Положите ее среди лилий - Джеймс Хэдли Чейз
Уиллет снова изумленно поднял брови, поглядев на меня. Я покачал головой.
– Хорошо, мисс Палметтер, – произнес он. – Пока что все.
Я выудил шляпу из-под стула и поднялся.
– Похоже, пора посетить шхуну «Мечта», – сказал я.
Уиллет убрал со стола скотч и стаканы.
– Лучше ничего мне не говорите об этом, – попросил он. – Но будьте осторожны, хорошо?
– Вы удивитесь, каким осторожным я буду.
– Может, она все же уехала в Мексику? – добавил он с сомнением.
Я чуть улыбнулся ему, но он не улыбнулся в ответ.
– Еще увидимся, – пообещал я и вышел в приемную.
Толстая, разодетая в пух и прах дама, тяжело дыша, сидела в одном из кресел. На шее у нее было жемчужное ожерелье из гигантских жемчужин (прямо маринованные луковицы!). Когда я проходил мимо нее, она бросила на меня холодный взгляд.
Я обернулся на платиновую блондинку и попытался улыбнуться ей.
Она широко раскрыла глаза, посмотрела куда-то сквозь меня и отвернулась.
Я лишь напрасно подарил свою улыбку, словно подбросив на крыльцо нежеланного ребенка.
2
Когда я, громко топая, вошел в офис, Джек Керман демонстрировал Трикси, моей телефонистке, как именно Грегори Пек целует главных героинь. Они отскочили друг от друга почти как от вспышки молнии. Трикси метнулась на свое место и принялась вынимать и втыкать штекеры, неубедительно изображая активную работу.
Керман печально мне усмехнулся, покачал головой и поплелся за мной в кабинет.
– Тебе обязательно это делать? – спросил я, подходя к своему столу и открывая ящик. – Не слишком ли она молода?
Керман хмыкнул:
– Судя по ее поведению, не слишком.
Я вынул свой револьвер 38-го калибра, сунул его в карман брюк и взял пару запасных магазинов.
– У меня есть новости, – сообщил Керман, наблюдая за моими действиями слегка округлившимися глазами. – Хочешь услышать?
– Послушаю в машине. Мы с тобой едем во Фриско.
– С оружием?
– Именно. Отныне я не желаю рисковать. У тебя пушка при себе?
– Могу за ней сходить.
Пока он ходил, я позвонил домой Пауле.
– Как она там? – спросил я, когда она сняла трубку.
– Примерно так же. Доктор Мэнселл только что заходил. Сделал ей небольшой укол. По его мнению, потребуется немало времени, чтобы вывести ее из этого состояния.
– Я сейчас отправляюсь к ее отцу. Если он возьмет заботу о ней на себя, мы будем свободны. А ты в порядке?
Паула ответила, что она в порядке.
– На обратном пути заеду, – пообещал я и повесил трубку.
Мы с Керманом спустились в лифте на первый этаж, пересекли тротуар и сели в «бьюик».
– Сегодня вечером отправляемся на шхуну «Мечта», – сказал я, заводя мотор.
– Официальный визит или нет?
– Неофициальный, прямо как показывают в кино. Может, даже придется добираться туда вплавь.
– Сражаясь с акулами и все в таком духе? – уточнил Керман. – Возможно, нас попытаются подстрелить, когда мы поднимемся на борт?
– Обязательно попытаются, если только увидят. – Я проскочил под носом у грузовика и погнал по Сентр-авеню с такой скоростью, что перепугал двух таксистов и девушку за рулем «понтиака».
– Да уж, есть о чем мечтать, – угрюмо заметил Керман. Он развалился на сиденье. – Просто жду не дождусь. Может, мне лучше составить завещание?
– А тебе есть что завещать? – с удивлением поинтересовался я и резко затормозил на красный свет.
– Несколько порнографических открыток и чучело крысы, – признался Керман. – Я оставлю все тебе.
Зажегся зеленый. Я спросил:
– Так что там за новости? Нарыл что-нибудь на миссис Зальцер?
Керман закурил сигарету и выбросил спичку, угодив на заднее сиденье «понтиака», который попытался нас обогнать.
– В точку! Следи за дорогой, а то от этой новости врежешься куда-нибудь. Я копал все утро. Знаешь, кто она?
Я свернул на бульвар Фэрвью.
– Скажи наконец.
– Вторая жена Макдональда Кросби, мать Морин.
Я вильнул на середину дороги, едва разминувшись с грузовиком, который мирно громыхал рядом, и его водитель меня обругал. Я благополучно вырулил в свой ряд.
– Говорил же тебе, следи за дорогой, – сказал Керман и улыбнулся. – Круто, правда?
– Продолжай. Что еще?
– Примерно двадцать три года назад она работала лор-врачом в Сан-Франциско. Кросби познакомился с этой особой, когда она лечила Дженет от какого-то пустячного недомогания, и женился. Миссис Кросби продолжала заниматься своей практикой, перенапряглась, пережила нервный срыв, и ей пришлось завязать с работой. Потом в семье произошел разлад. Кросби застукал жену, когда она путалась с Зальцером. Они развелись. Когда Кросби переехал в Оркид-Сити, его бывшая жена тоже переехала, чтобы быть ближе к Морин. Как тебе такое?
– Что ж, очень полезная информация, – сказал я. Мы уже выехали на шоссе Лос-Анджелес – Сан-Франциско, и я гнал машину на большой скорости. – Это многое объясняет, но не все. Понятно, почему она ввязалась в эту игру. Естественно, ей хочется, чтобы дочь сохранила за собой капитал. Но боже мой! Подумать только, на что она пошла ради этого. Могу поспорить, она ненормальная.
– Вероятно, так и есть, – с готовностью согласился Керман. – В Медицинской ассоциации о ней говорили неохотно. Сказали, что у нее был нервный срыв, но распространяться не стали. Она слетела с катушек прямо посреди операции. Одна медсестра рассказала мне, что, если бы не анестезиолог, миссис Кросби тогда прирезала бы пациента, вот так-то.
– У Зальцера есть деньги?
– Ничего.
– Интересно, кто же тогда финансировал санаторий? Вероятнее всего, Кросби. Смерть медсестры Герни я так не оставлю. Когда полиция обнаружит тело, я сообщу Мифлину.
– Они могут вовсе не найти тело, – заметил Керман (он был очень невысокого мнения о полиции Оркид-Сити).
– Я им помогу, как только повидаюсь с Морин.
Следующие десять минут мы ехали в молчании, и я напряженно размышлял.
Затем Керман сказал:
– А мы не напрасно тратим время, отправляясь на поиски старика Фридлэндера? Нельзя было ему позвонить?
– Тебе не кажется, что блестящие идеи приходят к тебе с некоторым опозданием? Что, если он не захочет забрать ее к себе. Телефонный разговор слишком уж легко прервать. У меня предчувствие, что с ним надо поговорить лично.
Мы пересекли мост Окленд-бей в самом начале четвертого, повернули на Монтгомери-стрит и выехали на Калифорния-стрит.
Дом Фридлэндера стоял примерно в середине улицы по правой стороне. Ничем не примечательное шестиэтажное здание: обычный муравейник с орущими приемниками и хнычущими детьми.
Нам навстречу по каменным ступенькам ринулась ватага детей. Они сделали с машиной все, что только возможно, разве что шины не проткнули и не накидали зажженных спичек в бензобак.
Керман выбрал самого крупного и самого самоуверенного из них и дал ему пятьдесят центов.
– Не подпускай к машине своих приятелей, и получишь столько же, – пообещал он.
Мальчишка размахнулся и дал по уху одному из малышей,
