Когда миллиона мало - Анна Витальевна Литвинова
Джованни оказался послушным пациентом. Старательно дышал, повторял за ней тексты на неведомом ему языке. Смотрел преданно.
Богдана с увлечением работала. Искренне радовалась, что страдальческие морщинки на лице Джованни разглаживались. А под конец сеанса с удивлением поняла – ее собственная головная боль, что преследовала десять дней кряду, сейчас – исчезла совсем. Растворилась под высоким потолком с последним куплетом целительной мантры.
– Вот вам эфирное масло мяты, разотрите в ладонях и вдыхайте, это поможет уснуть. А мне пора идти.
– Богдана, – он сложил руки в непривычном для себя жесте «намасте», – вы еще придете ко мне?
– Вы этого хотите? – она кокетливо улыбнулась.
И Джованни (ох уж эти прямолинейные итальянцы) уверенно отозвался:
– Я этого стражду. И жду вас не только как целителя. Вы изумительная, очень красивая и мудрая женщина.
* * *
Когда мама позвонила в среду вечером и попросила привезти несколько нарядных кофточек, косметику и свою любимую поющую чашу, Сильва расхохоталась:
– Ну, ты даешь! Вахтанга, что ли, решила соблазнить?
– Круче, – усмехнулась Богдана. – Здесь лежит итальянский миллионер. Я наврала, что вокалотерапевт и медицинский психолог. Теперь его лечу.
– Матушка, вы неподражаемы! Я давно тебя замуж хочу выдать. И миллионер нам вполне подходит!
Сильва расстаралась. Притащила одноразовые омолаживающие маски для лица, шампунь, фен. Решительно отмела все возражения и лично вымыла Богдане голову («Вдруг ты в душе в обморок упадешь?»). Уложила волосы. Сама накрасила ей глаза («Ты ж плохо видишь, криво получится»).
Соседки по палате несмешно юморили:
– Фотосессия, что ли, будет? На памятник надгробный карточки нет?
Но медсестра, что явилась с уколами, рявкнула на злоязыких:
– Правильно делает! Не то что вы! Распустехи в халатах!
Больничный персонал знал про Богданину авантюру – Джованни всем и каждому рассказывал про свое заботливое посольство, которое прислало ему чудесную специалистку с безупречным итальянским. Но пока что никто иностранцу правды не поведал. Знали, что Богдане предстоит, и давали порезвиться напоследок. Да, видно, считали: пусть лучше итальянец с пациенткой кокетничает, чем целыми днями арии завывает.
В среду днем, нарядная, подкрашенная и почти счастливая, Богдана снова отправилась к Джованни. Опять дыхательные упражнения, массаж активных точек. Вместе мантры попели, а потом она спросила:
– Вы помните дуэт Жермона и Виолетты?
– Когда-то знал. – Ожег карим взором. – Но исполнять не с кем, поэтому мог забыть.
– Давайте попробуем вспомнить.
Он неуверенно начал:
– Pura siccome un angelo[46]…
Она подсказала:
– Мне, старику, на радость. – И не удержалась, добавила: – Хотя какой вы старик! Вам бы Альфреда петь, а не его отца.
Он взглянул благодарно. Уверенно допел свою часть дуэта, и Богдана подхватила:
– Ах, понятно! Хотите вы с Альфредом на время разлучить нас?
– Боже! У вас великолепное сопрано!
Мимо палаты проходил пациент, заглянул и покрутил пальцем у виска.
«Теперь в больнице подумают: «Два идиота».
Но допели – дружно, слаженно.
Он схватил ее за руку:
– Никуда тебя не отпущу.
Богдана ласково высвободилась:
– Я пока не ухожу. Давайте сейчас проведем медитацию с поющими чашами.
Велела ему лечь на спину, расслабиться, закрыть глаза. И всю свою энергию вложила, чтобы звук получился чистым, а исцеляющие вибрации действенными.
Когда все завершилось, Джованни ахнул:
– Поразительно! Я чувствую себя полностью здоровым. Вы гений!
«А ты мне какой подарок – на прощание!» – подумала она грустно.
Но вслух сказала:
– Я была счастлива вам помочь.
– Только не уходите, пожалуйста! – перепугался итальянец. – Побудьте со мной еще. Давайте… просто поговорим.
– Но…
– Я понимаю, ваше время дорого стоит! Я заплачу. По любой ставке!
– Джованни, – улыбнулась она по-матерински, – перестаньте говорить ерунду. Я здесь не только по долгу службы.
– А почему еще? – взглянул он с надеждой.
Чего недотрогу строить – если все равно расставаться, а может, и умирать? Ответила честно:
– Вы мне понравились. Как сильный, смелый человек. И как мужчина.
– Богдана, а вы, вы… – он задохнулся, – вы просто добрая фея из сказки. Удивительная волшебница! И, – трогательно покраснел, – потрясающая красавица! Я не хочу с вами расставаться.
Вот что теперь делать? В шкурке специалиста с оплаченным временем было нестрашно, а сейчас ледок под ногами тонкий, ненадежный. Спалишься в момент. Надо не давать ему задавать вопросы.
– Расскажите мне о себе, Джованни. Откуда вы родом, чем занимаетесь, что любите – помимо оперы?
Итальянец поведал: он удачливый брокер. Живет в Бергамо. Разведен. Взрослая дочь. Обожает путешествовать – в том числе в оперные туры.
– Я приехал в Россию посетить Большой театр и Мариинку. Оба театра мне показались уникальными. Но я очень скорблю, что такие шедевры искусства находятся в столь опасной стране.
Богдана не считала себя патриоткой, но не удержалась:
– Да ладно. В три часа ночи криминальные инциденты где угодно бывают. Лично у меня в Милане посреди бела дня мотоциклист сумку вырвал.
– Но вас же не били по голове, – парировал Джованни, – и не лечили потом в столь ужасных условиях. – Он выразительно оглядел обшарпанную палату.
И снова ей стало обидно. Она осторожно произнесла:
– Не знаю, правильно ли смогу подобрать слова. Но, видите ли, Джованни, Россия – не очевидная страна. Здесь не все просто. Да, люди кажутся хмурыми, но на самом деле они добрейшие в мире. И тут, в больнице, антураж выглядит бедно. Зарплаты крошечные, особенно у медсестер. И ведут они себя иногда грубо. Но начинка ведь гораздо важнее, чем фантик. Главное, что нейрохирурги – лучшие. Да, в европейском медицинском центре в Санкт-Петербурге условия более комфортные, но вас же туда не повезли?
– Только потому, что там не занимаются сочетанной травмой. Но давайте больше не будем о врачах. Тем более здесь они вообще ни при чем. – Он взглянул жарко, страстно, как только итальянцы умеют. – Меня ведь исцелили не доктора. А ты.
И дальше полный шок. Слабый, больной, а к себе притянул решительно, твердой рукой.
В обычной ситуации Богдана бы его оттолкнула – не терпела торопыг. Но сейчас все неординарно: больница. Новое знакомство. Ее собственная жизнь – возможно, на пороге смерти.
Поэтому на нежный, сладкий поцелуй с удовольствием ответила. Но из последовавших объятий выскользнула и решительно поднялась:
– Отдыхайте, Джованни.
– Я жду вас завтра, – сказал он тоном властителя.
– Хорошо. Обязательно приду.
Однако в четверг увидеться и попрощаться не получилось. Спозаранку Богдану разбудили сдавать анализы, потом последовали визит невролога, консультация анестезиолога и компьютерная томография.
Ждать результата велели у двери, но Богдана проскользнула в кабинет, где доктор печатал заключение.
Врач
