Бедная овечка (СИ) - Полищук
— Хаха! — не сдержался Панин и захохотал в голос, хватаясь за живот. — Олег Валентинович, а? Наш пострел везде поспел?! Аха-ха-ха!!!!
Его оглушительный смех разносился эхом по всему отделу, Колмаков злился, готовый заткнуть ему рот грязной пепельницей.
— Пошел на*уй! — мужчина скрипел зубами от злости.
Панин враз умолк.
— Э? Аккуратнее с выражениями, — одернул он беснующегося коллегу.
Колмаков ничего более не ответил, вышел из курилки.
— Пошутить даже нельзя. — Тихо жаловался сам себе капитан, а затем громче добавил: — Ты смотри, какие обидчивые!
Была в этом городе странная особенность: жизнь по ночам никогда не прекращалась, многие бродили по темным улицам страдая от бессонницы или прятались от одиночества в ночных клубах, местные алкоголики, бездомные — все про всех всё знали, но никогда ничего не видели. Поэтому, когда в парке около полуночи нашли тело молодой девушки, горожане лишь разводили руками, не имея малейшего понятия, откуда она там взялась.
Сан Саныч дожевал свой скудный ужин и мостился на продавленном диване, когда в морг вкатили завернутый в черный целлофан труп. Он ошарашенно взглянул на часы: почти час ночи. Раскрыл мешок и обомлел — еще одна молодая особа. Оперативники тоже заметно нервничали, всё это похоже на серию, а значит в городе, действительно, орудует маньяк.
Судмедэксперт молча приступил к работе.
Совсем девочка на вид, сжимала в руке горсть земли и траву, возможно ползла или перед смертью мучилась от боли. Причина смерти вскоре стала ясна — удушение, на еще теплой коже проступил черный след от гибкого тонкого предмета, по всей вероятности удавки. Там же на шее две небольшие раны, похожие на укус. Сан Саныч сделал снимок, сравнил с предыдущим снимком и опустил руки. Неприятности явственно ощущались повсюду, стучали во все окна и двери. Здесь уже хитрый Панин не выкрутится, потянет за собой всех на дно. Не надо было его слушаться, теперь им всем…
— Пи*дец, — прошептал Сан Саныч, понимая, что за предыдущие ошибки дорого спросят с них.
В пух и перья. Часть первая
Генерал не стеснялся в выражениях, называя весь отдел идиотами, поставил неутешительный диагноз полковнику — слабоумие, обозвав того имбецилом. Капитана, ведшего два предыдущих дела, и вовсе оплевал, выкрикивая всевозможные ругательства.
— Только идиот не мог заметить серию! Настоящий дол***б! Каждый из вас г*мно на палочке! Вы хотя бы представляете, что я выслушал утром? Москва уже сюда едет, разгребать ваше дерьмо! Вы все конченые маразматики, я за вас больше не отвечаю! Приедет спецгруппа, начнут копаться и вылезет наружу всё! Я ваши ж*пы прикрывать не буду! Довольно! Дебилы, идиоты!
И еще много чего говорил генерал, под конец выдохся, весь мокрый и красный откинулся на спинку кресла.
Брагин рассматривал руки под столом, Панин сопел и кривился, но никто не смел поднять глаз.
— Фух! — генерал успокоился. — Завтра приедет спецгруппа из Москвы, непростые ребята. Ваша задача встретить их, разместить в гостинице, всячески помогать и проявить себя с самой лучшей стороны. Хотя я не знаю, как теперь отмыться после такого позора?
Словно провинившиеся школьники, все молчали и понуро кивали головой.
— Идите, — махнул генерал, не желая больше видеть недалеких подчиненных.
Сотрудники громовского райотдела полиции не ждали ничего хорошего от приезда группы из Москвы. Панин морщился, воротил носом: на вокзале воняло бомжами, мочой и еще не пойми чем или кем, тем не менее романтика — конец сентября, золотые листочки, влажная дымка и синее небо.
— Фу, бля! — капитан смачно харкнул прямо на грязный пол.
Поезд, по неизвестным причинам, задерживался на целый час, поэтому капитан всё больше и больше раздражался. Впрочем, не он один.
Колмаков курил одну за одной и неотрывно пялился в экран смартфона, строчил кому-то сообщения, нервирую бесконечным сигналом уведомлений.
— Олежа, не доводи до греха! — не выдержал Виталий Егорович. — Отключи, к еб*ням собачьим, свою пищалку!
Олег на долю секунды оторвал глаза от гаджета, промолчал, но похоже звук всё-таки выключил.
Вокзальный динамик затрещал, хриплым женским голосом, неразборчиво объявили о прибытии. Что именно сказала работница вокзала никто не понял, мужчины засуетились, стали выглядывать в окна.
— Нихрена не понятно! — выругался Панин и пошел к перрону, махнув рукой остальным.
Наконец-то к станции “Громово” прибыл долгожданный проходящий поезд “Москва — Владивосток”. Мало кто выходил, а вот желающих уехать подальше было много. Мужчины, женщины, семьи стремились поскорее занять свои места и покинуть затхлый городишко, наивно полагая, что где-то там, за тридевять земель их ждет счастье.
Из купейного вагона вышла компания, разительно отличавшаяся от местного контингента. Немолодой мужчина, на вид самый старший из группы, с любопытством осмотрелся. Второй — подтянутый, весь в черном, с едким пронзительным взглядом, иронично улыбнулся, наблюдая пейзаж захолустья. Третий член группы, ко всеобщему удивлению громовцев, оказалась высокая дама. И как позже, выражение ее лица охарактеризовал Панин: “морда просит кирпича”.
Сотрудники сразу же узнали москвичей, все дружно представились, пожали руки и местные предложили отвезти прибывших в гостиницу.
— Ну, а работа не волк, в лес не убежит, — заметил весельчак Панин.
На что старшая группы, полковник СК Астахова, страшно нахмурилась и отвергла предложение колким замечанием:
— Да, работа, действительно, не волк. Как и серийный убийца.
Капитан побледнел и обиженно поджал губы.
“Значит любви не будет”, — с горечью подумал главный весельчак и последовал за чужаками к служебному авто.
В пух и перья. Часть вторая
— Ну в общем-то, вот так вот всё и было, — подвел итог Сан Саныч своему бессвязному объяснению: почему тело третьей жертвы поспешно выдали родителям.
Лариса Георгиевна Астахова брезгливо поджала губы, руководитель спецгруппы битый час пыталась выяснить результаты вскрытия и совсем опешила, когда оказалось, что убитая скоро упокоится на городском кладбище.
— Александр Александрович, давайте еще раз, четко и внятно? Кто дал разрешение на захоронение? — требовательный тон резал слух звонче металла.
И низкорослый судмедэксперт невольно поежился и сжался под колким взглядом властной начальницы, став еще меньше.
— Дак это же, дак так… — бедный старик искал поддержки в равнодушном приятеле Панине, который сам же вчера и позволил родителям усопшей забрать свою покойную дочь.
Этот искусный лжец, настоящий ловкач убедил его, без пяти минут пенсионера в том, что без тела будет лучше.
“А не дай боже, они повторно вскроют труп и выясниться, что ты облажался, чего-то не доглядел? И что ты будешь делать, как докажешь, что честно выполнял свою работу. Саныч, да тебя посадят! Генерал всех собак на тебя
