Татьяна Коган - Амнезия души
– Всегда мечтал посадить собственный сад, – признавался Андрей. – Раньше все как-то времени не было, да и стимула. Но теперь у меня есть, с кем сидеть под тенистыми деревьями.
Галя слушала и улыбалась.
С Глебом она чувствовала себя защищенной, но никогда – расслабленной и спокойной. В их отношениях присутствовала доля спонтанности и хаоса. С Андреем Галя впервые обрела покой. Да, она не испытывала щемящей, граничащей с наваждением любви, зато получала удовольствие от нежности и тепла. Андрей олицетворял собой спокойный ум и доброе сердце, рядом с ним Галя была ограждена от неожиданностей. Ее жизнь потекла наконец в правильном и надежном русле. Прошлые фантазии казались теперь фальшивыми и неважными.
Например, в юности Галя мечтала иметь компанию близких друзей, чтобы делиться с ними секретами и планами на будущее. Она даже немножко завидовала Глебу, у которого такая компания была. Галя обижалась, что муж не знакомит ее с друзьями. Какая же она была глупая! Сама не знала, чего хотела! Для счастья нужны честный, любящий супруг и здоровый ребенок. Никакие друзья не принесут тебе столько радости.
И кстати, коль уж речь зашла о друзьях, Андрей в отличие от Глеба сразу же познакомил Галю со своими товарищами. Представил ее как свою «лучшую и единственную половину». Она смутилась, но про себя ликовала.
Галины родители нового зятя приняли с распростертыми объятиями. Дочь счастлива, у внука появился достойный отец – чего еще желать? Словом, все было хорошо. За одним исключением.
Галя не сомневалась, что рано или поздно Глеб выяснит, что она родила от него ребенка. За несколько лет брака она не догадалась о темной стороне мужа, зато характер его изучила прекрасно. Если бывший супруг узнает о сыне, то захочет воспитывать его. Оставалось надеяться, что случится это как можно позже.
Сообщение матери о появлении Глеба застало Галю врасплох. Она еще не успела придумать план действий. Признаться Андрею не решалась, боялась, что, начав рассказывать, уже не остановится и выложит всю правду. Кто знает, как отреагирует муж. Скорее всего, предложит обратиться в полицию и засадить преступную шайку в тюрьму. Мысль здравая и адекватная. Убийцы должны понести наказание, все верно. Но, черт возьми, Галя не могла переступить через себя. Слишком многое связывало ее с некогда любимым человеком. Она никогда не простит его, не впустит в свою жизнь. Но и судьей выступать тоже не будет. Бог ему судья.
Галя помешала суп, зачерпнула ложкой и осторожно попробовала – осталось добавить чуточку специй и соли. На мобильник пришло сообщение. Андрей писал, что задержится на работе на час, просил прощения. Галя ответила, что ждет и любит. Все-таки ей очень повезло с Андреем. Глеб бы и не подумал предупредить. Он нередко заявлялся домой поздно, с разбитым лицом. Ему не хватало острых ощущений, и он постоянно провоцировал драки. Андрей же обладал достаточным тактом и умом, чтобы решать проблемы при помощи слов, а не кулаков.
Из комнаты донесся плач: сын требовал внимания. Галя выключила плиту и вымыла руки.
– Кто тут у нас недовольный такой? Кто соскучился? – Она подняла ребенка, мгновенно затихшего при виде матери. – Пойдем посмотрим в окошко, там такой красивый закат.
Вид из окна открывался и правда удивительный: широкая, плохо асфальтированная дорога уходила прямо в горизонт, где угасало густо-розовое солнце. Галя родилась и выросла в городе, но предложение Андрея перебраться в поселок восприняла с восторгом. Свежий воздух, лес в двух шагах от дома, люди спокойные, не озлобленные. Для ребенка несомненная польза. Да и шансы остаться незамеченной возрастали. Увы, конспирация долго не продлилась.
Галя узнала его издалека. Он совсем не изменился. То же сосредоточенное лицо (со следами от потасовки), те же плотно сжатые губы, тот же нервный шаг. Весь его облик был столь родным и одновременно отталкивающим, что хотелось броситься наутек, бежать без оглядки, только бы не видеть, не слышать, не иметь возможности прикоснуться.
– Что-то случилось? – забеспокоился Андрей. – Ты напряжена.
– Андрей, я тебя сейчас о чем-то попрошу, – тихо произнесла она. – Обещай не расспрашивать. Я все расскажу позже. Пожалуйста, возьми коляску и подожди пять минут, пока я поговорю с этим человеком. Если через пять минут он не захочет закончить беседу, вызывай полицию, – на последней фразе она повысила голос, чтобы Глеб услышал.
Андрей не стал задавать вопросов и отошел в сторону, внимательно наблюдая за женой.
– Ты считаешь это правильным – скрывать сына от родного отца? – спросил Глеб. В его голосе не было обычной уверенности, он звучал почти жалко.
Страх и напряжение внезапно отпустили, и Галя почувствовала, что ей нечего опасаться. Глеб явился не в образе воинственного врага, намеревающегося уничтожить всех, кто не подчинится его воле. Нет. Он скорее напоминает просителя, алчущего милости. Он подавлен и растерян. Понимает, что не заслуживает снисхождения.
– Правильно ли позволять ребенку общаться с преступником? – ответила вопросом на вопрос.
– Я никогда не причиню вред ни тебе, ни сыну. Ты же знаешь, – Глеб с тоской посмотрел на нее.
– Нет. Я не знаю, – возразила она. – Я не доверяю тебе после того, что ты сделал. Ты не должен приходить ко мне и требовать общения с сыном. У тебя нет на него прав.
– Я его отец.
Галя мысленно зажмурилась, молясь, чтобы ее уловка сработала.
– Если ты позволишь себе хоть раз приблизиться к нам, я отнесу в полицию диктофонную запись и посажу тебя и твоих дружков.
– Ты сохранила запись? – не поверил Глеб. – Предусмотрительно.
– Ты и твои дружки – убийцы. У меня нет иного способа обезопасить себя. Я не заявила на тебя, потому что не хотела окунаться в это дерьмо. Но я могу передумать. Поэтому уходи и никогда не возвращайся, – Галя лгала. Диктофон она выбросила в тот же день, когда узнала чудовищную правду. Удивительно, что Глеб поверил. Удивительно, что испугался тюрьмы. Какой же он ничтожный, мелкий человек. Да разве бы она сама устрашилась возмездия, разве бы отступилась, борясь за собственное дитя?
Глеб капитулировал, даже не начав сражения. И от этого стало на душе совсем тошно. Больно осознавать, что мужчина, некогда являвшийся центром вселенной, трусливый и недостойный тип. Галя развернулась и пошла прочь, ощущая, как затянувшаяся душевная рана расползается по швам.
До самого дома Андрей не вымолвил ни слова. Искупал ребенка и сам уложил спать, видя отрешенное состояние жены. Выждал полчаса и осторожно поинтересовался:
– Не расскажешь мне, в чем дело и кто это был?
Галя улыбнулась и постаралась придать голосу невозмутимость:
– Бывший муж.
– Чего он хотел? – Андрей сделал вид, что не удивился. Прежде Галя не упоминала о неудачном браке.
– Заявлял права на ребенка.
– И?
– И ничего. Если он затеет судебный процесс, я его выиграю. Но он не затеет, – Галя ласково погладила мужа по щеке.
– Ты уверена? – Андрей поймал губами ее пальцы.
– Уверена. Давай закроем эту тему. Я счастлива, что у меня есть ты, и ни о чем другом думать не хочу.
На том и закончили. С той встречи минуло две недели, и Глеб больше не давал о себе знать. Галя успокоилась, но нет-нет, да и вспыхивало в груди тоскливое чувство. Разбираться в его природе не было ни сил, ни желания, и лучшим выходом являлись хлопоты по дому. В движении дурные мысли гаснут, а тело наполняет приятная усталость.
Галя отошла от окна, вызвав недовольный возглас у ребенка.
– Чего это ты раскапризничался? Нам кушать пора. Сладкий хочет кушать?
Присела на диван, расстегнула халат и приложила сына к груди. Пока он с аппетитом сосал, прикидывала в уме, чем займется завтра. Взгляд рассеянно скользил по комнате и остановился на белой фарфоровой кошечке, стоявшей на высокой полке.
Этот круглый ушастый сувенир, вылепленный и расписанный ставропольским мастером, был дорог Гале. Она купила его давным-давно на последние деньги, будучи проездом в южном городе. С тех пор, куда бы ни ехала, всегда брала кошечку с собой в качестве талисмана. Однажды во время ссоры Глеб перевернул стол, и хрупкий сувенир разлетелся на десятки осколков. Позже, остыв от гнева, муж долго просил прощения и несколько часов корпел над сувениром, дотошно склеивая частицы. С тех пор белый комочек с золотой рыбкой на выпуклом пузе приобрел весьма занятный мозаичный вид.
Галя куснула ноготь, погружаясь в далекие воспоминания. Ей было двадцать три, когда она познакомилась с Глебом. Он был старше, умнее, наглее. На него сложно было не обратить внимания, но Галя мастерски изображала равнодушие. Должно быть, этим и зацепила. Вспыльчивый красавчик не привык к отказам. Он обитал в другом мире: где уличные разборки – обычное явление, где алкоголь и сигареты – повседневные спутники, где за девушками долго не ухаживают, а сразу тащат в постель. Галя не собиралась подпускать хулигана близко, позволяя любоваться собой издалека. Иногда соглашалась пойти в кафе или в кино, но чаще отказывалась.
