Взгляд со дна - Юлия Александровна Лавряшина
Что это были они, Логов не сомневался. Будь у него пистолет, с такого расстояния он запросто попал бы Русалке в ногу, чтобы от боли выпустила веревку. Но Разумовский забрал у него оружие, отправив в отпуск. Очень умно…
Он не мог разобрать природу шума, возникшего в ушах: то ли оперативники нагоняют его, то ли волнение сбивает с толку? Оглядываться не было времени. Пулей выскочив на берег, он безмолвно помчался по гальке, предательски взвизгнувшей под ногами, и с разбегу ударил кулаком в лицо убийцы.
Громкий хруст слился с воплем… Вся нижняя часть ее лица утонула в крови. Артур и забыл, что ее бывает так много, когда человеку ломают нос. Но на Русалку он не смотрел, бросился к Сашке, хрипевшей так жутко, что у него мелькнуло в голове: «Страшнее звука я не слышал».
Рывком ослабив петлю, Артур убедился, что она может дышать самостоятельно, и еще раз ударил убийцу – на этот раз в солнечное сплетение, чтобы прочувствовала, каково это – задыхаться и хватать ртом воздух вхолостую. Скрючившись, Катя исторгла сгусток крови размером с его ногу, и Артур брезгливо отступил, чтобы не замазаться.
– Логов, стоп! Не трогай ее!
Узнав голос Чипа, он отвернулся и склонился к Сашке:
– Малыш, как ты?
Она дышала сипло, но уже ровно, зато взгляд затравленно метался от его лица к Катиному. Кажется, Сашка не совсем понимала, кто это?
– Это она, – тихо произнес он. – Русалка. А ты думала, с кем у тебя встреча?
Когда смысл слов дошел до нее, Сашка тоненько застонала и уткнулась лбом ему в ногу – Артур стоял рядом с ней на коленях.
– Тот парень, да? Интеллектуал? Или как там его…
– Умник, – выдавила она.
– Ну да, я так и сказал.
Уцепившись за его плечо, Сашка начала подниматься, хотя он попытался удержать:
– Лучше тебе дождаться врача…
– Пусти, – просипела она.
И так резанула взглядом, что Артур замолчал. Поддержал под локоть, помог встать на ноги. На шее у нее багровел след от петли, которая должна была убить ее… Потом он посинеет, почернеет и будет еще долго саднить, напоминая о ловушке, в которую она шагнула добровольно. Умные девочки тоже совершают большие глупости…
Сжав губы, Саша сделала шаг к Русалке, которая, выпрямившись, утиралась рукой. Рядом с ней стояли Поливец с Овчинниковым, так что опасаться было нечего, и Логов решил не вмешиваться. Можно было ожидать чего угодно… Сашка способна была плюнуть убийце в лицо или даже ударить кулаком, как сделал он сам. Никто не стал бы ее останавливать.
Катя смотрела на нее исподлобья: похожий разрез глаз, а сейчас и выражение тоже, ледяная синева во взгляде. Сестры, выросшие в разных мирах, сейчас испытывали одинаковый накал ненависти, искрившей между ними – Артуру мерещилось, будто он различает, как волнуется наэлектризованное марево. Все замерли, следя за Сашкой. Но та лишь измерила убийцу своей семьи взглядом и повернулась к ней спиной.
Приобняв, Артур повел ее к машине. Никому другому он сейчас не мог доверить отвезти Сашу домой. Обо всем остальном Чип прекрасно позаботится без него…
– А ты сильнее, чем я, – произнес Артур тихо.
Остальным не обязательно было это слышать.
– В каком смысле?
– Ты сумела справиться с гневом. А я нет…
У нее вырвался судорожный вздох:
– Я готова была убить ее.
– Понимаю. Я тоже. Но мы же с тобой – помнишь? – воины добра.
Сработало, она негромко фыркнула.
– Ее надолго посадят?
– О да.
– Но когда-нибудь она выйдет…
– Возможно. Наш Уголовный кодекс предусматривает максимальный срок лишения свободы двадцать лет.
Сашка ахнула:
– Всего двадцать?!
Он заторопился:
– По совокупности преступлений – двадцать пять лет. А по совокупности приговоров – тридцать. Для некоторых особо тяжких преступлений срок доходит до тридцати пяти лет.
– Но это не тот случай, да?
– Не тот. Там речь о терроризме. О захвате и гибели заложников.
– То есть любого заложника больше жаль, чем мою маму?!
«Вот и попробуй объясни», – Логов удержал вздох:
– Все будет зависеть от судьи. От прокурора, адвоката и всей этой братии… Мы свое дело сделали, поймали ее.
Ее голос задрожал от отчаяния:
– Мы? Черт, Артур, я так подвела тебя! Влипла как идиотка. Поверила, что кто-то может влюбиться в меня…
– Что за бред?! – Артур возмущенно воздел свободную руку. – Конечно, может! И влюбляются, уж поверь мне.
– Ну, конечно… Кто?
За ниточку надежды в ее голосе можно было уцепиться, и Артур не преминул этим воспользоваться. На ходу вынудив Сашку обернуться, он прошептал:
– Видишь того одноглазого дурачка?
– Ну… И что?
– Слышала бы ты, как он вопил от ужаса, когда понял, что тебе угрожает опасность…
Бледные и пересохшие Сашкины губы дрогнули. Это была еще не улыбка, лишь ее отголосок, но Артур с облегчением перевел дух: как вовремя подвернулся этот пацан – Сашке нашлось за что ухватиться душой. Теперь она уже не опрокинется в бездну… Пока на свете остается хоть один человек, способный удержать тебя любовью, находятся силы бороться за жизнь.
Часть вторая
Она сглатывала кровь, и во рту было противно – блеванула бы, если б находилась в камере одна. Но соседки следили за ней, Катя спиной чувствовала их взгляды. Так и ползали по ней мерзкими двухвостками… Но никто не приближался. Может, надзирательница предупредила, что к ним скоро доставят серийницу? С психами никому связываться не хочется, на это Катя Колесникова и надеялась.
– Чего таращишься, сучара? – Она сплюнула под ноги самой здоровой девахе, едва ступив на порог камеры. – Сунься только, я тебе сонную артерию перегрызу.
Та лишь буркнула что-то, но до сих пор к Кате никто даже не подошел. Ни одного вопроса не прозвучало.
Врачиха в СИЗО вправила хрящи носа, который свернул тот чертов сыскарь – любовник Оксаны Кавериной. Как его? Артур Александрович. Понятно, почему ему так хотелось дать Кате в морду… Но и Логов должен понимать ее – разве не та же ярость бурлила в его крови? Во взгляде светилось полное безумие, когда он занес кулак… Если б встретились один на один, разве
