Кен Макклюр - Мутация

— Ну, по крайней мере, я в этом уверен.

Харвей уловил двусмысленность в ответе Мотрэма.

— Разве эта информация не положила конец всем спорам? — удивился он.

— К сожалению, нет. Старая гвардия по-прежнему настаивает, что «черная смерть» была бактериальным заболеванием, и называет результаты последних исследований «псевдонаучной чепухой» — третий вид лжи по Дизраэли, если хотите.

— Статистика, — улыбнулся Харвей.

— А те, кто переместился в «вирусный» лагерь, в настоящее время спорят о том, какой это мог быть вирус. Фаворитом в этом отношении является оспа, и учеными было доказано, что она могла вызвать «давление отбора», необходимое для такого существенного генетического изменения в популяции, тогда как чума точно на это не способна. Некоторые предполагают, что это могло быть сочетанием инфекций, кроме того, существует еще одна захватывающая возможность: с тем же успехом «черная смерть» могла быть вызвана совершенно иным вирусом — который существовал тогда, но неизвестен нам сегодня.

— Убийца из прошлого? — поднял брови Харвей. — Простите мою неграмотность, но разве нельзя выяснить причину, просто… так сказать, покопавшись в прошлом?

— Таких попыток было несколько, — сказал Мотрэм. — Но мы говорим о временном промежутке в семь сотен лет. Бренные человеческие останки не могут сохраниться так долго.

Харвей оперся локтями на стол и оперся подбородком на сплетенные пальцы.

— Знаете, — немного помолчав, заговорил он, — однажды мне довелось читать доклад группы исследователей, которые заявили, что выделили возбудителя чумы из тел жертв «черной смерти»… где-то в Европе, по-моему.

Мотрэм кивнул.

— Во Франции. Они обнаружили бациллы чумы в пульпе зуба эксгумированного трупа. Проблема в том, что никто не может воспроизвести их исследования. Все остальные попытки потерпели неудачу.

— То есть данные французских ученых… сомнительны?

— Ну, я не был бы так категоричен, — сказал Мотрэм. — Не вызывает сомнений, что тело, которое они исследовали, принадлежало погибшему от чумы, но без полноценных доказательств нельзя с уверенностью сказать, что именно чума была причиной эпидемии «черной смерти».

Харвей задумчиво покивал.

— Значит, вам несказанно помогло бы, если бы у вас в распоряжении оказалось несколько тел людей, погибших от «черной смерти», в хорошем состоянии?

— О, безусловно, — улыбнулся Мотрэм, — но по прошествии семисот лет шансы на это…

— Именно поэтому я и попросил вас приехать, доктор Мотрэм.

Пять

Дверь открылась, и секретарь внесла чай на серебряном подносе. Мотрэм задумался, нет ли у Харвея за спиной кнопки, которую тот незаметно нажал в самый подходящий момент.

— С молоком или с лимоном?

— Ни то, ни другое, — ответил Мотрэм. — Просто чай, пожалуйста.

— Хороший выбор. Первосортный дарджилинг[4] не нуждается в сопровождении.

Мотрэм взял из рук секретаря чайную пару китайского фарфора, размышляя над тем, как давно он не держал в руках подобные предметы. На его собственном письменном столе стояла обычная кружка, давно нуждавшаяся в хорошей чистке.

— Что вы знаете о Бейллиол-Колледже, доктор?

— Насколько я понимаю, это старейший колледж в Оксфорде.

— Настолько старый, что дата его основания точно не известна, но считается, что это примерно 1263 год.

Мотрэм улыбнулся.

— Даже раньше, чем появилась «черная смерть».

— Вы правы, даже раньше, — отозвался Харвей. — Соучредителями нашего университета были Джон Бейллиол, состоятельный владелец имений во Франции и Англии, и его жена Деворджилла, дочь шотландского аристократа и сама по себе очень интересная женщина. Их отпрыск, названный в честь отца, Джон Бейллиол, стал королем Шотландии, хотя и совершенно непримечательным, надо сказать, и потому был довольно быстро забыт потомками. Деворджиллу, однако, помнят очень хорошо. Кроме того, что она была соучредителем этого колледжа — именно ей принадлежит первая печать колледжа, которая хранится у нас и по сей день — она пожертвовала деньги на строительство нового цистерцианского аббатства в Дамфрисе и Галлоуэе, которое являлось дочерним монастырем Дандреннанского аббатства. Его должны были назвать Новым Аббатством, но, по определенной причине, которая может показаться мрачноватой, в итоге он стал носить имя «Возлюбленное аббатство».[5]

Харвей остановился, чтобы глотнуть чаю. Этот человек всегда точно знает, где лучше всего сделать паузу в рассказе, отметил про себя Мотрэм.

— Когда в 1269 году муж Деворджиллы скончался, она была вне себя от горя. Она велела извлечь и забальзамировать его сердце, чтобы повсюду носить его с собой в шкатулке из серебра и слоновой кости. — Увидев выражение лица Мотрэма, Харвей с удовлетворением произнес: — Вижу, вы испытываете ту же смесь восхищения и отвращения, что и многие, слышавшие эту сказку.

— Простите, — Мотрэм улыбнулся. — И продолжайте, пожалуйста.

— Когда в 1273 году в память о муже леди Деворджилла основала аббатство, монахи решили назвать его «Dulce Cor» — «сердце возлюбленного», вместо «Нового Аббатства», как было задумано вначале, и это название сохранялось за ним на протяжении семисот лет. Деворджилла и ее муж лежат в одной могиле на кладбище этого аббатства, и шкатулка с сердцем покоится у нее на груди.

— Ну и история, — сказал Мотрэм, стараясь не подать виду, что больше всего его интересует, какое это имеет отношение к чуме.

— Недавно в распоряжении колледжа оказалось нечто, добавляющее подробностей к этой сказке, — продолжал Харвей. — В одном из домов Шотландских границ были обнаружены бумаги, в которых рассказывается о семействе Ле Клерков, занимавшемся бальзамированием сердца Джона Бейллиола. Судя по всему, они имели репутацию профессионалов в своем деле и передавали свои секреты из поколения в поколение. Когда в 1346 году «черная смерть»… — Харвей сделал паузу, чтобы насладиться блеснувшим в глазах Мотрэма интересом, — поразила Англию, Шотландию вначале эпидемия обошла стороной. Правительство Шотландии, давно ожидавшее подходящего момента, решило, что это отличная возможность начать вторжение. Шотландская армия расположилась лагерем в лесах вокруг Селкерка, ожидая приказа к атаке. Приказ так и не пришел — «черная смерть» опередила его. Люди сотнями умирали в лесах Шотландских границ.

— Могу себе представить, — сказал Мотрэм, и он знал, о чем говорит. Картина чумы, разразившейся в военном лагере и превратившей его в ад, грязь и антисанитария во всех подробностях встали перед его мысленным взором. Дезертиры бежали прочь во всех направлениях, но лишь распространяли инфекцию, а не спасались от нее. Повсюду горы гниющих трупов. Зловоние разлагающейся плоти наполняло воздух под аккомпанемент криков больных, стонов умирающих…

— Когда новости дошли до городов Шотландии, знатные шотландские семейства твердо заявили, что не могут позволить, чтобы тела их любимых детей сгребли в кучу, свалили вместе с другими в лесные овраги и предали общему погребальному костру. Семейству Ле Клерков было дано задание провести бальзамирование тел членов знатных семейств, которых они смогут разыскать, и переправить их в Эдинбург, чтобы похоронить подобающим образом.

Этого так и не произошло — «черная смерть» снова опередила людей. К тому времени, как процедура бальзамирования была закончена, чума уже распространилась на север и принялась опустошать Шотландию. Тела знатных воинов остались в Шотландских границах, где были захоронены в секретном склепе Драйбургского аббатства — в документах, о которых я говорил, рассказывается, где расположен этот склеп. Шестнадцать жертв «черной смерти», над которыми поработали мастера своего дела, лежат там нетронутые вот уже семь столетий… Вам интересно, доктор?

Мотрэм расплылся в улыбке.

— У меня такое ощущение, словно Рождество в этом году наступило раньше обычного, — сказал он. — Восхитительная история, и какая интригующая! Хотя… — Улыбка его померкла. — К сожалению, горизонт надежды закрыт облаками. Судя по всему, финансирование моих работ в этой области не возобновится, а без этого стоимость расходов на раскопки будет для меня неподъемной.

Харвей откинулся на спинку кресла, словно был хозяином положения, и сказал:

— Знаете, мы, кажется, в состоянии вам помочь.

— В самом деле?

— Вы слышали что-нибудь о фонде Хотспера?

Мотрэм покачал головой.

— Не припоминаю.

— Я тоже узнал о нем лишь несколько недель назад, когда нас — выбрав из нескольких других научных институтов страны — попросили рекомендовать подходящих кандидатов на финансирование, «ведущих ученых», выражаясь словами газетчиков, в определенных областях. Вы попадаете в одну из этих категорий.