Фридрих Незнанский - Платиновая карта
Мистера Бигля он вскоре бросил. Зачем делиться деньгами с кретином, который сам по себе — ноль без палочки? Нет, лучше класть «честно заработанные деньги» себе в карман. Бигль попробовал припугнуть Джона, но Джон, обзаведшийся к этому времени кое-какими деньгами и связями, нанял троих крепких парней, и в тот же день мистера Бигля увезли в больницу с тяжелой черепно-мозговой травмой.
А Джон стал действовать самостоятельно.
Свою первую грандиозную аферу Джон провернул в 1990 году. Через подставных лиц он разместил в нескольких английских банках ценные бумаги одной известной американской фирмы. Бумаги были искусно подделаны, и поэтому до того, как его разоблачили, Джон сорвал солидный куш. За короткий срок Джон превратился в обеспеченного человека, а затем и в богатого. Разумеется, это не могло не огорчить Скотленд-Ярд. В 1992 году его обвинили в мошенничестве и приговорили к двум годам лишения свободы.
Отец Джона на суд не приехал. В интервью телевизионщикам он заявил, что отказывается от такого сына — вора и убийцы. Джон не особенно переживал, за последние несколько лет он практически забыл об отце, а если и вспоминал, то с брезгливостью и яростью.
В тюрьме Джон не испытывал особенных неудобств. Он привык к аскетичной жизни. К тому же после нескольких недель отсидки его назначили служащим тюремной библиотеки и допустили к компьютеру.
Как ни долго тянулись два года, но в конце концов они прошли. Выйдя на свободу, Джон продолжил свою деятельность в сфере «размещения иностранных инвестиций на родине». На этот раз он действовал хитрее и изворотливей. Джон разработал компьютерную программу, при помощи которой можно было снимать крупные суммы с банковских счетов. Он решил заняться подделкой крупной партии электронных карт известной французской телефонной компании.
Ирония судьбы состояла в том, что эта телефонная компания сама сделала Джону заказ на изготовление карт. К нему обратились как к одному из лучших специалистов по современным технологиям. Заказ был выполнен в рекордно короткий срок. Электронные карты по оплате телефонных разговоров соответствовали мировым стандартам и обладали надежной системой защиты. Однако деньги с них не всегда поступали на счета телефонной компании. Часть сумм бесследно исчезала.
В конце концов сумма недостачи достигла в целом пятнадцати миллионов долларов.
На этот раз правоохранительные органы Франции взялись за компьютерные фокусы мистера Джона Ватсона серьезно. Его приговорили к пяти годам лишения свободы. Однако Джон, подав апелляцию, вышел на свободу под крупный залог.
Вскоре «подсудимый Ватсон» бесследно исчез. Вместо него на свет появился свободный человек Дэвид Флин. А Ватсона объявили в международный розыск.
Прибыв в Москву, Флин был очень осторожен. Квартира, в которую он привозил Веру, была не единственной. Дэвид снял еще несколько квартир, в каждой из которых останавливался не больше чем на неделю.
Ухаживая за Верой, Флин продолжал свою деятельность по «экспроприации экспроприаторов». И пока английское и французское правосудие разыскивало его в Латинской Америке, он продолжал «кидать» как англичан, так и французов из самого сердца России.
Никто, абсолютно никто из земных существ не догадывался, что, помимо очаровывания Веры Акишиной, в Москве у него была и другая, менее благородная, но не менее насущная цель.
4Вера и Стас сидели в студенческом кафетерии. Перед каждым из них стояла чашка кофе. Стас на свой кофе даже не смотрел, а Вера рассеянно покручивала чашку на блюдце.
Лицо Стаса было бледным и напряженным. Вера, наоборот, выглядела прекрасно. Она была очень красива в этот день тонкое лицо, длинные светлые волосы, плавные, аристократичные движения.
Глядя на нее, Стас вдруг испытал острое, щемящее чувство боли. Он вдруг понял (впервые в жизни), что он и эта девушка абсолютно разные, что слеплены из разного теста, что у них нет и не может быть ничего общего. И что вообще непонятно, как, каким образом и С какой целью судьба свела их вместе.
Пауза затянулась. Вера не собиралась нарушать напряженную тишину, поэтому Стас решился заговорить.
— Г-где ты была? — спросил он подрагивающим, слегка взвинченным голосом.
— Тебе это будет неинтересно, — апатично ответила Вера.
— Что за г-глупости ты говоришь? Как это мне будет н-неинтересно? Ты ведь моя девушка.
Вера лениво пожала плечами (говорить на эту тему ей совсем не хотелось):
— Ну и что? Сегодня твоя девушка я, завтра — какая-нибудь другая…
Тоцкий удивленно на нее уставился:
— На что ты н-намекаешь?
— Ни на что. Просто это жизнь, Стас. Люди встречаются и расстаются. И ничего страшного из-за этого не происходит.
— Ты что, думаешь, что я не волновался? Да я м-места себе не находил! Знаешь, как я в-волновался?
Вера усмехнулась. Стас вдруг показался ей ужасно скучным и занудливым.
— Ну и как? — спросила она.
— Да я… — Тоцкий осекся. Он явно не знал, что сказать дальше.
Вера равнодушно ждала, пока он соберется с мыслями и силами.
— Да я даже в м-милицию хотел пойти! — выдохнул наконец Стас. — Я хотел потребовать, чтобы они искали т-тебя! Но твой отец запретил мне. Он с-сказал, что м-милиция только помешает. И что п-похитители могут рассердиться и п-причинить тебе боль.
«Боль», — подумала Вера. Она вспомнила веселые лица Грува и Максимовича, вспомнила, с каким жадным интересом они обсуждали новые идеи Веры, и слова Тоцкого показались ей чудовищно глупыми и бессмысленными.
— Ты зря волновался, — спокойно сказала Вера. — Мне ничто не угрожало.
— К-как это — не угрожало? — удивился Стас. — Разве тебя не похищали?
— Нет, — твердо сказала Вера. — Меня никто не похищал. Я ушла из дома сама.
На Стаса смешно было смотреть. Его щеки покрылись розовыми пятнами, а глаза были изумленными и испуганными, как у щенка.
— Но п-почему ты ничего мне не с-сказала? — возмущенно проговорил он. — Почему ты ничего не сказала своим родителям! Ты знаешь, как мы в-волновались за тебя? А когда п-похитили Сергея Михайловича, мы с твоей матерью чуть с ума не сошли!.. — Упомянув про отца Веры, Стас понял, какую совершил бестактность, и мучительно покраснел. — Кстати, о нем ничего не с-слышно? — тихо спросил он.
Вера покачала головой:
— Нет. Похитители потребовали деньги, но ничего не сказали о том, когда и где их нужно передать.
— Странно, — произнес Тоцкий. — Все это очень странно.
— У тебя кофе остывает, — сказала Вера.
— Кофе? — растерянно переспросил Стас. Он растерянно посмотрел на свою чашку. Потом перевел взгляд на Веру и нервно поморщился. — П-при чем тут кофе? Мы г-говорим о тебе. Ты ушла из дома, и я м-могу это понять. Но куда ты ушла? Где ты была, Вера?
— Где была, там уже нет, — неожиданно резко ответила Вера. — И знаешь что… Я больше не хочу быть твоей девушкой. Не ходи за мной больше, ладно?
Лицо Тоцкого оцепенело.
— Н-ничего не п-понимаю. Т-ты больше не хочешь, чтобы мы встречались? — растерянно спросил он.
Вера кивнула.
— Н-но почему?
— Потому что ты мне надоел, — просто ответила Вера. Затем добавила чуть более мягким голосом: — Стас, я больше не люблю тебя, понимаешь? Все было, и все прошло. Отношения себя исчерпали. В этом нет ничего странного и страшного.
Тоцкий выглядел абсолютно потерянным.
— У т-тебя появился н-новый парень? — спросил он убитым голосом.
«Нет», — хотела сказать Вера, но вместо этого вдруг произнесла:
— Да, Стас. У меня новый парень. И я хочу выйти за него замуж. Извини, что не говорила тебе раньше.
Стас легонько тряхнул головой, словно прогонял наваждение, и тихо сказал:
— Б-бред какой-то… Откуда он взялся? Ведь его раньше не было.
Вера улыбнулась:
— Ты очень смешно говоришь, Стас. Раньше не было, а теперь есть. Так всегда бывает в жизни.
— И как его зовут? — спросил Стас, беря себя в руки и глядя на Веру из-под нахмуренных бровей.
— Его зовут Дэвид. Дэвид Флин. Он иностранец.
Вера сама не знала, зачем она назвала Стасу имя англичанина.
— В-вот как, — тихо произнес Тоцкий. — Интересно… Очень интересно. И откуда же он взялся?
— Это неважно, Стас. Важно то, что мы с тобой больше не будем встречаться. Я хочу, чтобы ты твердо это усвоил. — Вера подняла руку и глянула на часики. — Мне пора, — сказала она. — Не расстраивайся. Ладно? Все равно я не та девушка, которая тебе нужна.
Вера встала со стула, поцеловала Стаса в щеку, повернулась и ушла, ни разу не оглянувшись на Стаса, который проводил ее взглядом до самых дверей в надежде на то, что она одумается и вернется — и все это дурацкое наваждение развеется как дым.
Но Вера ушла.
Стас рассеянно отхлебнул из чашки остывший кофе, потом достал из кармана мобильный телефон и визитную карточку Дениса Грязнова.
