Им придется умереть - Питер Джеймс
– Мне очень жаль, мистер Старр, владельцы автомобиля, конечно, получат компенсацию за любой ущерб, причиненный во время осмотра, если мы не выявим нарушений, – заверил Клайв Джонсон.
– Можно закурить?
– К сожалению, здесь запрещено курить.
– Ладно, можно тогда на улицу выйти?
– Прошу прощения, сэр, но не сейчас, – сказал Джонсон. – Нужно, чтобы вы присутствовали и наблюдали за тем, что мы делаем.
Они не услышали шипения, когда сотрудник Пограничной службы глубоко вонзил лезвие в покрышку. Некоторое время он с усилием резал шину, пока наконец не оторвал большой кусок резины.
В образовавшемся отверстии отчетливо виднелся пластиковый пакет, наполненный белым порошком. Таможенник запустил руку внутрь, вытащил пакет и поднял, показывая находку присутствующим.
– У большинства людей шины наполнены воздухом, сэр. – Джонсон подался к Микки. – Полагаю, в пакете находятся наркотические вещества, так что я должен вас задержать.
Долю секунды Микки невидящим взглядом в полной панике таращился на него, пытаясь вернуть ясность мысли. Голос в его голове закричал: «БЕГИ!»
Микки резко толкнул пограничника в бок, отчего тот врезался в стену, и, рванув вперед, помчался через таможенный терминал. Он услышал крики – чей-то голос приказывал ему остановиться. Лишь бы только удалось выбраться отсюда – туда, на темные улицы, – и он исчезнет. Спрячется где-нибудь или угонит машину и вернется к Стьюи.
Вдруг Микки больно ударился ногой обо что-то твердое – «Гребаный баллонный ключ!» – и растянулся на полу. Пока он отчаянно пытался подняться, кто-то схватил его за правую руку, за протез.
Микки изогнулся, выбросил ногу назад, почувствовал, что попал в кого-то – тот сразу закряхтел от боли.
Руку все еще удерживали.
Он развернулся. Двое мужчин, один в больших очках. Он врезал очкарику левой рукой прямо по линзам, отчего тот покачнулся; затем набросился на другого, гораздо более молодого человека, который ухватился за его протез. Двинул ногой, целясь в пах, но таможенник увернулся – Микки потерял равновесие, отшатнулся и чуть не свалился, всем своим весом повис на сотруднике, который цеплялся за его руку.
Падая назад и отчаянно пытаясь удержаться на ногах, он схватил баллонный ключ и на краткий миг заметил ошарашенное лица таможенника. Микки бросился на него, как бык, и, изо всех сил ударив головой, услышал хруст.
Сотрудник таможни, из разбитого носа которого хлестала кровь, упал на пол. Микки снова ринулся прочь – мимо припаркованного фургона с желтыми проблесковыми маячками на крыше – и через дальний конец терминала выскочил на улицу, в темноту, под дождь, к холодному утреннему воздуху и виднеющимся вдали городским огням, обещавшим безопасность.
Чей-то голос вдруг завопил из темноты: «Стоять, полиция!» Лучи фонарей ударили в лицо, и через секунду двое полицейских, один из которых был размером с гору, метнулись к нему, казалось бы, из ниоткуда. Микки замахнулся баллонным ключом, целя здоровяку в голову, но слишком поздно: прежде чем он успел садануть противника, в него будто врезался холодильник. Сокрушительный удар по инерции швырнул его лицом вниз. Миг спустя полицейский мертвой тяжестью навалился на него. Чья-то рука схватила сзади за шею, с силой прижимая лицом к мокрому асфальту.
Тотчас же, руководствуясь инстинктом самосохранения и вспомнив все боевые навыки, Микки лягнулся, чем застал нападавшего врасплох, и в ту же долю секунды вскинул левую руку, обхватил толстую шею полицейского и резко дернул. Испуганно вскрикнув, мужчина легко, как мешок с перьями, откатился в сторону.
Высвободившись, Микки поднялся и, прежде чем ошарашенный полицейский успел среагировать, с исключительной мощью двинул мужчину левым кулаком в челюсть. Когда полицейский отпрянул в агонии, Микки вновь бросился к огням города. Он обогнал нескольких пешеходов и добрался до перекрестка с опустевшей главной дорогой.
Он напряженно соображал, непрестанно оглядываясь.
Вдалеке он увидел мигающие фонари. Люди бежали, но были еще в добрых паре сотен ярдов позади.
Микки собирался было перейти дорогу, но тут заметил автомобильные фары. Он заколебался – вдруг это полицейская машина? – и приготовился вновь раствориться в темноте, но наконец разглядел, что это «ауди» с немецкими номерами. Водитель увидел его и притормозил, опуская стекло.
Микки уставился на серьезного на вид мужчину лет тридцати в деловом костюме. На ломаном английском мужчина спросил:
– Здравствуйте, извините, я съехал с парома, но, кажется, свернул не туда. Вы не знаете, Лондон в каком направлении?
Микки ударил мужчину кулаком – прямо в то место на шее сбоку, при попадании в которое тот мгновенно лишился сознания. Он открыл дверь, отстегнул ремень, с некоторым трудом перетащил тело на пассажирское сиденье, запрыгнул в машину, мигом освоился с левосторонним управлением и резко стартанул, игнорируя настойчивый писк, призывающий пристегнуть ремень.
Но мысль куда настойчивее звенела в голове: «Надо добраться домой, к Стьюи, пока полиция не приехала».
Паника застилала глаза красным туманом, но он решил, что, когда доберется домой, все будет в порядке. Они со Стьюи молодцы. Они команда.
– Я еду, – пробормотал он, – Стьюи, я еду. Сгребу тебя в охапку, и отправимся на север, в Шотландию, заляжем на дно ненадолго. У меня там друзья, на ферме в глуши. Там мы будем в безопасности.
Возможно, уже сейчас в машине ему ничего не грозит. Успел ли кто-нибудь подойти, чтобы заметить, как он ее захватил? Придется рискнуть и предположить, что нет. Надо позвонить Стьюи, который наверняка спит мертвым сном, и велеть ему встать, собрать сумку и приготовиться валить, как только он приедет. А чтоб тот поторопился, сказать, что все это игра и что он может взять с собой поварской колпак!
Микки полез в передний карман джинсов, чтобы вытащить телефон.
Его там не было.
6
26 ноября, понедельник
«Черт бы тебя драл! – запаниковал Микки, пытаясь сконцентрироваться на вождении. – Черт. Чьи номера были в телефоне?»
За пару недель перед поездкой он купил себе левый мобильник, и тот пропал.
С пассажирского сиденья донесся стон, на который Микки не обратил внимания, сосредоточенно пробираясь сквозь городские окраины в сторону шоссе А26, подальше от порта.
Пару минут спустя он выскочил из промышленной зоны на длинную извилистую проселочную дорогу и помчался со скоростью ветра, постоянно поглядывая в зеркала заднего вида. Пока ничего не было видно, вокруг лишь темнота.
Впереди, на придорожной площадке, замаячила автобусная остановка. Он резко затормозил и одним махом влетел на нее. Затем обежал машину, подскочил к пассажирской двери, врезал немцу так, что тот снова потерял сознание, и оттащил его в густой подлесок, чтобы со стороны никто не увидел. Не лучшее решение, но лучшее, что можно было сделать, – ну, еще прикончить его разве что. Вернувшись к машине, он погнал дальше, лихорадочно соображая.
«Ну и дела».
Все его замечательные планы накрылись медным тазом.
«Господи».
Босс наверняка придет в ярость, но сейчас это наименьшая из бед.
Он ехал по извилистой проселочной дороге, которую хорошо знал – 70… 80… – пока не добрался до кольцевой развязки. Поворот направо вел к Истборну. Слева была широкая автомагистраль в направлении Брайтона. Она приведет его прямо в Чичестер, к Стьюи, и они поедут на север, к кольцевой трассе М25, огибающей Лондон, а потом помчатся в сторону Шотландии. Найдут автозаправку и угонят там другой автомобиль.
Он повернул налево, еще раз взглянув в зеркала заднего вида, – ничего. Только темнота, рассекаемая светом уличных фонарей. А дальше – много миль по широкой, пустой скоростной магистрали. Микки вдавил педаль газа в пол, и машина рванулась вперед – 80… 90… 100… 120… Он сбавил скорость, приближаясь к изгибу дороги, за которым следовал круговой перекресток. Повернув направо, он оказался бы в туннеле Кулфейл, который вел в Льюис, административный центр графства; скоростная дорога прямо шла мимо Суссекского университета. Он помчался прямо, прибавляя газу, но позади по-прежнему не было ничего, кроме темноты. Он размышлял.
Вдруг в зеркалах замерцал голубой отблеск – будто вспыхнул осколок разбитого стекла. Или показалось?
Но огонек замигал снова.
