Сокровища Рождественского монастыря - Ольга Баскова
Махнув на прощанье рукой огромной люстре, Максим поспешил ретироваться. В квартире Вики оставались его вещи, правда, немного, но все-таки. Как-то жена призналась ему, что была у гадалки. Значит, эта чокнутая могла наворожить на его рубашки и брюки.
Впрочем, это особо не парило. Будущее рисовалось в самых радужных красках. Вика и ее дети уходили в прошлое, и он был этому рад. Судьба наконец-то соединяла его с любимой женщиной.
Глава 45. СССР. Москва, 1978 г
Константин пришел в условленное время. Он тихонько поскреб ногтем о крашеную дверь, и она открылась. Надя, с распущенными волосами, в старом выцветшем ситцевом халатике, стояла на пороге.
– Скорее!
Она втянула его в темный коридор, потом повела в комнату. Костя едва не ударился об угол огромного сундука, занимавшего довольно много места.
– Твой, что ли?
– Варварин.
– Зачем ей такое страшилище? Она хранит в нем сокровища?
Надя хмыкнула:
– Не знаю. Залезай под одеяло.
Он молниеносно скинул брюки, сбросил рубашку и нырнул к ней в постель. Надя поежилась:
– Какой ты холодный.
Костя придвинулся ближе и обнял ее:
– Так согрей меня!
Студент впился поцелуем в ее губы и вдруг услышал истошный крик:
– Держите вора!
Девушка скинула одеяло, и оба увидели бывшую монахиню, в одной сорочке, с распущенными волосами. В руке она держала скалку. В тусклом свете фонаря ее лицо казалось бескровным и скорбным, как на почерневшей от времени иконе, висевшей в углу. Надя и Костя оцепенели и не могли шевельнуться.
– Держи вора! – еще раз взвизгнула Варвара и что есть силы ударила парня скалкой по голове.
Константин истошно заорал и, в чем был, без брюк и рубашки, моргая от крови, заливавшей глаза, ринулся к двери, злобно шепча:
– Старая ведьма!
Скорбные лики святых словно провожали его глазами. Монахиня бросилась за ним, но у порога вдруг остановилась, схватилась за сердце и вернулась в комнату.
– Это твой ухажер? – грозно спросила она у Нади, держась за спинку стула.
Та покраснела и кивнула. Варвара положила скалку на стол и сверкнула глазами.
– Значит, вот что я тебе скажу, – начала она. – Мы договаривались: сюда ты никого водить не будешь. Станешь нарушать правила – выгоню.
Надежда заплакала:
– Простите, бабушка. Но я так его люблю… Я жить без него не могу!
Варвара сжала губы и ничего не ответила.
– Если вы меня выгоните, я останусь на улице. Общежитие мне не дадут, а на другую комнату у меня нет денег. Простите меня, пожалуйста.
Бывшая монахиня вздохнула:
– Ладно, оставайся. Только не вздумай водить сюда своих любовников. В следующий раз не прощу.
– Спасибо, бабушка, – Надежда закуталась в одеяло и отвернулась к стене.
Варвара опустилась на кровать, попыталась заснуть, но сон все не шел, зато картины из прошлого, такие дорогие сердцу, кинолентой проносились перед глазами. Вот она впервые увидела Андрея, совсем молодого, с чуть пробивавшимся каштановым пушком над верхней губой. Отец сказал, что новый работник будет ухаживать за лошадьми, и Варвара, тогда еще Софья, приветливо улыбнулась ему. Паренек улыбнулся в ответ… А потом она увидела его на крыльце. Когда они поняли, что любят друг друга? Она, наверное, поняла это сразу. А Андрей? Парень клялся, что
