Загубленные души - Наталия Николаевна Антонова
Артур расправился и с тем и с другим, не забывая нахваливать кулинарные подвиги Андрианы.
Она в ответ упорно молчала.
– Не злись, – сказал Артур, – у меня для тебя есть новости.
– Какие? – не утерпев, быстро спросила она.
– Женщину, которую нашли оскальпированной в парке, зовут Лидия Борисовна Друнова.
– Как ты это узнал?
– Рассчитывая на то, что женщина могла засветиться в этой шубе в интернете, я задал поиск и нашёл-таки её единственную фотографию в этой шубе. Она разместила её как раз накануне трагического случая.
– Значит, убийцы детей не могли её так быстро найти?
– Скорее всего, нет.
– Но как же тогда?
– Я тоже подумал об этом и решил наведаться по адресу её проживания и поговорить с кем-нибудь из её близких.
– А адрес ты где взял?
– Она разместила в Сети фото своего особняка.
– Но ведь это неразумно, – с большим сомнением в голосе проговорила Андриана.
Артур в ответ только фыркнул.
– Ладно, – сказала сыщица, – рассказывай, что ты там узнал.
– Моё посещение дома Друновой нельзя назвать слишком успешным… – начал Артур издалека.
– Не тяни!
– Короче, мне открыл охранник и сообщил, что ни хозяйки, ни домработницы дома нет. Я решил прикинуться простачком и спрашиваю: «А где же они?» Он отвечает: «В больнице!» – «Неужто обе сразу заболели?» – «Да нет! – машет он на меня рукой. – С хозяйки сняли скальп. А домработница, увидев это, упала в обморок! И её увезли в больницу». Продолжаю валять дурака: «Неужели скальп с хозяйки снимали в присутствии домработницы?» «Да нет же!» – говорит. Чувствую, что моя непроходимая тупость начинает ему надоедать. Он оборачивается к дому и кричит: «Груня! А, Груня!» Из дома выходит дородная женщина, и он, как говорится, передаёт ей меня с рук в руки. Говорит: «Вот, поговори с этим чудиком!»
– Так и сказал, с чудиком? – не выдержав, прыснула со смеху Андриана.
– Представь себе, так и сказал. Груня, в свою очередь, зыркнув на меня глазищами, как рявкнет: «Чего надо?» И пошла на меня, как танк: «Журналист? Прощелыга?» Я, едва опомнившись, сунул ей под нос пропуск своей фирмы: «Я, говорю, по делу! Ваша хозяйка записалась к нам на консультацию, но не пришла! Мы ей звонили, а телефон молчит. Вот начальство и послало меня узнать, в чём дело». Добротно сделанный пропуск смягчил Грунино сердце, и она уже гораздо мягче спросила: «Ваше начальство что, телевизор не смотрит?» – «Некогда, – говорю, – ему смотреть». Груня заплакала, утирает глаза платочком и говорит: «С нашей Лидочки Борисовны волосы сняли вместе с кожей! Не иначе как в «Антуанетте»!» Спрашиваю: «Где?» – «В салоне красоты! Она в то утро к ним пошла и не вернулась!» – «Зачем, – говорю, – салону её скальп?» А Груня, простая душа, мне и отвечает: «У нашей хозяйки ни кожи ни рожи, а волосы шикарные, вот они и позарились! А саму её в парке бросили! Не иначе как закопать хотели, да их кто-то спугнул». Тут я уже было хотел спросить, есть ли дома взрослые, но вовремя опомнился. Груне-то самой хорошо за сорок. Но такое впечатление, что её час назад привезли из глухой деревни девятнадцатого века. Я спросил, кто ещё есть дома. А она говорит: «Я одна на хозяйстве, а Ванька, вон, – кивает на охранника, – на воротах». Продолжаю интересоваться: «Что с хозяйкой?» Груня не знает. Тут ей Ваня кричит: «Да пошли ты его к Кудряшовой!» – «А точно, – обрадовалась Дуня и сказала: «Идите вы к Зинаиде Ильиничне! Она лежит в больнице, но уже в хорошем состоянии. Я у неё вчера была!» И дала мне Груня адрес больницы. Я сразу туда и помчался! Но облом! – Артур демонстративно развёл руками.
– Что значит облом? – удивилась Андриана. – Домработница скончалась?
– Типун тебе на язык! – с энтузиазмом выдохнул Артур.
Андриана бросила на него сердитый взгляд и поджала губы.
– Ладно, не сердись, – он погладил её по руке. – Мы разминулись с домработницей всего на полчаса.
– И ты поехал обратно в особняк Друновой?
– Нет, – покачал он головой, – я подумал, что в этом нет смысла. Вместо этого я нашёл адрес салона красоты «Антуанетта» и поехал туда.
– Какое-то странное название, – проговорила Андриана и поёжилась, – такое впечатление, что название намекает на снятие головы.
– Ты оказалась недалека от истины. Если говорить о Друновой. А вообще-то название то ли намёк, то ли случайное совпадение с французской императрицей австрийского происхождения.
– А! Вспомнила! Это которая на жалобы народа, что у него нет хлеба, посоветовала есть пирожные.
– Что-то типа того, – согласился Артур.
– Так ты был или нет в этом салоне? – Андриана уставилась на Артура, всем своим видом выражая нетерпение.
– Был! Там за стойкой администратора я увидел милую девушку и обаял её. – Артур скромно потупил взор.
– И что ты с ней сделал? – придав голосу свирепость, спросила Андриана Карлсоновна.
– Ничего, я пригласил её в клуб.
– Так, значит, сразу и пригласил? И она тотчас бросилась тебе в объятия?!
– Не сразу. Я сказал, что ищу салон для одной привередливой старой дамы, у которой работаю секретарём.
– Кого ты имеешь в виду под старой дамой? – буквально взвилась Андриана.
– Никого, – отмахнулся он. – Мне же нужна была какая-то легенда, чтобы втереться к ней в доверие. Не мог же я взять и выложить перед ней все наши карты на стол? – спросил он.
– Не мог, – нехотя согласилась Андриана. – Но всё-таки я не понимаю, зачем ты поволок её в клуб?
– Чтобы разговорить в интимной обстановке.
– В какой такой интимной?
– Представь сама. Поздний вечер, незаметно перетекающий в ночь, – проговорил он вкрадчиво, – с атмосферой ночного клуба ты уже знакома. – В его голосе прозвучали неприкрытые искорки смеха.
– Ты пригласил её в «Курочку»? – Руки Андрианы сжались в кулаки.
– Естественно, – кивнул он и вальяжно развалился в кухонном кресле.
– Совести у тебя нет, – обиженно пробормотала она.
– При чём здесь моя совесть? – небрежно отозвался он. – Не мог же я пренебречь гостеприимством Баринова?
– Ты что же, развлекался там со своей девицей на дармовщинку? – снова начала закипать она.
– Остынь! – прикрикнул он. – Разве я похож на человека, который не платит за свой виски?
– Вы пили виски? – едва не проглотила она язык от негодования.
– Нет! Мы пили коктейли. Вернее, пила Ирина. Так зовут девушку.
– То есть ты её напоил и воспользовался
