Сергей Романов - Автовор
– А у вас не вызвал подозрения факт, что в актах технического контроля на все подготовленные к отправке автомобили было отражено, что они к самостоятельной транспортировке не пригодны?
– Как – не пригодны? – дернул плечами полковник и почувствовал, что попал на крючок.
– Вот так. Одни и вовсе не заводятся, другие имеют неисправности в шасси, третьи – в карбюраторе. Словом, судя по актам, ни один автомобиль не может самостоятельно двигаться. По сути дела, это самый настоящий лом. А коммерсанты за перевозку этих железок платят вдруг приличные деньги. Вас не заставлял задуматься этот факт?
– Да какое мне дело, что хотят перевозить коммерсанты? Лишь бы деньги платили…
– Это точно, – улыбнулся Рогозин. – Вся страна погрязла в коммерции. Так чем же армия хуже?
– Не иронизируйте, Олег Юрьевич. Моим офицерам по нескольку месяцев не выдавали зарплату. И если бы не коммерческие рейсы…
Рогозин вздрогнул и посмотрел в глаза полковнику:
– Интересно-интересно…
– Что?
– Вы хотите сказать, что коммерсанты расплачиваются с вами наличными деньгами?
– С чего вы взяли?
– Ну, если жалованье действительно не выдают уже несколько месяцев, я справлялся об этом, а коммерческие рейсы выручают, значит, вы сами исправно платите летчикам. Я правильно вас понял?
Полковник смутился и покраснел:
– Никаких наличных денег я не беру. Я надеюсь, что часть прибыли, которую зарабатывают летчики, пойдет им на зарплату.
– Ага, – покачал головой Рогозин, – извините за иронию, Борис Карпович, но я не представляю, как это будет происходить в главном финансовом управлении. Вот деньги, которые заработали асы полковника Никитина. Выпишите им зарплату. А вся остальная армия ничего не заработала – пусть сидит на пайке. Так?
Полковник встал со своего стула:
– Вы много себе позволяете, капитан. Я вынужден о ваших обвинениях доложить своему командованию.
– Это ваше право, товарищ полковник. – Рогозин тоже поднялся. – Но у меня к вам есть еще один вопрос. Не могли бы вы предъявить разрешения от таможенных органов на международные перевозки автомобилей воздушным путем?
Полковник на какое-то время растерялся и развел руками:
– Судя по всему, эти документы должны быть в финансовой части. Но мой начфин болен.
– Он тоже наелся зеленой антоновки?
Полковник пропустил укол мимо ушей.
– Далеко пойдете, капитан.
– Может быть.
– Если вовремя не остановят.
– Разрешите идти, товарищ полковник? – Он дошел до выхода и остановился. – Я попросил бы вас, когда начфин найдет все таможенные разрешения, известить об этом военную прокуратуру. Правда, боюсь, что розыск несуществующих бумаг окажется не по зубам военным летчикам. Таможенники заверили меня, что не давали никаких разрешений.
Рогозин вышел. Начальник аэродрома кинулся к телефону:
– Коммутатор? Мне генерала Воропаева. Срочно!
8
Целую неделю бригадир поезда Завальнюк искал свою машину. По совету друзей он обошел все дворы в округе, но машины так и не нашел. Милиция, когда он сообщил об угоне, объявлять план «Перехват» наотрез отказалась. Сержант, представившийся Гнеушевым, лишь посмотрел на Завальнюка как на недоумка, когда тот вцепился ему в рукав и требовал предпринять какие-нибудь усилия для розыска автомобиля.
– Да ты че, дядя? – отшвырнул его руку сержант. – Какой «Перехват»? Никого не убили, не покалечили, стрельбы не было, мордобоя тоже. Да и время после угона прошло сколько!
– Два часа, – подсказал Завальнюк.
– Вот видишь, – словно издевался над ним гаишник. – Два часа прошло. Какой может быть «Перехват»?
– Что же делать? – заглядывал в глаза сержанту железнодорожник. – Ведь вы обязаны предпринять какие-нибудь меры!
– Я тебе, дядя, ничего не должен. Заявление твое принято. Машину, как числящуюся в угоне, в компьютер занесли, так что иди домой и жди.
– С моря погоды?
– Это твое дело, – сказал сержант и встал со стула, как бы показывая, что разговор окончен.
В это время в дежурку заглянул младший лейтенант. Завальнюк с горечью в глазах посмотрел на него.
– Вы по какому вопросу, гражданин?
– Машину угнали.
– Заявление написали?
– Да.
– Патрульная машина была задействована? – посмотрел лейтенант на своего коллегу.
Тот пожал плечами и отвернулся.
– Я просил вашего товарища оказать мне помощь, но он сказал, дескать, все что мог, уже сделал.
Лейтенант с осуждением посмотрел на своего коллегу и кивнул Завальнюку:
– Пойдемте к машине, проедем по дворам. Может быть, преступник накатался и где-нибудь уже бросил вашу ласточку.
Они исколесили весь квартал, но «семерки» нигде не обнаружили.
Лейтенант, представившийся инспектором Омельченко, утешал:
– Даст Бог, найдем. «Семерку» гораздо легче обнаружить. Да и номера на ней перебить труднее, чем, к примеру, на «девятке». Так что если преступника остановят на посту ГАИ и проверят специальным прибором номера, то перебивку, если ее успели сделать, наверняка обнаружат. Вы заявление о возбуждении уголовного дела по поводу угона написали?
– А это обязательно?
– Обязательно, – кивнул Омельченко. – Чтобы наш брат не расхолаживался, а искал вашу беглянку.
Прошла неделя, но машину так и не нашли. А на «ракушку» Завальнюка кто-то приклеил новое извещение с настоятельной просьбой посетить социальный отдел префектуры. Завальнюк скрутил фигу и показал невидимому адресату. Стояла б машина в «ракушке», так разве бы ее похитили? Жена с ним почти что не разговаривала. «Идиот, – шипела она в его адрес. – Какого черта ты ее оставил во дворе, если у тебя есть „ракушка“?» И бригадир с ней не спорил.
Он почти каждый день посещал отделение ГАИ и справлялся о своей машине. Иногда, встретив Омельченко, виновато улыбался.
– Ну, как дела? – однажды первым заговорил Омельченко.
– Вот, – показал Завальнюк извещение, – требуют, чтобы я демонтировал свою «ракушку».
– Не спешите, – кивнул на бумажку Омельченко. – Машина еще найдется, и «ракушка» пригодится.
– Так власти требуют. Что же делать?
– Вы помните, за кого голосовали на выборах в местные органы власти?
– То ли за Майданникова, то ли за Манданникова. Кстати, он прошел в Городскую Думу.
– Вот и напишите ему жалобу. Мол, местная власть притесняет. А пока будет суд да дело, ваша «ракушка» успеет развалиться от старости.
Завальнюк улыбнулся и протянул руку Омельченко:
– Спасибо тебе, лейтенант. Знаете, я ведь бригадиром на поезде работаю. Так что если вам когда-нибудь потребуется в сторону Владивостока, я готов провезти вас бесплатно.
– Я непременно воспользуюсь вашим предложением, когда уйду на пенсию. А пока у меня, как у работника милиции, есть льгота на бесплатный проезд в любую точку России. Один раз в год.
Хоть и скребли по-прежнему на душе Завальнюка кошки, но настроение после общения с младшим лейтенантом улучшилось. Славным мужиком оказался этот инспектор Омельченко. Немного, но успокоил бригадира поезда.
Угон-8
Наказание порока пороком
1
Спустя час после того, как он побывал на нескольких бензоколонках и на всех из них увидел длинные вереницы автомобилей, понял: столица вползала в очередной бензиновый кризис. Рискуя, он все-таки решил добраться до заправочной станции, которая находилась рядом со знаменитой тюрьмой для привилегированных соотечественников – «Матросская тишина». Но и здесь к «соскам» было не протиснуться. А датчик топлива давно уже показывал, что искать другую бензоколонку, даже в радиусе трехсот метров, было бы полным безумием. Он печенкой чувствовал, что несколько капель бензина хватит только для того, чтобы доехать до колонки.
Он пристроился в хвост длинной очереди и набрался терпения. Через час с небольшим его «восьмерка» все-таки добралась до автомата. Он хлопнул дверцей и направился к шлангу с пистолетом. Но задним ходом каким-то чудом к колонке протиснулась «ренушка», из машины вышел длинноволосый щеголь в замшевой куртке и кожаных брюках и вырвал у него из рук заправочный пистолет.
– Отдохни пока, – нагло улыбнулся щеголь и сунул носик пистолета в отверстие бензобака.
Ему захотелось взять наглеца за плечо и от души врезать по морде. Но в «ренушке», из салона которой вырывалась какая-то попсовая мелодия, он увидел двух мордоворотов, дергающих головами в такт музыке. Нет, он нисколько не боялся нарваться на скандал, но понимал, что, завяжись драка, пострадают не только люди, но и машины. Мало ли какими монтировками придется махать в автомобильном столпотворении.
Пока щеголь платил в кассе деньги, он обошел «ренушку» и по ее состоянию определил, что машина только-только сошла с конвейера. И план мести родился моментально.
