Рыцарь справедливости - Николай Иванович Леонов
– Что интересного рассказывает? – коллега понял, что Лев его опередил.
Оперативник поделился добытой информацией:
– Интересного много, вынесли из домиков все самое лучшее, что может пригодиться для оборудования жилища. А неделю назад отравили собаку сторожа, симптомы уже знакомые – пена у рта, конвульсии и почти мгновенная смерть. Я думаю недалеко они где-то обосновались, обустроили себе жилье. Себе все, что получше, забрали из домиков, инструменты продали где-нибудь на рынке в городе. Тихо, аккуратно работали, кто-то их жестко в кулаке держит, не разрешает ни печь растопить, ни пошуметь. Унесли даже дрова и уголь, диван, столы и стулья. Думаю, в радиусе пары километров, не больше, стоит искать, на себе громоздкие вещи далеко не утащить, да и обносили дачи каждую ночь, раз успели во всех домиках побывать.
Закончив обход поселка, они вернулись в начало леса, где местные дачники оборудовали несколько площадок для пикника. Один из остатков костра, где в середине лежала обгорелая книга, привлек внимание Льва; палки и ветки были навалены в кучу и практически были целыми, лишь кое-где прогорели, а страницы книги только обуглились. Гуров потянулся за находкой, чтобы прочитать имя автора и убедиться, что это тот самый раскритикованный сборник стихов, о котором ему рассказывал пострадавший поэт, как кусок породы поехал у него под ногой, Лев инстинктивно схватился за ветки, стараясь удержать равновесие. Но сложенная охапка дров накренилась, поехала и вторая нога, так что он кубарем скатился вниз, собирая на себя куски мокрой земли. Посередине покатого склона сапоги помогли затормозить, сверху доносился встревоженный голос молодого напарника:
– Вы там как? Товарищ полковник, отзовитесь!
– Нормально, живой, – Гуров чуть шевельнулся, и тут же рыхлая земля зашевелилась под ним и потянула вниз, пришлось снова замереть.
– Нужна веревка, я сам не вылезу, почва слишком мягкая! Подавай сигнал! – выкрикнул он наверх и в ответ услышал: «Есть!» Лев, стараясь не шевелиться, покрутил головой в поисках кустов или камней, за которые можно уцепиться, и его взгляд словно споткнулся об застывшие глаза на синевато-белом лице. Перед ним в неестественной позе, с застрявшей между прутьев кистью, висел на склоне обнаженный мужской труп. Гуров медленно отвернулся от неподвижного искаженного судорогой лица, зрелище было неприятным, и стал ждать, когда прибудет помощь.
Через час ему спустили веревку и вытянули наверх. Он попытался вызвать бригаду и судмедэксперта, но, как и предупреждал Крячко, телефон не ловил сигнал сотовой связи. Им пришлось идти дополнительно больше получаса до дачного товарищества и уже оттуда позвонить и вызвать оперативно-следственную бригаду. В ожидании сотрудников они обыскали весь склон, нашли лишь остатки костров и переломанные кусты.
– Думаю, что над ним также издевались, а он соскользнул в овраг. Может, случайно, может, хотел спрятаться на время от своих преследователей, но выбраться из оврага уже нереально; земля осыпается от каждого движения и утаскивает вниз. Неизвестно, сколько он там пробыл, сутки или двое.
– Теперь только заключение экспертизы ждать, – согласился Стас с напарником и вздохнул. – Это были цветочки, а вот и первая ягодка. Ни разу на совести Губина смертей не было.
– К сожалению, случайно ли погиб человек или его убили, но это первая смерть от деятельности преступника… – Лев сидел на корточках, наблюдая, как с помощью специальной лебедки поднимают тело несчастного; в голове у него пульсировала одна мысль «он не остановится», и потому Гуров был готов снова и снова прочесывать зеленую полосу в поисках сошедшего с ума рыцаря, жаждущего справедливости.
Неопытные помощники от увиденной картины дружно скрылись в кустах, чтобы, судя по звукам, оставить там содержимое своих желудков, а потом появились с зеленоватыми лицами. Пока доставали тело, описывали место страшной находки, солнце уже начало клониться к закату. Самый смелый из парочки сотрудников ГИБДД робко предложил:
– В темноте сложно будет что-то увидеть, может быть, завтра утром продолжим? – Он нервно оглянулся на работающего эксперта, который привычно осматривал разложенный на черном полиэтилене труп, помечая что-то в протоколе. Минут через пятнадцать он сам подошел к оперативникам:
– Предварительно причину смерти установить не удалось, визуально у него несколько гематом и ссадин, но ничего критичного. То ли сердце не выдержало, то ли переохладился ночью, кожные покровы мне у него не нравятся, цвет синюшный. А так, судя по окоченению и трупным пятнам, лежит здесь не меньше двух суток, мужчине на вид двадцать пять – двадцать восемь лет, хорошо упитанный кстати, холеный, на бомжа не похож. Более определенные результаты экспертизы будут после вскрытия, в том числе и точная причина смерти.
Стас кивнул, а молодой сотрудник ГИБДД снова скрылся в кустах с очередным приступом тошноты. Гуров посмотрел на перекошенное лицо его напарника и махнул рукой:
– Давайте, ребята, поезжайте по домам, спасибо за помощь.
Впечатлительные помощники чуть ли не бегом припустили подальше от этого обрыва со страшной находкой. Лев же, вооружившись фонариком, снова принялся прочесывать лес. Стас шел неподалеку, подсвечивая себе телефоном. Глубоко за полночь, когда усталые и мокрые они вернулись к машине Крячко, телефон и фонарик уже разрядились, Лев устало передвигал ноги с налипшей к сапогам грязью, а напарник клялся, что когда найдет этого карлика, то устроит ему марш-бросок на сутки. Они были так вымотаны безуспешными поисками, что молча доехали до квартиры Стаса, где коллега попросил:
– Переночуй у нас на диване, а? Я на свой третий этаж даже, кажется, доползти не смогу.
Жена Стаса, Наталья, при виде гостей бросилась накрывать на стол и пока хлопотала на кухне, уставший Лев успел уснуть прямо в одежде на нерасправленном диване. Женщина накрыла его пледом и пошла убирать в холодильник несъеденное угощение.
Он сидел на огромном пне, кутаясь в куртку, хотя вечера были все теплее и теплее. Но каждый день ему все труднее было опираться на распухшую ногу, от каждого движения искусанную руку словно жалили горячие осколки металла. Но он твердо решил, что больше никаких унижений в поликлиниках, высокомерных взглядов главного врача и ее назидательного тона. Его соратники в грязных многослойных одеяниях, со скатавшимися сосульками из волос приближались из леса, пятна от лучей фонариков становились все ближе и ближе. К их внешнему виду
