Михаил Калинин - Выбор сделан (сборник)
– Да… – дружно кивнули трое.
– Тогда пусть один из вас сбегает и купит мороженое мне и каждому из вас, – сказал я, протягивая пятьдесят рублей.
– А если мы возьмем деньги и смоемся? – хитро усмехнулся худощавый чернявый мальчик.
– Зачем? – удивленно пожал я плечами. – Лучше мы вместе поедим мороженое и запьем газированной водой. Ведь жарко не только вам, но и мне.
– Не говори глупости, Толян, – резко сказал рыжий, передавая ему мяч и беря у меня деньги. – Что нужно купить?
– Нас же четверо. Значит, четыре порции мороженого, большую бутылку газировки на твой вкус. И если останутся деньги, то купи жвачку, чтобы почистить зубы после еды. Устроим здесь маленький пикничок, – с улыбкой сказал я. – Только один уговор: мороженое есть медленно, чтобы потом меня не ругали ваши родители.
– Хорошо, – кивнул рыжий. – Толян, ты здесь посиди с мячом, а мы с Вовчиком сбегаем мигом.
Ребята убежали, а Толик сел рядом со мной, положив мяч себе на колени.
– Как же вы только здесь живете? – ворчливым тоном задал я вопрос. – Кругом только высокие дома. Далеко от земли, машины газуют. То ли дело в деревне – чистый воздух…
– В деревне… – хмыкнул Толик. – Что там делать, в вашей деревне? Коровам хвосты крутить?
– То же, что и здесь: гонять мяч, смотреть телевизор. Я только удивляюсь, как люди живут на такой высоте, если бы я вышел на балкон, то у меня, наверное, закружилась бы голова.
– Так это только с непривычки, – уверенным тоном сказал он и добавил: – Правда, у нас недавно разбился дядя Витя.
– Как это разбился?!
– Очень просто. Он упал с девятого этажа, – пояснил Толик, – вон его балкон. Говоря это, Толик указал мне на знакомый балкон семьи Кравцовых.
– Это он летел с такой высоты? С самого последнего этажа? – с напускным испугом и любопытством спросил я.
– Наверное, у него закружилась голова.
– Что вы! Дядя Витя был крепкий и веселый. Скорее всего, он поскользнулся на чем-то и не смог удержать равновесие. Поэтому и выпал с балкона. Мы в это время здесь играли в футбол и все сами видели, – с гордостью заключил он.
– И вы видели весь этот ужас?! – недоверчиво спросил я.
– Да, – с гордым видом кивнул Толик: – Мы же здесь играли.
И Женька рыжий, и Вовка. Конечно, мы все видели. Потом сбежались люди. Приехала милиция и «скорая». Дядю Витю увезли на «скорой», а через день его похоронили.
В это время вернулись Женька и Вовка, неся в пластиковом пакете четыре брикета мороженого и полуторалитровую бутылку ситро.
И на «жвачку» денег хватило, – с гордостью сказал Женя, раздавая всем мороженое.
Вова сел рядом с Толиком на лавку, а Женя взял мяч, положил на землю и сел на него напротив меня.
– Вкусно, – сказал я, слизывая мороженое.
– Да… – согласно кивнули ребята. Однако, налив мне в разовый пластиковый стаканчик ситро, они быстро и с жадностью выпили все, а только потом основательно принялись за мороженое.
– Тут, пока вы бегали, Толик мне одну ужасную историю рассказал, – начал я, кушая мороженое.
– Какую? – спросил Женя.
– Он рассказал, как один мужчина упал с девятого этажа. Ужас-то какой…
– Так это был дядя Витя. Вовка в его подъезде живет.
– И вы все это видели?
– Конечно, – кивнул Женя, – мы же играли здесь.
– Наверное, этот дядя Витя очень громко кричал, когда падал, – высказал я предположение.
– Не-а, – сказал Женя. – Дядя Витя летел молча, переворачиваясь в воздухе. Он даже пару раз задел балконы, но не смог ни за что ухватиться. Мы точно вот это видели.
– Да как же вы могли все это видеть? – не скрывая недоверия, спросил я и пояснил – Вы же играли, а не смотрели на балконы, ожидая, что кто-то упадет.
– Так перед тем, как упасть дяде Вите, внизу загудела машина. Вот мы остановились и посмотрели, – пояснил Толик.
– Сигналил водитель?
– Не-а, – снова вступил в разговор Женька. – Это не водитель, а обычный «чайник». У него замкнула сигнализация. Вот машина и стала выть.
– А-а-а, – протянул я. – Видимо, дядя Витя подумал, что сработала сигнализация на его машине, вышел на балкон посмотреть, перегнулся и… – я сделал довольно выразительный жест рукой.
– Так это была не его машина, – резонно возразил Женя.
– У дяди Вити «Ауди». Ее вообще у дома не было. А это была новая «Лада».
– Такты говоришь, «Лада»… – медленно проговорил я. Это такие белые «Жигули»?
– Не-а, – повторил Женя свое любимое выражение, – не «Жигули», а новая «Лада-110». Машина была серого цвета.
– Этот цвет еще называют «мокрым асфальтом», – авторитетно сказал Вовка.
– Вы правы, ребята, – кивнул я. – Только у «чайника» могла замкнуть сигнализация при хозяине. Наверное, он недавно купил себе машину. Этот водитель живет в вашем доме?
– Нет. Мы эту машину видели здесь в первый раз, – сказал Толик.
– Почему ты так уверенно говоришь?
– Так мы же подошли ближе, когда упал дядя Витя.
– Водитель успел отключить сигнализацию и быстро уехать до приезда милиции и «скорой». Но мы успели запомнить номер – «556», – с гордостью добавил Женька.
Постепенно, в дружеской беседе мне удалось довольно много узнать и об автомобиле, и об его владельце, причем ребята были очень наблюдательными, хотя и не связывали гибель дяди Вити с этой машиной, считая, как и все, что это несчастный случай. Они же сказали мне, что семья дяди Вити сменила квартиру.
Потом я плавно перевел беседу на тему футбола, потолковал немного с ребятами и, поблагодарив за понятную беседу, ушел.
Едва узнав по телефону от Алены о трагической гибели Виктора, я с самого начала не поверил в несчастный случай, а теперь передо мной постепенно вырисовывался весь ход преступления.
Скорее всего, было так.
Виктор был с кем-то в квартире, когда раздался сигнал машины. Он решил взглянуть с балкона, что происходит внизу, а этот «кто-то» помог Кравцову упасть с балкона. Конечно, можно было убрать Кравцова по-другому: выстрелив с крыши дома, стоящего напротив, но тогда обнаружили бы огнестрельное ранение, а тело могло остаться на балконе.
А так – несчастный случай.
Нет, определенно Виктор должен был упасть с балкона, но вот за что? И потом, этот «кто-то» должен был быть его хорошим знакомым. Но вот кто? В этом мне предстояло разобраться.
Глава 3
«Война – войной, а обед – по расписанию», – вспомнил я старую шутку.
Конечно, я перебил аппетит, съев мороженое. Но за первую половину дня мне удалось узнать достаточно много интересного, чтобы не верить официальной версии и с чистой совестью прерваться на обед.
К тому же, мне еще нужно было подумать и о ночлеге.
Светиться в гостинице у меня не было особого желания. В крайнем случае, если ничего не удастся найти, я смогу переночевать эту ночь на вокзале или в аэропорту. Моя красная «ксива» могла быстро отбить охоту у ментов беспокоить меня.
Но это был, так сказать, запасной вариант.
Основательно «заправившись» во встреченном кафе, я вспомнил, что раньше сразу же за центральным рынком было заведение типа «дома колхозника». Вот туда я и решил нанести визит. Было уже около четырех часов дня, а поэтому многие точки постепенно сворачивали свою торговлю. Я прошел между двумя рядами лотков, миновал центральный вход в рынок и уже собирался сворачивать направо, но неожиданно мое внимание привлекла женщина, стоявшая на углу у дома. На вид ей было лет тридцать пять-сорок. Стройная, с девичьей фигуркой, в цветастом, уже изрядно полинявшем платье и такой же косынкой на голове.
Перед ней стояло изрядно поцарапанное ведро. Она порывалась уйти, но тут же ей преграждали путь два «отморозка», которые что-то говорили. На вид парням было лет семнадцать-восемнадцать.
Когда я подошел ближе, то услышал, что парни с сальными ухмылками говорили на далеко не литературном языке и предлагали женщине, скорее всего, годившейся им в матери, то, что не всегда предлагают проституткам. Она, смущаясь, только тихо повторяла:
– Ну не надо… Пустите… Пустите…
Я остановился шагах в двух от них и негромко, но властным тоном сказал:
– Эй! Валите отсюда!
От неожиданности парни замолчали, переглянулись и уставились на меня.
– Ты что, папаша, офигел? – спросил щуплый чернявый парень с крысиной мордочкой и приблатненной челкой.
– Или давно не ходил с палкой?
Не знаю, что на них произвело большее впечатление: мой твердый взгляд, уверенный, негромкий голос или мои шрамы. Если, как говорится, шрамы украшают мужчину, то у меня этих украшений было в избытке.
– Валите отсюда, – все тем же уволенным тоном повторил я им, а потом добавил, как бы обращаясь к женщине с легким жестом руки: – А ты, марш домой. Сколько раз повторять, чтобы не таскалась с этим ведерком.
– А, семейная сцена, – расплылись в улыбке парни. – Пошли. Пусть сами разбираются.
Парни медленно пошли вверх к трамвайной остановке, вероятно, надеясь найти еще приключение.
