О чем молчит диктофон - Марина Серова
– Скорее в машину! – прокричала я. – Вячеслав очнулся и зовет вас. Времени очень мало, скорее, а то можем не успеть!
Ястребов немедленно вскочил, а я развернулась и вылетела из кабинета. Чуть ли не кубарем я спустилась по лестнице, Ястребов почти не отставал. Во дворе одиноко стоял «Форд» Вячеслава, но Ястребов, не раздумывая, вывел из гаража свое авто, на котором вернулась из отеля Вика.
Мы мчались в Центр медицины катастроф, Ястребов аккуратно вел машину, при этом используя любую возможность, чтобы сократить путь и сэкономить время. Я мысленно отметила, что он неплохой водитель.
Менее чем через полчаса мы были на месте, подъехав прямо к отделению реанимации, как проинструктировал меня Векшин. Наскоро облачившись в белые халаты и бахилы, мы быстро прошли на второй этаж, где находилась палата реанимации. Возле нее нас уже поджидал Векшин, тоже в белом халате, рядом с ним стоял хмурый озабоченный врач. Я сразу оценила обстановку – врач явно не питал иллюзий относительно своего пациента, так что отчасти его мрачность объяснялась тем, что положение Вячеслава было безнадежно. Так что доктора вполне можно понять – осознание того, что ты не в силах помочь, оптимизма не добавляет.
Увидев врача, Ястребов бросился к нему:
– Скажите, доктор, как он? Он будет жить? – Ястребов буквально забросал доктора вопросами, забыв поздороваться с ним и Векшиным. Врач, слегка оторопев от такого напора, отступил на пару шагов назад.
– Вы его родственник?
– Это тот самый Кирилл Борисович Ястребов, с которым жаждет пообщаться пациент, – пояснил Векшин.
– Я, можно сказать, его работодатель, – счел нужным добавить Ястребов. – Точнее, Вячеслав мой телохранитель. Ответьте, шансы у него есть? – Он вновь подступил к врачу.
Доктор вздохнул:
– Не буду вводить вас в заблуждение. – Врач старался не смотреть на Ястребова. – Шансы его крайне невелики. Даже один шанс на миллиард для него было бы слишком хорошо.
– Но почему?! – Ястребов не желал верить тому, что пытался втолковать ему врач. – Его ведь вовремя привезли, и потом… Он ведь молодой, сильный!
– Видите ли… – Врач печально покачал головой. – Ранение оказалось слишком серьезным, нам пришлось удалить ему легкое. Вы правы, операцию мы провели очень быстро, и сама по себе она не сложная, но…
– Что?! Пожалуйста, не тяните! – Ястребов чуть ли не подпрыгивал от нетерпения.
– У пациента обнаружилась врожденная патология печени, довольно редкая. Мы это установили по анализам. Так что любая травма ничего хорошего ему не сулит, а тут, как вы понимаете, совсем не пустяк. – Доктор вздохнул. – Даже странно, что с таким заболеванием он выбрал профессию телохранителя. Рисковый парень…
– Он никогда не говорил, что у него больная печень, – растерянно пробормотал Ястребов.
– Может, не знал, – предположил Векшин.
Врач посмотрел на него.
– Возможно, – согласился он. – Болезнь часто развивается очень медленно, исподволь, и может долгие годы никак себя не проявлять. Если, конечно, специально не спровоцировать.
– Он хотел со мной поговорить. – Ястребов вопросительно посмотрел на врача. – Можно к нему?
– Да. – Врач отозвался с готовностью и, как мне показалось, с явным облегчением. – Да, конечно, вы можете пройти в палату и побеседовать. Он сейчас на поддерживающих препаратах.
Он приоткрыл дверь в палату и посторонился, пропуская нас вперед. Первым вошел Векшин, следом за ним – мы с Ястребовым. Сам врач остался в коридоре.
Вячеслав с полуприкрытыми глазами и мертвенно-бледным лицом лежал на кушетке посреди палаты. По обе стороны от него размещались штативы с капельницами, суетившаяся рядом медсестра как раз только что заменила флакон с раствором. Увидев нас, она быстро закончила манипуляции и молча вышла.
Вячеслав слегка повернул голову и обвел нас ничего не выражавшим взглядом, который в конце концов остановился на Ястребове. Губы умирающего слегка растянулись в недоброй улыбке.
– А, благодетель! Что, явился посмотреть, как я подыхаю?
Ястребов хотел было ответить, но Векшин, предостерегающе подняв руку, заговорил первым:
– Гражданин Поздняков, я обязан вас предупредить, что все, что вы скажете, будет считаться вашими официальными показаниями.
– Валяйте, считайте. – Вячеслав говорил медленно и очень отчетливо, тщательно отделяя слова друг от друга. Речь робота… – Адвокат мне не нужен, звонить некому.
Ястребов приблизился к кушетке, взволнованно глядя на своего телохранителя, от руки которого сам чуть было не погиб.
– Слава, ты как? – тихо спросил он.
Вячеслав снова усмехнулся:
– Как видишь! Лучше некуда…
– Зачем ты это сделал? – спросил Ястребов еще тише. – Я что, мало тебе платил? Или условия тебя не устраивали? Почему ты просто мне не сказал? Зачем все это?
Вячеслав скосил на своего шефа полный презрения взгляд.
– Такие, как ты, все измеряют деньгами. Люди для них ничто. А сами-то… Друг друга подставляют, женятся на шлюхах. Вот ты, например. Притащил в дом шалаву, на которой пробы негде ставить. Я тебя предупредить хотел. Думал поговорить… А ты мне что ответил? Знай свое место, холоп! Да и раньше позволял себе… Но это было последней каплей.
Я молча слушала, стоя у самой двери. Вероятно, между Ястребовым и его телохранителем были трения, о которых мне ничего не известно. Ну, если это действительно так, то и Вячеслав не совсем прав. Я никогда не позволяла себе вслух критиковать клиентов или их ближайшее окружение. Мое дело – обеспечивать безопасность, во всем остальном я слепа, глуха и нема.
Ястребов непонимающе смотрел на своего телохранителя. Видимо, он был не в силах припомнить те случаи, о которых с горечью говорил Вячеслав. Вполне возможно, что для Ястребова все это ровным счетом ничего не значило. Вот уж действительно, нам не дано предугадать…
Но тут вновь вмешался Векшин.
– Давайте обо всем по порядку, – строго сказал он. – Гражданин Поздняков, это вы организовали похищение Виктории Ястребовой?
– Организовал! – ухмыльнулся Вячеслав. – Это я эту дуру похитил… У тебя из-под носа. – Как ни странно, Вячеслав заметил меня в моем углу и пытался смотреть в мою сторону. Я понимала, что ему это доставляет неудобство, и подошла ближе.
– Следствию удалось установить,
