Стрела Гильгамеша - Александрова Наталья Николаевна
– Спасибо тебе, конечно… – промямлила Мария.
– Не за что, но заехать за тобой не могу, у меня важное совещание. Может, машину прислать?
– Не нужно, – опомнилась Мария, – я уж сама как-нибудь, чай не девочка пятнадцати лет.
Армен Степанович промолчал, но подумал, что девочки пятнадцати лет явно лучше перенесли бы то, что предстоит интеллигентной писательнице. Хотя не все конечно.
Мария бросилась в больницу и через сорок минут вошла в холодное и пропахшее формалином помещение мертвецкой.
Ее встретил не рядовой санитар, а главный патологоанатом, дядечка средних лет с острой бородкой, в аккуратно накрахмаленном белоснежном халате.
– Нам звонил Армен Степанович, – сообщил он Марии, – просил оказать вам всяческое содействие. Но мы и сами заинтересованы в том, чтобы опознать этот труп! Пойдемте со мной…
Они вошли в просторный зал, по стенам которого были расположены морозильные ячейки хранилища трупов. Марии было страшно, с огромным трудом она взяла себя в руки.
Патологоанатом позвал дежурного санитара и велел ему показать поступившую сегодня пациентку.
Санитар, от которого разило убийственным букетом из формалина и неразбавленного спирта, лихим движением открыл одну из ячеек и выдвинул каталку, затем жестом циркового фокусника сбросил с нее простыню.
– Вот она, ваша знакомая! Вы ее опознаете?
– Это… это не она! – воскликнула Мария со смесью брезгливости и облегчения.
– Как не она? Должна быть она! – с апломбом заявил санитар. – В соответствии с документами!
Патологоанатом строго на него прикрикнул:
– Я вас, Козлов, уже неоднократно предупреждал – если и дальше будете пить в рабочее время, нам придется расстаться!
– Кто – пить? Я – пить?! Да я ни в одном глазу! Да я как стеклышко! А если даже немножко принял, так только от холода и от исключительно тяжелых условий работы! И, несмотря на это, исполняю свои обязанности в соответствии!
– Это так ты исполняешь обязанности? Да ты хоть посмотри, кого предъявил для опознания!
– Как кого? Пациента номер сто девяносто шесть…
– Ты не на номер, ты на самого пациента посмотри!
Санитар взглянул на каталку и смущенно кашлянул.
На ней лежал пожилой бомж, до самых глаз заросший густой черной бородой.
– Ох, извиняюсь, действительно маленько перепутал… это, значит, не сто девяносто шесть, а сто шестьдесят девять…
Санитар закатил бомжа обратно и выкатил другую ячейку.
Когда он сбросил простыню, Мария охнула – перед ней была Инна. Как только этот факт дошел до ее сознания, она аккуратно осела на руки подскочившего патолога.
– Ну вот, я так и знал, – вздохнул он. – А Армен за нее ручался, говорил, что ей не впервой, умеет себя в руках держать. Эй, дама, очнитесь уже!
– Да я ничего, – слабым голосом отозвалась она, – просто ноги не держат.
Санитар Козлов ловко подпихнул под нее ледяной пластмассовый стул, Мария вздохнула и посмотрела на тело.
На лице старой подруги были многочисленные ссадины и кровоподтеки, и оно было искажено ужасом – но это, без сомнений, была Инна.
– Да, это она… – проговорила Мария, справившись с волнением.
Патологоанатом записал в журнал имя и фамилию погибшей.
– Спасибо вам за содействие. Теперь мы установили ее личность и можем сообщить ее родственникам.
– Да как раз родственников у нее нет, – грустно вздохнула Мария. – Есть только муж, да и то бывший. Но ему, наверное, нужно об этом сообщить. – Она немного подумала и спросила: – А что известно об обстоятельствах ее смерти?
Врач сверился со своими записями.
– Нашел ее мужчина, который утром выгуливал собаку на пустыре возле Витебского проспекта. Собственно, нашла собака и стала выть, как по покойнику… то есть именно по покойнику. Судя по положению тела и характеру травм, ее очень сильно ударила проезжавшая машина. Удар был такой силы, что тело отбросило на пустырь.
– А время смерти удалось установить?
– Разумеется… Судя по состоянию тела, смерть наступила рано утром или в самом конце ночи – от трех часов до пяти.
– А машина?
– Машина скрылась с места происшествия. Удар, как я уже сказал, был очень сильным, так что на машине, несомненно, должен был остаться заметный след. Но в городе много умельцев, которые могут такую вмятину устранить и полиции ничего не сообщат. Так что вряд ли мы найдем виновника этого ДТП.
– Или не ДТП… – тихо проговорила Мария.
– Как не ДТП? – переспросил доктор, у которого был очень хороший слух.
– Не обращайте внимания, просто мысли…
На самом деле Мария не сомневалась, что Инну убили.
Во-первых, что она делала ночью или рано утром на Витебском проспекте, далеко от своего дома? Да еще пешком шла… какая женщина ночью сунется в этот район в одиночку? Максимум на машине поедет, да и то страшно.
А во-вторых, кто послал Марии сообщение от ее имени?
– Сумочки при ней не было? – спросила она патолога, хотя и так догадывалась, каким будет ответ.
– Сумку могла случайная шпана унести, – встрял санитар, – судя по одежде, дама обеспеченная, стало быть, и сумка дорогая… и деньги в ней были…
«А машина куда делась?» – Мария едва удержалась, чтобы не произнести это вслух.
Патологоанатом, не скрываясь, взглянул на часы, он и так из уважения к Армену Степановичу потратил на посетительницу много времени.
– Пойдемте, я вас провожу! – предложил.
По дороге Мария спросила, если ли надежда на то, что смерть Инны расследуют.
– Если честно, то нет, – сказал доктор, – наезд – дело дохлое. Никого не найдут.
«Никакой это не наезд», – упрямо подумала Мария.
Два последующих дня она маялась, не находя себе места, все валилось из рук. И совесть мучила. Она помнила свое раздражение на последний звонок Инки – дескать, богатенькая дама не знает, чем себя занять, вот и мерещится ей всякое. Нам бы ее заботы!
На этом месте Мария прятала лицо в ладони и стонала в голос. Хорошо, что выпали выходные и в университете не было занятий.
К понедельнику Мария созрела. Уже знала, кто может ей помочь. Утром перед работой набрала номер телефона.
– Надя? Это ты?
– Я, а кто же еще, – удивились на том конце, – если ты по моему номеру звонишь.
– Надежда, ты мне очень нужна, просто необходима! Есть для тебя дело! – твердо сказала Мария. – Причем срочное.
– Угу, – хмыкнули в трубку, – у тебя всегда срочное. Ты иначе не умеешь.
– Я не шучу, Надя, это серьезно! У меня подругу убили!
– Ты зачем такие вещи по телефону говоришь? – прошипела Надежда. – А вдруг у меня громкая связь включена? И муж все услышит!
– Сегодня понедельник, муж твой давно на работу уехал, – отмахнулась Мария, – а ты дома сидишь.
– И вовсе не дома, – обиделась Надежда, – а в магазине.
– Короче, когда встретимся? Найдется у тебя время сегодня? Уж будь так добра, не откажи в любезности, найди в своем напряженном графике место для старой подруги.
– Найдется… – нехотя ответила Надежда Николаевна Лебедева, старинная знакомая, с которой вместе съели не один пуд соли, а несколько месяцев назад даже распутали одно дело с убийством[2].
И вовсе незачем было Машке ехидничать, сама же тогда заявила, что Надежда очень ей помогла. Да и Надежда знала, что не ударила в грязь лицом. А у Марии тогда все наладилось, наступила в судьбе хорошая полоса – и роман получился отличный, и в личной жизни вроде прогресс наметился.
Мария, кстати, хотела роман Надежде посвятить, та с трудом ее отговорила. Ну ничего Машка не соображает – ведь найдет Надеждин муж у нее книжку эту, прочтет и заинтересуется – это почему же подруга тебе роман посвящает? Вот тут одна дама в героинях ходит, частный детектив, как-то очень на тебя смахивает. И внешность подходит, и словечки некоторые твои у нее в лексиконе встречаются. Так, может, это ты ей в расследовании убийства помогала?
