Марина Белова - Если у вас нету тети...
— Ах, Панов… — недовольно промямлил Воронков, продолжая взглядом поедать лакомый кусок. — Короче, вам привет и благодарность от фээсбэшников.
— Привет от кого? — не поняла Алина.
— Теперь господином Слоновым будет заниматься ФСБ. А это покруче будет, чем если бы им занимались люди из нашего ведомства.
— А Слонов — это вообще кто?
— Слонов и Панов — это одно лицо, — торжественно объявил Воронков. — Ясно?
— Пока не очень.
— Тогда слушайте. Пять дней назад к нам пришли люди из Федеральной службы безопасности. Они разыскивали человека, скрывающегося под именем Панова Игоря Владимировича. У них были сведения, что он работает в фирме под названием «Гарант». Сунулись туда, но такового на службе не оказалось, поскольку в тот момент он сидел в следственном изоляторе управления внутренних дел. Честно скажу, кроме покушения на вашу жизнь, Марина Владимировна, нам на него повесить было нечего. А тут раскрылось такое… — Воронков покачал головой и глубоко вздохнул. — Слышал о таких подонках, но чтобы сталкиваться… прежде не доводилось.
— Сергей Петрович, — Алина от нетерпения заерзала на стуле, — не томите, кто же этот Слонов-Панов?
— Офицер российской армии, участвовавший во второй чеченской кампании.
— И что? Разве это позорно — служить в горячих точках?
— Смотря как служить! Сергей Слонов окончил военное училище, три года отдавал долг Родине в Сибири, а потом был переведен в Чечню. Зарплаты у наших военных вроде неплохие, если сравнивать с зарплатой учительницы или участкового врача, но на нее квартиру в столице не купишь и на старость тоже не отложишь. А у парня были амбиции и стремление к красивой и сытой жизни. И не в горах, в военном городке, а в столице. Но в столицу нужно было еще попасть. Об академии мечтать ему не приходилось: в пору учебы в училище случилась неприятная история. Во время празднования дня рождения одного из однокурсников Слонова случилась пьяная драка, в результате которой погиб курсант. Сергей проходил свидетелем по этому делу. Доказать его причастность к драке так и не смогли, но в характеристике отметили: склонен к агрессии. После окончания училища по службе он продвигался вяло. То ли сам не хотел выпячиваться, то ли у начальства на его счет были сомнения. В Чечню он приехал старшим лейтенантом. Место, понятно, гиблое. Ходишь ежедневно как по минному полю и не знаешь, дойдешь или нет. Но в этом аду Слонов нашел для себя Клондайк. Он познакомился, скорей всего не случайно, с сочувствующими боевикам местными жителями и стал сдавать им своих солдат и офицеров, младших по чину. Всем известно, что для боевиков кража людей — статья доходная. Дело обстояло так: он подыскивал ребят из семей, которые могли потянуть немалый выкуп, и отправлял их в одиночку, якобы по делу, в штаб, при этом заранее предупреждая своих подельников о маршруте передвижения. Парня похищали, а через месяц родственники получали письмо, в котором требовали выкуп. Если выкуп приходил, то Слонову на анонимный счет в банке поступала определенная сумма, если нет — то похищенного убивали. Впрочем, его убивали и в случае выкупа — Слонову свидетели были не нужны, — как правило, пленника отпускали в минное поле, и он самоустранялся. Но при этом, как вы понимаете, договор был выполнен: деньги в обмен на солдата. Через год Сергей уже имел капитал, достаточный для покупки квартиры в Москве.
Понимая, что кровавый бизнес не может продолжаться бесконечно, Слонов решил уйти из армии. К тому же слишком частые похищения солдат стали настораживать вышестоящее начальство — ожидалось в скором времени служебное расследование. Но из армии просто так не уйдешь. Нельзя положить на стол заявление об уходе и сделать ручкой. Слонов это понимал, а потому решил устроить небольшой спектакль, без зрителей и с одним актером. Возвращаясь в одиночку из штаба, он инсценировал нападение на свою машину. Машина была насквозь изрешечена пулями, а сам Слонов получил ранение в плечо. Так он попал в госпиталь, где и написал рапорт о том, что по состоянию здоровья хотел бы уйти из армии. Вышестоящее начальство рапорт подписало — Слонов стал собираться домой.
До железнодорожной станции его и еще одного раненого лейтенанта, который ехал долечиваться на «большую землю», должен был довезти военный фургон, обслуживающий госпиталь. Слонов к машине шел сам: рана его к тому времени затянулась и не слишком беспокоила. А вот попутчика в кузов внесли на носилках. Парень выглядел сильно измученным и исхудавшим. Его тело покрывали сплошные бинты: бедняга попал на минное поле и сильно пострадал от осколочных ранений. Сопровождала лейтенанта молоденькая медсестра из госпиталя. В раненом парне Слонов узнал своего однополчанина, которого четыре месяца назад сдал чеченцам и за которого на счет в банке поступила энная сумма денег. «Все-таки выжил, везунчик?» — подумал раздосадованный Слонов. Он помог медсестре расположиться в кузове, а сам занял место рядом с водителем.
В Чечне есть много мест, где из-за бугра может раздаться пулеметная очередь, или ни с того ни с сего рванет мина под колесами автомобиля, или пуля снайпера угодит прямо в лоб или сердце. Но чтобы свой поднял руку на своего… нет, такое невозможно.
Водитель фургона не ожидал, что раненый офицер выхватит у него оружие и прикажет остановить машину. В упор Слонов стрелять не решился: все надо было обставить как нападение боевиков. Водитель погиб от пули, пробившей стекло. Девочка-медсестричка выпрыгнула из фургона и хотела убежать, но Слонов не дал ей уйти — пуля настигла и ее. Лейтенант получил выстрел в затылок, пуля вышла навылет, и от лица мало что осталось. Слонов выбросил свои документы и взял чужие. Запястье мертвого опоясывала тоненькая золотая цепочка с кулоном в виде слоника. «Слон» — именно так звали Сергея в школе, да и в училище тоже. Он не обижался, прозвище ему нравилось. Он даже иногда подписывался «Слон». Сергей сдернул кулон с убитого и положил в карман. Если из Слонова он превратится в Панова, кулон будет ему напоминать о первой половине его жизни. Забавная вещица, он прицепит ее на браслет часов и будет носить.
Итак, Слонов воспользовался чужими документами. Ему сыграло на руку то, что с покойным они были немного похожи: рост, комплекция, цвет глаз и волос. А еще у них была одинаковая группа крови. Получив паспорт с фамилией Панов — он попросил изменить фамилию Куликов на эту — Слонов не решился ехать в Москву, как до этого мечтал, а поехал по стране, чтобы впоследствии осесть в каком-нибудь губернском городке. Деньги у него были, и немалые.
Он ездил и выбирал достойное местожительство до тех пор, пока на берегу Черного моря не познакомился с обаятельной курортницей. Она приехала отдохнуть с двумя детьми и мамой. Детки были на попечении заботливой бабули, а сама дама занималась тем, что прохаживалась по набережной вдоль моря и скучала по мужу. Слово за слово, возник курортный роман. Муж у этой дамочки, надо отметить, руководил каким-то предприятием и, с ее слов, имел огромные связи в городской администрации. «Он бы давно мог открыть свое дело, но у него нет денег на раскрутку», — жаловалась она на судьбу. А вот у Панова-Слонова деньги были, но он не знал, за что зацепиться. Дамочка, не желая расставаться с любовником, предложила переехать в ее родной город. Тот в свою очередь уговорил ее познакомить с мужем, чтобы затем наладить с ним совместный бизнес.
— Ну надо же! — вырвалось у меня. — Уж не о Голубевой ли Татьяне вы рассказываете, Сергей Петрович?
— О ней, родимой, — подтвердил мою догадку Воронков.
— А кто-то говорил мне, что она белая и пушистая, насквозь несчастная, в быту погрязшая. — Я посмотрела на Алину. Она ничуть не смутилась, просто отвернулась от меня и легко вздохнула, мол, с кем не бывает, разве поймешь человека с первого взгляда?
— Татьяна познакомила мужа с Пановым, представив его своим школьным товарищем, который долго работал за границей, накопил много денег и теперь хотел бы заняться бизнесом на родине, — продолжил свой рассказ Воронков. — Так Голубев и Панов-Слонов стали компаньонами. Сначала это была строительная контора, которая отчего-то у них не заработала. Заказов было мало, прибыли, соответственно, тоже. А потом Слонов, будучи по делам в Москве, в гостинице столкнулся с чеченцем, с которым когда-то имел дела. Тот ему и подкинул идею со страховой фирмой. Суть состояла в том, чтобы страховать транспортные перевозки, среди которых были и перевозки в южном направлении. Страховой процент взимался в зависимости от ценности груза. Чем выше цена, тем больше процент. Если ты транспортируешь электронику или бытовую технику, то получается достаточно дорого. Клиент начинал сомневаться, стоит ли платить такие большие деньги. Тогда со стороны страховой фирмы поступало предложение: занизить стоимость товара, чтобы процент оказался меньше. Такие предложения поступали не часто и только если торговый караван шел на Кавказ. Догадались, почему?
