злобные глазки буравили Фисуненко, словно раздумывая, в какое место на его теле удобнее всего вцепиться. Одна голова пса, пожалуй, весила больше, чем вся его хозяйка, и Евгений подивился, с какой уверенностью женщина держит великана на коротком поводке.
Выражения ее лица и морды собаки совпадали: вероятно, за годы совместной жизни владелица и пес настолько сроднились, что стали походить друг на друга даже внешне!
– Если вы сейчас же не уйдете, – продолжала дама начальственным тоном, – я вызову полицию!
И в доказательство того, что угроза реальна, она полезла в карман за мобильным телефоном.
– Майор Фисуненко, уголовный розыск, – поспешил представиться Евгений, пихая женщине под нос удостоверение.
Та внимательно изучила корочки, сдвинув очки на кончик носа, после чего снова с подозрением окинула Евгения взглядом, пытаясь понять, может ли человек со столь добродушным лицом и впрямь иметь такой внушительный чин.
– Извините, ради бога, господин следователь, – церемонно произнесла она, и Евгению почудилось, что алабай, приподняв свой тяжелый пушистый зад с обледенелой дорожки, слегка поклонился в знак почтения. – В наше время необходимо проявлять бдительность!
– Вы совершенно правы, – поддакнул Фисуненко, давая женщине понять, что вовсе не обижен.
– В нашем доме случилось что-то нехорошее? – поинтересовалась дама.
– Нет-нет, – поспешил успокоить ее майор. – Но мне хотелось бы получить кое-какую информацию.
– О, вам крупно повезло, ведь я заместитель председателя ТСЖ! Если вам нужны сведения, то никто лучше меня не сможет вам их предоставить.
– Да я просто счастливчик! – пробормотал Фисуненко. – Отличный у вас пес. Выставочный?
– Трехкратный чемпион города! – с гордостью кивнула хозяйка. – Он добрый, но оберегает меня от любой опасности, поэтому не слишком любит посторонних. Его зовут Теодор-Рекс, можно Ти-Рекс для краткости.
Рука майора осторожно опустилась на громадную голову гиганта, и алабай, вместо того
