Наталья Борохова - Весенний детектив
— Ты как будто отсутствуешь, — говорил Игнат. — Витаешь где-то далеко отсюда. Проснись! Улыбнись хотя бы.
Лина чувствовала себя коконом, из которого еще не вылупилась бабочка. Ее прекрасные крылья пока не развернулись, не подняли над землей и не понесли к счастью… Она искала в себе ростки любви, но ее сердце билось ровно, чуждое блаженной истомы.
Молчаливое соперничество превратило бывших друзей в затаенных врагов. Ни один, ни другой не собирались уступать.
«Чем я им приглянулась? — гадала Лина, придирчиво рассматривая себя в зеркале. — Лицо обычное. Фигура, правда, ничего — стройная, подтянутая, гибкая. Волосы пышные, собранные в пучок на затылке. Не модно, зато мне идет!»
Коктебельские камешки… они снились ей часто. Серый мрамор, малахит в причудливых прожилках, пестрые агаты, яшмы, халцедоны, сердолики, выброшенные на берег штормовой волной. Они ласкали глаз, их приятно было перебирать, пересыпать из ладони в ладонь. Иногда ей даже попадались обкатанные морем кусочки горного хрусталя.
Лина могла часами сидеть на берегу, собирать камни и… разговаривать с ними. Было что-то магическое в этих немых свидетелях подводных извержений, вздыбивших до небес пласты земной коры.
Хозяин, у которого она снимала комнату, рассказывал о пещерах Кара-Дага, к которым можно было подобраться только с моря, — его сын с приятелем нашли там обломки старого сундука и горсть серебряных монет.
Лина попросила ребят отвезти ее на лодке в Сердоликовую бухту. Там у нее захватило дух от величия открывшегося зрелища — две скалы смыкались, образуя арку, за которой плескалось море. В самой бухте вода блестела, как зеркало. В ней отражались скалы. Под аркой каждый звук превращался эхом в оглушительный грохот.
— Если подняться выше по ущелью, можно найти старое жерло вулкана, — сказал сын хозяина. — Мы пробовали. Ничего не вышло. Слишком крутые склоны.
— Я не умею карабкаться по горам, — с сожалением вздохнула Лина. — Да и обуви подходящей нет. Давайте пристанем к берегу.
Она спрыгнула на разноцветную гальку и задрала голову. На скалах виднелись жилки розового агата, бархатно-зеленый халцедон, еще какие-то кристаллики посверкивали в солнечных лучах. На высоте гранитные утесы упирались в облака. Каменное безмолвие наводило жуть…
— А можно туда забраться? — Она показала на разветвление красноватых прожилок сердолика.
— Опасно. Без страховки лучше не лезть.
— Понятно, — кивнула Лина. — Я тут внизу поброжу. Вдруг отыщу пиратский клад?
— Насчет пиратов не знаю, а контрабандисты прятали в здешних пещерах и гротах свой товар и вырученные деньги. Можно и на покойников наткнуться.
— Не пугайтесь, — улыбнулся сын хозяина. — Мой друг шутит. Какие покойники? Разве что выбеленные и высушенные кости.
Лине стало не по себе, но она не подала виду. Прикрепила к поясу острый молоток для отбивания камня, фляжку с водой и двинулась налево.
— Вас ждать? — спросили ребята.
— Не надо. Плывите домой, а меня заберете после обеда.
Раскаленные скалы дышали жаром. Солнце с самого утра палило нещадно. На воде качались бакланы. Лина остро позавидовала птицам. Захотелось искупаться — погрузиться в нежную голубизну моря, медленно поплыть, наслаждаясь прохладой…
— Не затем ты сюда приехала, — оборвала она себя.
* * *Игнат и Артем познакомилась с Линой в баре, куда молодые люди зашли скоротать свободный вечер. Одинокая девушка за столиком привлекла их внимание.
Мало ли им приходилось видеть одиноких девушек? В кафе, на скамейках парков, на дискотеках — да где угодно. Но почему-то именно к этой захотелось подойти. Как будто кто-то невидимый подтолкнул их сделать роковой шаг.
— Гляди, девчонка грустит, — шепнул другу Сафонов. — Волосы, кажется, натуральные, лицо без краски. Загорелая. Провинциалка, что ли? Бар не из дешевых. Какой ветер ее сюда занес?
— Познакомимся?
Друзья заказали коньяк, кофе, шоколадный десерт и подсели к «провинциалке». На поверку девушка оказалась коренной москвичкой, разговаривала спокойно, вежливо, без жаргонных словечек, не смущалась, не жеманилась.
— Я туфли новые надела, — призналась она. — Ноги болят, сил нет. Решила посидеть, отдохнуть.
Они, как по команде, взглянули под стол. Девушка была босиком, туфли стояли рядом. Модельные, из натуральной кожи. При кажущейся простоте одежда девушки была из фирменных магазинов — отметил Артем. Он знал в этом толк.
— Вы работаете или учитесь?
— Работаю, — вздохнула она. — Реставратором произведений живописи. У меня своя мастерская, от мамы осталась. Жалко, что далеко от дома. Заказов много. Приходится иногда оставаться ночевать прямо на рабочем месте.
Она выглядела моложе своих лет благодаря непосредственности, открытому выражению лица, отсутствию косметики и какой-то школьной прическе.
Заговорили об искусстве.
— Я бы больше хотела работать с хрусталем, но папа воспротивился, — посетовала Лина. — Мол, не женское это дело. Ты бы еще в стеклодувы пошла! А я обожаю стеклянные и хрустальные вещи. Мама любила фарфор… Мы с ней были очень близки. Она умерла.
Девушка замолчала. Ее серые прозрачные глаза подернулись слезами.
Артем погрустнел. Он тоже год назад лишился отца. Так глупо все получилось.
За соседним столиком пировала шумная компания. Бармен включил музыку. Лина немного оживилась, повеселела.
Игнат никак не мог избавиться от непонятного беспокойства. Его что-то тревожило, раздражало. Подвыпившие парни слишком громко смеялись. Безвкусная музыка навязывала примитивный, назойливый ритм.
— А не поехать ли нам в другое местечко, потише и поуютнее? — предложил он. — Я не прочь продолжить знакомство.
Лина улыбнулась и… отказалась. Она устала и хочет домой, спать.
— Завтра вставать рано.
Друзья вызвали такси, проводили девушку до машины и вернулись допивать коньяк.
— Странная девица, — выразил свое мнение Артем. — Реставратор! Не красится. Чудно как-то! Интересно, она вправду такая или притворяется?
— Зачем ей притворяться?
— Чтобы произвести впечатление. Особый прием флирта с мужчинами. Оригинальничает.
— Я не заметил никакого кокетства. По-моему, ей все равно, понравилась она нам или нет. А вот ты как-то не в меру возбужден.
— Но телефончик ты у нее выпросил!
Артем подтрунивал над другом, тот привык и не обижался. Они выпили еще по рюмочке.
— Ты же в барах с девушками не знакомишься, — беззлобно огрызнулся Игнат. — И на улице тоже. Не романтично-де, тривиально, пошло. Что вдруг изменил своему кодексу?
— Сам не пойму. Есть в этой девице какая-то изюминка. Вроде бы и внешность у нее обыкновенная, и лоска никакого, и профессия никудышная. А глаза умные, волосы красивые… ведет себя естественно. Говорить с ней приятно, смотреть на нее приятно.
Игнат только кивал. Лина была в его вкусе: ничего общего с пресловутыми «моделями», надменными полусветскими барышнями, напористыми бизнес-леди. Он устал от заученных фраз, грубой фальши и наигранных улыбок. Ему надоело быть объектом охоты.
Но, если быть до конца честным, он не мог объяснить, почему его влекло к Лине.
На следующий день Игнат позвонил ей и пригласил в кино.
— А ваш друг тоже… предлагал посидеть в кафе, — сказала она. — Вынуждена вас обоих огорчить. Я очень занята всю неделю.
Она не горела желанием встречаться ни с одним, ни с другим. Казалось, ей было не до них, вообще не до мужчин. Ее занимало что-то другое.
— А она, случайно, не того? Не по бабам? — не выдержал Артем.
— Непохоже.
Однажды Лина все же приняла приглашение Игната, и они сходили на выставку изделий из стекла. Барышня восхищалась, а молодой человек был счастлив, что сумел хоть чем-то заинтересовать ее.
Артем тут же купил билеты на премьеру в модном театре. Он не ходил в театр с тех пор, как закончил школу. Лина милостиво позволила повести себя на спектакль, но от комментариев воздержалась.
— Не угодил? — огорчился он.
— Я не люблю театр, — сказала она. — Много нарочитости, умничанья. Все равно что слушать придуманных птиц в придуманном лесу.
— А не пойти ли нам на природу? — не растерялся Артем. — Не устроить ли пикник?
Встречи с Линой превратились для друзей в своеобразный вид спорта. Кто кого. Кому удастся выманить ее из дому или из мастерской, сводить в ресторан, на экскурсию, в ночной клуб. Они втягивались в эту игру, в это неосознанное состязание двух самцов. Как будто заключили негласное пари: кто сумеет завоевать расположение девушки, влюбить ее в себя? Лина же словно чувствовала подвох и умело избегала расставленных сетей, оставалась недосягаемой. То есть она принимала подарки, цветы, соглашалась прогуляться, съездить за город, шутила, смеялась, с удовольствием ела, когда ее угощали, но по-дружески, без намека на что-то большее. Любые попытки склонить ее к любовной игре, к интимности раз за разом проваливались.
