Джеймс Чейз - Том 10. Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему
Глава 2
В таверну «Нептун» вошли двое: немолодая толстая блондинка и нескладный, плешивый мужчина, одетый в охотничью куртку, который вполне мог быть ее мужем. Они забрались на табуреты у стойки и заказали виски со льдом.
Мужчина снял с шеи две дорогие на вид камеры, осмотрелся по сторонам, и взгляд его остановился на Барни, который уминал второй слой второго по счету шницеля. Мужчина подтолкнул локтем свою толстую спутницу, которая сразу же обернулась и впилась в Барни бледно-голубыми глазами. Эта женщина умудрилась втиснуть свои огромные бедра в огненно-красные шорты, и мне казалось, что при первом неосторожном движении шорты лопнут по швам и бедра весело вырвутся на свободу. Ее необъятный бюст был обтянут легким белым свитером с оранжевыми кругами.
— Одна из местных достопримечательностей, Тим, — громко прошептала она. — Удивительный город: шагу не ступишь, не встретив что-нибудь занятное.
Барни самодовольно улыбнулся.
— Знаете, мистер Кемпбелл… О! Я извиняюсь! Мистер Камерон. Так вот, знаете ли, мистер Камерон, люди обращают на меня внимание. Мистер Делак прав — я привлекаю туристов. — Он слегка ткнул толстым пальцем мне в грудь. — Спорим на шницель, прежде чем уйти, эта парочка захочет меня сфотографировать.
Я ответил, что принимаю пари, и попросил продолжать рассказ.
— Ну ладно, про Джо, Синди и Вина вы уже знаете. Я сказал, что Пинпа вышел от Эйба в самом мрачном настроении. Он мог, конечно, перебраться в Джонсон-Хилл и попытать удачи там, но ему втемяшилась идея провернуть только одно крупное дело, после которого можно будет устроиться с Синди и Джо где-нибудь на пару лет и пожить спокойно. Он знал, что, кроме Майами, Парадиз-Сити, пожалуй, единственный город, где одна квалифицированная кража может принести сразу пятьдесят тысяч долларов.
Видя, что толстуха в красных шортах по-прежнему пялится на него, Барни зашевелил бровями и плотоядно улыбнулся, после чего она поспешила отвернуться, наклонилась к мужу и быстро зашептала ему на ухо.
— Немного застенчива, — заметил Барни. — Подождите, сейчас подойдут фотографировать. Ну, а я пока продолжу.
Теперь я расскажу вам про Дона Эллиота. Я видел его во многих фильмах: высокий парень, отлично сложенный, темноволосый и с тем особым выражением лица, перед которым не могут устоять большинство женщин. Когда откинул копыта Эррол Флинн, понадобился киноактер, который мог бы занять его место. У «Пасифик Пинчер» был контракт с Эллиотом, и они сразу сообразили, что, если его хорошенько натаскать, он прекрасно заменит Флинна. Они вплотную занялись Доном, и он превзошел их ожидания. Этот парень был помесью Флинна и Фернберка-старшего. Актер он, конечно, никакой, но зато мастер фехтовать и драться. У его агента Сола Льюса хватило ума оговорить процентное участие Дона в доходах после третьего фильма, и Эллиот стал грести деньги лопатой и тратить их напропалую.
Барни сделал паузу, необходимую, чтобы доесть остатки шницеля.
— Это вечная история: у всех киношников комплекс неполноценности. Понимаете, о чем я? — Барни уставился на меня хитренькими глазками. — Им кажется, что если они не станут швыряться деньгами, то все сочтут их дешевкой. Они обязательно должны ездить на больших машинах, любить шикарных женщин, покупать большие дома, плавательные бассейны, да мало ли что! Эллиот был как раз из этой породы. Он приехал в Парадиз-Сити, построил виллу на холме, а уж в этой вилле было все, не сомневайтесь. Я слышал, будто она стоила около миллиона. Может, люди и врут, а может — нет. Вилла не такая уж и большая, но в ней чего только не было! Один из моих друзей — газетчиков писал об этой вилле статью и показывал мне фотографии.
Барни глубоко вздохнул.
— В ней было все, от мокасин до бриллиантов, поверье мне. Четыре спальни, четыре ванные и гостиная, где помещались две сотни человек, не наступая на ноги друг другу, обеденный зал, бассейн, комната для игр, сауна, сад, камин, где можно было целиком зажарить тушу, — одним словом, все! — Барни так возбудился, словно рассказывал о своей собственной вилле. — У Эллиота был даже свой кинозал! — размахивая вилкой, почти кричал он. — И еще три машины! Он любил компанию, и все его тоже любили. Богатые придурки, которых здесь полно, принимали его, а он принимал их. Фильмы, где он снимался, приносили огромные доходы, казалось, жизнь обеспечена, но, как это часто случается, везению вдруг пришел конец.
В этот напряженный момент толстуха и ее невзрачный муж допили виски и сползли с табуретов. Барни выпрямился и, прихорашиваясь, разгладил мятый свитер.
— Сейчас увидите, — подмигнул он мне.
Толстуха с мужем прошли мимо, даже не взглянув на Барни, и затерялись в толпе на набережной.
Наступила длинная пауза, затем я мягко напомнил Барни, что он проспорил мне шницель. Барни покачал головой, не в силах поверить в случившееся.
— Такого я еще не видывал. Вы бы удивились, если бы узнали, сколько раз меня фотографировали эти паршивые туристы.
— Шницель, — настаивал я, но Барни небрежно взмахнул рукой, отметая мои притязания.
— Давайте-ка вернемся лучше к Дону Эллиоту. — Он постучал дном пустой кружки по столу и, дождавшись, когда Сэм принесет пива, продолжил:
— Как я уже говорил, везение Дона Эллиота вдруг закончилось. Он снялся в шести фильмах. «Пасифик Пинчер» готовила новый контракт, обеспечивающий ему двадцать процентов от дохода продюсера, а это, как мне говорили, дало бы несколько миллионов баксов, плюс все расходы и так далее. Наконец контракт был готов для подписи, и его агент Льюс позвонил из Голливуда и попросил приехать и подписать. А в это время Эллиот как раз нашел себе новую куколку, и ему казалось, что он в нее влюблен. Я видел ее: ничего девчонка, если вам нравятся тощие блондинки с блестящими зелеными глазами и буферами, на которые можно надевать намордник. Ну и они вдвоем поехали в Голливуд на гоночном автомобиле. На полпути девчонка захотела вести машину сама, и Эллиот согласился, потому что был от нее без ума. А девица, надо сказать, имела представление, как вести гоночный автомобиль, не больше, чем я, и на скорости около ста пяти миль врезалась в грузовик. Она не разбилась вдребезги только благодаря ремню безопасности, но рулем ей разворотило грудь.
Когда Эллиот очнулся в первоклассной частной клинике, он увидел рядом со своей постелью Сола Льюса и президента «Пасифик Пинчер».
Барни сделал изрядный глоток пива и не без труда придал своей физиономии печальное выражение.
— Может, вы читали об этом в газетах?
Я сказал, что, наверное, не обратил внимания.
— У меня не хватает времени читать газеты, а новостями из Голливуда я вообще не интересуюсь.
Барни кивнул.
— Девчонка, конечно, разбилась насмерть, а выковырнуть Эллиота из обломков машины стоило огромных трудов. Чтобы вытащить парня из этого месива, пришлось отрезать ему левую ступню, застрявшую в обломках металла. Президент «Пасифик Пинчер», тип по фамилии Майер, просил его ни о чем не беспокоиться, выздоравливать, а потом заглянуть к нему. После этих слов он сразу ушел, потому что заходил убедиться, правда ли, что Эллиот потерял ступню. Он не мог поверить этой новости, пока не убедился сам. Совсем недавно у них был классный актер, умевший скакать на лошади, бегать, прыгать, драться и делать все, что делал Эллиот, а теперь у них остался бесполезный кусок мяса — минус нога. Вы понимаете, мистер Камерон? Парень с возможностью заработать миллионы вдруг теряет ногу. Ничего себе положеньице, а?
Я кивнул.
— Эллиот долго был без сознания и понятия не имел, что остался без ступни, а Льюс понимал, что курице, которая несла золотые яйца, пришел конец. Ему предстояло отыскать себе другого красавца и убедить Майера заняться его подготовкой. Он знал, что не может позволить себе тратить время на инвалида. Он сообщил Эллиоту о несчастье, предложил встретиться, когда тот поправится, пообещал поговорить с Майером и быстренько смылся.
Через месяц Эллиот вернулся в Сити, но это был другой человек: жесткий и угрюмый. Он не встречался ни с кем из прежних друзей и держался особняком.
Спустя пару месяцев он обзавелся искусственной ногой и стал заново учиться ходить. В конце концов он научился ходить, не хромая, но про бег, прыжки и драки пришлось забыть навсегда.
Кроме того, протез начисто лишил его компании. Раньше Эллиот много времени проводил с девчонками в бассейне, но не станешь же плавать с искусственной ногой? Эллиот привык три или четыре раза в неделю проводить ночь с куколкой, но когда у тебя вместо ноги красная культяпка, вроде бы неловко ложиться в постель с девушкой. Но это еще было не главное!
Как только Эллиот убедился, что может ходить нормально, он сел в самолет и полетел в Голливуд к Льюсу, который встретил его изумленным взглядом, потому что давно списал этого парня со счетов. Но при виде высокого, загорелого красавца, вошедшего как ни в чем не бывало, у Льюса появилась надежда, что еще не все потеряно. Он немедленно связался с Майером, но тот уже поставил на Эллиоте крест. Майер знал, что Эллиот — никудышный актер, а мастер драк и фехтования с протезом вместо ноги ничего для него не стоил и казался чем-то вроде евнуха. Майер сказал, что очень сожалеет, но дело не пойдет. Надо сказать к чести Льюса, тот настаивал, но если Майер говорил «нет», это означало «нет».
