Валерий Карышев - Александр Солоник: киллер мафии
Да и кому в голову придет, что две квартиры могут сообщаться?!
Встал на подоконник, в последний раз оглядел комнату…
В стенном шкафу две винтовки, две отличные, пристрелянные машинки с оптическими прицелами, уже бывавшие в деле. А на антресолях – «трехлинейка» и коллекция пистолетов. Под кроватью – ствольный гранатомет «ПГ».
Жалко, конечно, ментам поганым оставлять, а потом, как ни крути, вещдоки… Да и Алену невольно подставляет.
Но времени оставалось в обрез. Минута-другая – и менты ворвутся в квартиру к Алене, заметят отодвинутый шкаф, найдут потайную дверь – и все!
Сгруппировавшись, Саша с силой оттолкнулся от подоконника, прыгнул и уцепился за голые ветви спасительного тополя. Исцарапанный, в разорванной одежде стал спускаться по стволу вниз.
Забежал за противоположный дом, поднялся в подъезд, взглянул через стекло в сторону своей двенадцатиэтажки…
Машин было уже не две, а четыре, возле них толпились менты. Даже отсюда, с расстояния сорока-пятидесяти метров было заметно, что они чем-то всерьез обеспокоены.
Да, тут, в этом неприметном типовом доме на Успенской улице прошли самые счастливые дни его жизни. И кто бы еще вчера вечером мог сказать, что они окажутся такими скоротечными?!
– Ну и что, по-вашему, мы должны теперь делать?
Куратор был хмур, неразговорчив и подчеркнуто сух. На встречу, которую Солоник назначил по пейджеру, он прибыл в неважном расположении духа, и новости, поведанные подопечным, конечно же, не придали ему оптимизма.
– Не знаю, – честно ответил Саша. Он смотрел, как по Можайскому шоссе проносятся машины. Все куда-то спешат, торопятся, и никому нет дела до этих двух мужчин, беседующих в потрепанной зеленой «копейке», притулившейся на обочине.
– Вот и я не знаю. Впрочем, этого следовало ожидать…
– Меня все равно будут искать, – заметил Саша. – Может быть, стоит временно уехать в другое место?
– Нет смысла. – Куратор поджал тонкие губы. – Если хотите спрятаться и отсидеться, удобней и безопасней это сделать в Москве.
Назначая куратору экстренную встречу, Солоник больше всего боялся одного: чтобы его не кинули так, как сделали это с Андреем Шаповаловым. Впрочем, судя по первому впечатлению, до этого еще далеко. Хотя…
– А вы не могли бы повлиять на РУОП или МУР? – осторожно осведомился киллер.
– Повлияешь на них!.. Половина милиции на содержании бандитов, а другая половина тем смертельно завидует. Если мы дадим отмашку – этого не трогать, то завтра же с вами все станет ясно, так же и с нами. И тогда все пойдет насмарку. Последствия могут быть куда хуже, чем вы даже предполагаете. А главное – таким образом мы вас деконспирируем, – вздохнул чекист, извлекая из кармана сотовый телефон.
– И что же теперь? – Саша выглядел растерянным.
– Вот я и думаю, что… Обождите.
Вышел из машины, на ходу набирая номер. Было очевидно: в сложившейся нештатной ситуации куратор не имеет права самостоятельно принимать решение. Стало быть, советуется, что делать с заваленным агентом…
Неужели не сегодня-завтра по телевизору вновь объявят о неопознанном трупе, найденном в каком-нибудь укромном уголке Битцевского лесопарка?
Куратор вернулся повеселевший. Уселся за руль, по-хозяйски хлопнул дверцей…
– Вроде бы разобрались. Вы ведь как бы с шадринскими работаете? – спросил он, и по этому незначительному «как бы» Саша понял: для него уготована новая роль.
– Вроде да.
– Вот и хорошо. Выйдете с ними на связь. Объясните ситуацию: после ликвидации Бобона просочилась информация о вашем участии, менты хотели закрыть, удалось сбежать. Пусть они вас и кроют. Вполне естественно, это придаст вам дополнительный авторитет. Ну а мы, чем можем, поможем. Встречаемся завтра в восемь вечера на этом же месте. Получите деньги, ключи от новых квартир и инструкции. Ну, всего хорошего… Александр Македонский.
Солоник так и не мог понять, какую интонацию вложил чекист в последние слова: восхищение или сарказм…
Глава 22
Удивительно, но после утреннего бегства с восьмого этажа дома по Успенской Саша не испытывал ощущения опасности. На следующий день, как и было оговорено, куратор вручил ему ключи от новых квартир, проинструктировал, как следует себя вести в случае очередных нештатных ситуаций и, передав деньги, произнес:
– Пока вы нам не нужны. Отдыхайте. Можете съездить со своей девушкой за границу. – Естественно, вездесущая «контора» не могла не знать о его отношениях с Аленой. – В начале осени вы нам снова понадобитесь.
Саша последовал его совету. Спустя пару недель он и Алена, сидя в бизнес-классе огромного серебристого «Боинга», летевшего на Кипр, обсуждали планы отдыха, даже не вспоминая о недавних неприятностях.
А в сентябре он уже был в Москве. Летнее тепло, беспечность пляжей Лимассола – все это было позади. Чавкающая грязь под ногами, шуршание опавших листьев, хмурое небо над головой…
Праздник кончился – наступили будни.
В конце сентября куратор дал ему наводку на очередного клиента – лидера довольно серьезной столичной группировки. Как и в случае с Бобоном-Ваннером, этот человек враждовал с шадринскими: кандидатура «исполняемого» совпадала как с точки зрения бандитов, так и с точки зрения основного заказчика.
Куратор, протянув подопечному атташе-кейс, произнес привычно:
– Кассеты оперативной видеосъемки, фотографии, адреса, контакты, выписки из уголовных дел. Срок исполнения – до конца октября. Способ, как всегда, на ваше усмотрение. Было бы неплохо, если бы вы взяли с собой кого-нибудь из шадринских. Сами понимаете, почему. Ну, все, желаю успехов…
– Сука, – с ненавистью прошептал Солоник, усаживаясь за руль пятисотого «мерса», очередной своей машины. – И когда же это все кончится?!
Он и сам не мог объяснить – что именно должно кончиться и как, но твердо знал лишь одно: он слишком устал, он чувствует себя вымотанным – так автомобильный двигатель, с виду рабочий, рано или поздно вырабатывает свой ресурс.
И это должно было кончиться: рано или поздно. Memento more – это изречение все чаще и чаще вспоминалось наемному убийце спецслужб.
В серенький день шестого октября 1994 года Петровско-Разумовский рынок жил обычной жизнью. Торгаши, обложенные и обвешанные незамысловатым товаром, высматривали покупателей, а те, бродя стадами между торговыми рядами, останавливались у лотков, приценивались, рассматривали товар. Покупали мало – то ли денег у населения совсем не стало, то ли товар был скверный…
– Давай, Моня, пройдемся, – Солоник обернулся к своему напарнику.
– Давай, – кивнул Моня. – Когда он тут будет?
– Через час.
Солоник отлично помнил совет чекиста взять с собой кого-нибудь из шадринских. На Петровско-Разумовский рынок он отправился с Мониным, авторитетным человеком в их кругу.
Окинув толпу равнодушным взглядом, Солоник двинулся в сторону рядов. Монин последовал за ним.
Впереди – целый час: надо убить время. Они ходили, не глядя ни на сереньких людишек, ни на товары. Солоник сосредоточенно осматривал возможные места отхода: выход, забор, за ним железнодорожная насыпь…
Неожиданно над самым ухом послышалось:
– Ваши документы.
Саша поднял голову – перед ним стояли трое ментов. Ленивые взгляды, равнодушные лица.
– А в чем дело? – стараясь держаться как можно спокойней, спросил он.
– Документы есть?
– Есть…
В кармане китайского пуховика Солоника лежал паспорт на имя Валерия Максимова – тот самый, выправленный в свое время через Шестнадцатый Главупр еще союзного КГБ. Ксива грамотная, хорошая – но лишь до первой проверки по Центральной картотеке. А в другом кармане лежал большой черный пистолет, любимый семнадцатизарядный «глок», который и должен был сегодня поставить точку в жизни клиента.
– Пошли с нами, покажешь, – развязно приказал мусор. – Тут недалеко…
Саша пожал плечами и, не меняя выражения лица, двинулся следом. Монин последовал за ним.
Они прошли в будку милицейского поста. Милиционеры пропустили их вперед, закрыв за собой дверь.
– Давайте, что там у вас в карманах? – спросил старший наряда.
Конечно, можно было сослаться на то, что забыли документы, можно было предложить им денег, можно было как-нибудь договориться…
Но договориться не удалось: нервы у Монина оказались слишком слабыми. Саша с ужасом заметил, как тот полез во внутренний карман.
Мгновение – и резкий, как удар кнута, выстрел сотряс милицейскую будку. Монин стрелял вверх, но от этого Солонику было не легче…
Действовать следовало быстро и решительно. Саша мгновенно выхватил ствол, трижды выстрелил и выскочил наружу.
А вокруг уже собиралась толпа – стрельба, крики. Интересно! Глаза любителей острых ощущений были устремлены на него, но, кроме интереса, в них прочитывался естественный страх.
Впрочем, беглецу было не до них – толпа отрезала путь к припаркованной машине. Прорываться через людскую массу бессмысленно: а вдруг найдется какой-нибудь энтузиаст из народа, бросится под ноги, повалит…
