Пер Валё - Современный шведский детектив
Она ограничилась этим.
Понятно, холодная встреча была намеренной. Чтобы дать ему понять, что на легкий успех рассчитывать не приходится. Намек дошел, и он видел, что она это знает.
Мартин Бек глотнул еще вина. Давно у него не было так хорошо на душе.
Он хитро посмотрел на надутое лицо Реи.
— Может, нам мозаикой заняться? — неожиданно спросила она.
— У меня дома есть отличный набор, — ответил он. — Лайнер «Куин Элизабет».
Он в самом деле года два назад купил такую мозаику — купил и забыл.
— Захвати в следующий раз. — Она вдруг переменила позу: скрестила ноги и подперла ладонями подбородок. — Кстати, я сейчас вообще не в форме, ты это учти.
Он вопросительно поглядел на нее.
— Сам знаешь, как это бывает у нас, женщин.
Мартин Бек кивнул.
— Скучная у меня личная жизнь, — продолжала она. — А у тебя?
— Совсем никакой, — ответил он.
— Это нехорошо.
Она поставила другую пластинку, они выпили еще вина.
Он зевнул.
— Ты устал, — сказала Рея.
Мартин Бек промолчал.
— А домой идти не хочется, — заключила она. — Так ты и не ходи.
Тут же она добавила:
— Знаешь, я всетаки попробую позаниматься еще немного. Только сброшу эти проклятые брюки. Не нравятся они мне, тесные какието.
Она живо разделась, бросая одежду прямо на пол, и надела длинную, до самих ступней, диковинную ночную рубашку из темнокрасной фланели.
Мартин Бек с интересом смотрел, как она переодевалась.
Именно такой он себе ее представлял. Плотная, крепкая, стройная фигурка.
Никаких шрамов, родинок и прочих особых примет.
— Прилег бы, — сказала она. — У тебя вид совсем измотанный.
Мартин Бек послушался. Он в самом деле был измотан и почти тотчас уснул. Рея сидела за столом, склонив голову над книгами.
Когда он снова открыл глаза, она стояла около кровати:
— Проснись, уже двенадцать. Есть хочу до смерти. Сходишь, запрешь подъезд? А я пока горячий бутерброд приготовлю. Ключ висит на дверном косяке слева на зеленом шнурке.
XXVII
Мальмстрём и Мурен совершили налет в пятницу, четырнадцатого июля. Ровно без четверти три они вошли в банк — в оранжевых комбинезонах, масках «Фантомас» и резиновых перчатках.
Они держали в руках свои крупнокалиберные пистолеты, и Мурен первым делом пустил пулю в потолок. Чтобы присутствующим было понятно, о чем идет речь, он затем крикнул на ломаном шведском языке:
— Ограбление!
Хаузер и Хофф были в обычных костюмах, только лицо скрывал черный капюшон с прорезями для глаз. Хаузер был вооружен автоматом. Хофф — куцым дробовиком «марица». Они стояли в дверях, прикрывая пути отхода к машинам.
Хофф поводил стволом обреза, чтобы не совались посторонние; Хаузер, как предусматривал план, занял тактически выгодную позицию, которая позволяла ему держать под прицелом и прилегающую часть тротуара, и кассовый зал.
Тем временем Мальмстрём и Мурен методично опорожняли кассы.
Все шло по плану с точностью изумительной.
Пятью минутами раньше в южной части города, возле гаража на Русенлюндсгатан взорвался какойто старый рыдван. Сразу после взрыва послышались беспорядочные выстрелы и загорелась постройка по соседству. Виновник всей этой суматохи, подрядчик А, вышел проходными дворами на другую улицу, сел в свою машину и покатил домой.
Ровно через минуту после взрыва в подворотню полицейского управления въехал задним ходом мебельный фургон, причем въехал наискось и плотно застрял. Из фургона высыпались коробки с ветошью, которая была пропитана горючей смесью и тотчас вспыхнула ярким пламенем.
А подрядчик Б в это время невозмутимо шагал по тротуару, удаляясь от места происшествия, словно его ничуть не касался этот сумбур.
Словом, все шло как пописаному. Предусмотренные планом акции выполнялись досконально и точно по расписанию.
С точки зрения полиции, события в общем и целом тоже развивались так, как было предусмотрено, это относилось и к последовательности акций, и к срокам.
Если не считать одной небольшой закавыки.
Мальмстрём и Мурен провели налет не в Стокгольме.
Они ограбили банк в Мальмё.
Пер Монссон, старший инспектор уголовной полиции Мальмё, пил кофе в своем кабинете. Его окно выходило во двор полицейского управления, и инспектор чуть не подавился сдобой, когда в подворотне чтото ухнуло и заклубился густой дым. Одновременно Бенни Скакке, подающий надежды молодой сотрудник, который, сколько ни усердствовал, никак не мог продвинуться дальше простого инспектора, распахнул дверь его кабинета и крикнул, что принят сигнал тревоги. На Русенлюндсгатан произведен взрыв, идет жуткая перестрелка, горит по меньшей мере одна постройка.
Хотя Скакке четвертый год жил в Мальмё, он никогда не слышал о такой улице и не представлял себе, где она находится. Зато Пер Монссон знал родной город как свои пять пальцев, и ему было невдомек, с чего это вдруг комуто понадобилось устраивать взрыв в глухом закоулке тихого городского района, известного под названием Софьина Роща.
Впрочем, ни ему, ни его коллегам не пришлось долго раздумывать. Не успело начальство распорядиться, чтобы личный состав выезжал к месту происшествия, как само полицейское управление подверглось атаке, и, когда разобрались что к чему, оказалось, что весь тактический резерв заперт во дворе. Так что сотрудники добирались до Русенлюндсгатан на такси или на собственных машинах, не оборудованных радиотелефоном.
Монссон прибыл туда в семь минут четвертого. К этому времени расторопные пожарники уже справились с огнем; устроенный неизвестным поджигателем пожар причинил незначительные повреждения пустому гаражу. Направленные в район взрыва крупные полицейские силы не обнаружили ничего особо подозрительного, если не считать искореженного драндулета. А через восемь минут один из моторизованных патрулей услышал по своему приемнику донесение о том, что ограблен банк в деловом центре города.
Мальмстрём и Мурен к этой минуте успели покинуть Мальмё. Ктото видел, как от банка отъехал синий «фиат». Погони не было, и через несколько минут приятели разделились, сев каждый в свою машину.
Как только полиции наконец удалось навести порядок в собственном доме, избавившись от фургона и горящих коробок, город был закрыт. Полицейские силы всей страны были брошены на розыск синего «фиата».
Его нашли через три дня в одном из сараев Восточной гавани Мальмё; в машине лежали комбинезоны, маски «Фантомас», резиновые перчатки, пистолеты и разная дребедень.
Хаузер и Хофф честно отработали щедрый гонорар, помещенный на чековые счета их жен. Они удерживали позицию у входа в банк почти десять минут после того, как укатили Мальмстрём и Мурен, и отошли только тогда, когда вдали показались первые полицейские — два пеших патруля, весь опыт которых сводился к перебранкам со школьниками, распивающими слабое пиво в общественных местах. Вооруженные портативными радиостанциями, они не пощадили своих голосовых связок, да только некому было оценить их усилия, потому что в эти минуты чуть не все полицейские города Мальмё кричали в свои микрофоны — и почти никто не слушал.
Хаузеру вопреки всем, в том числе и его собственным, расчетам даже удалось благополучно уйти; через Хельсингборг и Хельсинтёр он без помех покинул страну.
А вот Хофф попался — попался изза странной оплошности. Без пяти четыре он поднялся на борт железнодорожного парома «Мальмёхюс», одетый в серый костюм, белую сорочку с галстуком и черный куклуксклановский капюшон. Проклятая рассеянность…
Портовая охрана и таможенники пропустили его, полагая, что на пароме происходит не то маскарад, не то мальчишник, но у команды он вызвал подозрение, и по прибытии в Копенгаген Хоффа сдали пожилому датскому полицейскому, который от удивления чуть не выронил бутылку с пивом, когда задержанный кротко выложил на стол тесной дежурки два заряженных пистолета, плоский штык и ручную гранату с вставленным запалом. Впрочем, безоружный датчанин быстро опомнился и совсем повеселел, когда выяснилось, что фамилия арестованного совпадает с названием фирмы, производящей превосходное пиво.
Помимо билета до Франкфурта, Хофф имел при себе деньги, а именно сорок немецких марок, две датские десятки и три кроны тридцать пять эре в шведской валюте.
За вычетом этой суммы потери банка составили только два миллиона шестьсот тринадцать тысяч четыреста девяносто шесть крон и шестьдесят пять эре.
Странные вещи происходили в это время в Стокгольме.
И самое сногсшибательное приключение выпало на долю Эйнара Рённа.
Ему выделили шестерых полицейских и поручили относительно скромную задачу: держать под наблюдением Русенлюндсгатан и схватить подрядчика А. Поскольку улица довольно длинная, он постарался целесообразно распределить свои немногочисленные силы. Двое на машине составили мобильный отряд, остальные четверо заняли стратегические пункты.
