Андрей Кивинов - Смерть под трактором
Евгений притаился за плитой шифера, оставшегося, вероятно, после ремонта кровли. Место довольно удобное, вход на чердак просматривается отлично, главное, не уснуть. Коллега сидит на специально принесенном складном стульчике и неудобств практически не испытывает. Мне, как молодому (дедовщина, блин!), досталась менее комфортабельная позиция. Я расположился на трубе, тянущейся вдоль пола, слившись с ней в единое целое, как с любимой женщиной. Двери я не вижу, моя задача наблюдать за окошечком. Труба не совсем гладкая, и, если я пролежу на ней еще пару часов, то буду похож на стиральную доску. Двигаться не рекомендовано. Любой шум может насторожить врага. Внизу возле помойки работает группа прикрытия. Именно работает, в отличие от нас. Пара участковых и постовой, наряженные в ближайшем жилищно-эксплуатационном управлении дворниками, вылизывают вениками прилегающую к бачкам территорию. Все уже вылизано, и, дабы не вызывать подозрения, участники операции незаметно рассыпают собранный мусор и приступают к работе вновь. Они снабжены передающим устройством типа рация и в случае появления объекта дадут нам знать.
Нас с Женькой на чердаке двое, для остальных желающих посмотреть киношку мест в зрительном зале не нашлось, мал чердачок. Таким образом, основная нагрузка по задержанию террориста-затейника ложится на наши не очень широкие плечи. Танкист, как любой нормальный бандит, два раза в неделю ходит в спортивный зал, где молотит грушу и качает пресс. У нас на пресс времени не остается, но Евгений меня успокоил. «У них пресс, а у нас пресс-хата». Не знаю пока, что это такое, но звучит убедительно. Сейчас у меня в кармане, помимо пистолета, газового баллончика, наручников и электрошокера, притаился молоток.
Так, на всякий пожарный…
Время в засаде тянется медленно, ведь ты не знаешь, когда и чем она закончится, но каждый раз, глядя на часы, надеешься, что следующая минута последняя. Сейчас без четверти семь пс Москве, суббота. Когда я из чисто праздного любопытства поинтересовался у Евгения, могу ли рассчитывать на сверхурочные– за работу в выходной день, он ответил, что могу. Рассчитывать. Но не более. Да мне и не надо… Предыдущий почетный караул покинул пост в три часа дня, отсидев полусуточную норму. Соответственно, если ничего не произойдет, нас сменят в три ночи. На чердаке ужасно душно и много комаров. Комары ранние, голодные, а поэтому злые. Также беспокоят крупные и мелкие грызуны, наводнившие чердак в большом количестве. Они бегают по полу, норовя укусить. Хорошо, что я на трубе.
В очередной раз подношу светящийся циферблат часов к носу и вздрагиваю. За дверью, с той стороны, слышны характерные звуки отпираемого замка. Да ты любитель, парниша… Прицепить такой огромный замок на едва живую планку? Дилетантство. Я бросаю взгляд на напарника. Он выключил плеер и кивком дал понять, что все услышал. Как это у него получилось при надетых наушниках, не знаю. Наверное, привычка. Через секунду дверь приоткрывается, и в щель проникает узенький фонарный лучик. Я вжимаюсь в трубу с силой, многократно превышающей силу самых страстных любовных объятий. Лучик бегло шарит по углам и, не высветив ничего подозрительного, гаснет. Женька сполз со стульчика на предварительно подстеленную газету (опыт, опыт!) и не спускает глаз с вошедшего, а палец – С пистолетного крючка. Танкист, тоже нарядившийся дворником (ну никакой фантазии – ни у нас, ни у них), подпирает дверь изнутри и, пригнувшись, крадется к куче мусора. Давай, кореш, действуй. Кореш действует не спеша, видно, не торопится.
Откапывает свой карабин, передергивает затвор, возвращается к окну и вжимается правым глазом в окуляр. Затем приоткрывает окошко, положив оружие рядом. Смотрит на часы.
Блядские комары!!! Извините, но других слов в сложившейся ситуации подобрать просто невозможно! Так нагло пользоваться беспомощным положением жертвы могут только эти мерзкие твари. Сразу дюжина расселась на моей физиономии и посасывают мою драгоценную кровушку, а пара самых оборзевших занимаются любовью прямо на носу. Я сжимаю зубы от боли, но терплю. Любой шорох может привлечь внимание и сорвать операцию. Танкист, похоже, испытывает те же трудности, но у него свободны руки, а мои вцепились в трубу. Сколько он собирается таращиться в окно? Еще пятнадцать минут, и я скончаюсь от острой кровопотери. Ага! Кажется, дождались…
Корытин занимает удобную позу, просовывает в окошко ствол карабина, вытирает вспотевший лоб рукавом (волнуется, гад!) и вновь припадает глазом к окуляру. Целится долго, кажется, вечность. Наконец плавным, но едва уловимым движением пальца жмет на спусковой крючок.
Щелк!.. Дубль два – щелк!.. Судорожное передергивание затвора. Дубль три – шелк!.. Не стреляет, сволочь! Отсырела! Танкист, забыв про конспирацию, громко матерится и лупит по прикладу кулаком. Все равно не стреляет. И не может!!! Ибо патроны в обойме фальшивые, как водка в нашем магазине. Извращенная фантазия Евгения Филиппова…
Даже когда мы, дружно гремя костями, выпархиваем из укрытий, бедняга не обращает на это никакого внимания, продолжая с упорством мазохиста истязать карабин…
На выходе с чердака я даю волю эмоциям.
– Ты чего? – спрашивает Женька.
– Комары, блин…
– Так попросил бы у меня мазь. Я думал, у тебя есть.
Да, как все-таки мне далеко до Евгения, В отделении пришедший наконец в себя после моего удара молотком Танкист спросил:
– Дело шить будете?
– Красиво шить не запретишь,– ответил Филиппов.
Пока напарник писал в дежурке рапорт о задержании, я сидел в кабинете за его столом, морально готовясь к первому в жизни допросу. Инспектор Ларин – всемирная история, банк «Империал». В Женькиной машинке заправлен лист с недопечатанным документом.
"…Исходя из показаний свидетелей, видевших в микрорайоне английского иллюзиониста Копперфильда, специализирующегося на фокусах по исчезновению крупногабаритных предметов (поездов, самолетов, зданий и т.п.), можно предположить, что пивной ларек пропал в результате его репетиций, без умысла на кражу. Таким образом, состава преступления в данном случае не установлено.
Принимая во внимание вышеизложенное, постановил:
Уголовного дела по данному факту не возбуждать, материал проверки прекратить и сдать в архив.
Разъяснить заявителям их право обращаться на гр. Д. Копперфильда в народный суд, в гражданском порядке…" Вероятно, Копперфильд – это тот, в рыжей спецовке.
***Трактор нашелся через месяц. Можно сказать, случайно, хотя случайностей в нашем деле, как я уже говорил, не бывает. В милицию позвонил неизвестный патриот и доверительно сообщил, что на соседнем дачном участке появился подозрительный трактор. Хозяин участка, обнаглевший донельзя, за бешеные деньги корчует желающим лес…
Остальное было делом техники. Оказалось, что трактор злодею продал сам тракторист Гнатюк за три ящика водки, и сам же, паскудник, перегнал его на дачу клиента…
Очень обидно. Ведь я столько времени убил, раскалывая Сережу Маленького и Сашу Танкиста, дознаваясь, куда они, козлы, дели трактор… Еще обидней, что весь наш героический труд вообще пропал даром, ведь через месяц Андрюшу Большого все равно грохнули. Забросали гранатами, когда он выгуливал таксу.
Интересно, имеет ли отношение к этому событию угон экскаватора, случившийся накануне? Будем проверять. Ничего другого все равно нет…
