Виктория Готти - Кто-то следит за мной
Дарио вновь взглянул на часы. Пора идти, а не то он опоздает. Но сначала надо «разогреться». Он заглянет в одно местечко, а уж потом смешается с толпой, заполнившей казино.
* * *Роз удалось без труда вырваться из толпы, хотя поначалу она и сомневалась, что у нее все получится. Вторая задача была посложнее: отделаться от телохранителя, приставленного к ней Ивеном и Фальконе. Она не ожидала, что он клюнет на старый трюк с туалетом, но он клюнул. Вероятно, Малколм, так звали телохранителя, не читал ее книг. Остальное было проще простого. Ей даже не пришлось ни с кем прощаться: Джуел еще раньше покинула столик. Из туалета Роз нырнула в служебный лифт и поднялась в пентхаус.
В коридоре ее встретила тишина. Роз прошла его до конца, остановилась перед большой деревянной дверью. Противоречивые эмоции поднялись в душе, но решительность взяла верх. Она постучала. Никакого ответа. Постучала вновь так сильно, что бриллианты на ее перстне поцарапали дерево. Взглянула на часы. Три минуты одиннадцатого. Должно быть, Димитрий затеял с ней очередную игру. Разозлившись, Роз схватилась за ручку, и та, к ее полному изумлению, повернулась. В апартаментах Димитрия не горела ни одна лампа. Роз позвала хозяина, но тот не откликнулся.
Послышался скрип, потом дверь захлопнулась. Роз замерла.
— Димитрий? — Ее голос дрожал.
Она застыла в шаге от порога. Густой ковер практически заглушал шаги. Потом ей на плечо легла рука.
— Только не бей меня, — взмолилась она.
— Расслабься, — прозвучал чужой голос, не Димитрия.
Незнакомый мужчина навалился на нее всем своим весом. «Он сейчас меня убьет, — подумала Роз. — Я не хочу умирать». И почувствовала резкий укол в предплечье… игла!
— Не шевелись, — прошептал мужчина. — Тогда и больно не будет.
Если он не собирается убивать ее, то зачем все это?
— Семь, шесть, пять, четыре, три… тебе уже хорошо, не так ли?
Теплая волна окатила Роз, она погрузилась в сон.
* * *Билли поднял крышку багажника: на него смотрели огромные, полные слез глаза.
— Привет, моя милая, — поздоровался он с Джейнис, словно увидел ее впервые.
Руки и ноги двадцатидвухлетней артистки из Атлантик-Сити стягивали кожаные ремни. Во рту торчал кляп, закрепленный скотчем, но, судя по ужасу, стоящему в глазах, в горле клокотал крик. Билли это только радовало. Пусть кричит сколько хочет.
— Ш-ш-ш. — Он приложил два пальца к губам.
Она зло зыркнула на него и за это получила оплеуху. «Фонарь» от более раннего удара уже «светился» под ее левым глазом. Слезы хлынули потоком: девушку била дрожь.
— Скоро все закончится, — прошептал Билли.
Страх заполнил ее небесно-синие глаза до краев, доставляя ему безмерное удовольствие.
Джейнис оказалась крепким орешком, настоящим бойцом. Она не захотела играть по его правилам, и теперь ее ждало наказание. Раз уж она сопротивлялась, пусть готовится к медленной смерти.
Он отвез ее в тихий мотель, в котором ему приходилось бывать, угостил «Эсти спуманти», зацеловал. А вот когда попросил надеть шелковую ночную рубашку, которую купил специально для нее, она отказалась. Завязалась борьба, и своими длинными ногтями она едва не выцарапала ему глаза.
— Плохая девочка, — мягко молвил Билли, а потом ударил ее так сильно, что при падении она ударилась головой о туалетный столик и потеряла сознание.
Тем самым она, с одной стороны, облегчила ему работу, а с другой — разочаровала. Есть игра, есть предписанные им правила, а она не желала их выполнять. Поэтому он связал ее, отнес обмякшее тело к автомобилю, бросил в багажник. И вот они достигли цели, во всяком случае, для нее последнее путешествие подошло к концу.
Сначала он достал из багажника черную дорожную сумку, потом бросил в пыль обнаженное тело. Девушка застонала. Он и не пытался облегчить ее страдания. Наоборот, стоны его только радовали. Сумку он закинул через плечо и потащил Джейнис по земле.
Вдоль пляжа тянулась полоса чертополоха и жесткой, засохшей травы. Шел он не торопясь, осторожно, чтобы не порвать брюки, не поцарапать ноги. Наконец они добрались до мокрого песка. Впереди рокотали накатывающиеся на берег волны. Билли рокот прибоя казался музыкой.
— Ты не слушалась. Отказалась поиграть со мной. Теперь тебе придется умереть, — вынес он приговор.
Он протащил Джейнис еще сотню футов, остановился, сбросил сумку на песок, расстегнул молнию, достал два острых мясницких ножа. Взял по ножу в каждую руку, вскинул над головой, а затем вонзил ножи в ее плечи. Два кровавых ручейка, набирая силу, потекли на песок. Он вытащил ножи, понаблюдал, как Джейнис корчится от боли. Вновь и вновь ударял ее ножами и вытаскивал их. Верхняя часть тела Джейнис превратилась в кровавое месиво. Он наслаждался ее агонией. Наконец она затихла, большая мертвая бабочка, наколотая на булавку.
С чувством полного удовлетворения, в эйфории, Билли, посмеиваясь, направился к автомобилю.
Глава 36
Сквозь забытье прорвался стрекот вертолета, и Роз открыла глаза. Мысли путались, она не могла понять, где находится. Ей вкололи наркотик? Но кто? Ее волокли по земле. Двое мужчин. Она пыталась сопротивляться, но силы были слишком неравные. Но вот они бросили ее на холодную землю, по телу Роз пробежала дрожь. Пальцы сжались в кулаки, ухватив что-то непонятное. Грязь? Нет, это что-то кололось. Сено!
Роз изо всех сил старалась разогнать стоящий перед глазами туман. Ей удалось увидеть, как двое мужчин уходят в тень. Они включили фонарь, слепя ее лучом. Роз никак не могла понять, где находится, ориентиров практически не было, лишь сено да удивительно знакомый запах, только она не могла сообразить, где и когда ей уже доводилась его вдыхать. Она сумела приподняться на локтях. Свет бил в глаза, не давая сосредоточиться. Никогда в жизни Роз не испытывала такого всепоглощающего ужаса.
— Знакомое место, не так ли, Роз? — прошептали рядом. Интонации Димитрия.
Страх парализовал Роз. Она не могла даже повернуть голову.
Свет стал ярче. Он переставил фонарь, теперь она видела, где находится. Деревянные стены, плоская наклонная крыша. Роз поняла, что под сеном не земля, а каменный пол. Так это же примыкающий к конюшне сеновал. Они снова в «Лорел». А запах шел из стойл, хотя лошадей в конюшне давно не держали.
Снаружи доносилось завывание ветра. По крыше барабанил дождь.
Роз прикрыла глаза ладонью. Но ее локоть не выдержал веса тела, и она вновь оказалась на холодном полу.
— Осторожнее, Роз, у тебя нарушена координация движений, — предупредил Димитрий, не пытаясь ей помочь. — Извини, что пришлось вколоть тебе наркотик, но другого способа привезти тебя сюда не было.
Она свернулась калачиком, зарыдала.
— Почему ты так поступил со мной?
— Оглянись, Роз. Вспомни прошлое.
И прошлое вернулось, обрушилось на нее, словно лавина. Воспоминания той ночи. Вино, бегство от предложения руки и сердца Ивена в объятия Димитрия. Она не видела его, но физически чувствовала, как он заставляет ее погрузиться в глубины памяти. И она погружалась все глубже и глубже. Череда событий оживала перед ее мысленным взором, последним она вспомнила навалившееся на нее грузное тело дяди Тома, а потом все скрыла тьма.
Она поняла, что Димитрий намерен убить ее и ради этого выкрал и доставил сюда, где все началось.
Секунды тянулись для Роз, как часы, но действие наркотика уже начало слабеть. Димитрий, по-прежнему в черном фраке, стоял в нескольких футах от нее, загораживая свет яркого фонаря. Роз видела, что глаза его полны ненависти. Он шагнул к ней в светлом ореоле, словно ангел с иконы.
— Поднимайся, — приказал он.
Она попыталась заставить себя подняться. Бесполезно. Силы иссякли. Она распласталась на земле.
— Какие мы, однако, грязные. Неужели это наша элегантная Роз? — Голос Димитрия сочился сарказмом.
Снова рыдание сорвалось с губ Роз. Ногти заскребли по полу, с гулко бьющимся сердцем она ждала продолжения.
— Я сказал, поднимайся!
Роз, дрожа от страха, еще не очухавшись от укола, каким-то чудом сумела приподняться на четвереньки. Поползла к нему, путаясь то руками, то ногами в длинном вечернем платье. Впереди, совсем рядом, в нескольких футах, увидела тюк сена, добралась до него, еще усилие — и под ней уже не каменный пол, а пружинистое ароматное сено.
— Совсем как в ту ночь, Роз. Помнишь? Мы унеслись в другой мир, забыли обо всем.
Голос его помягчел, отчего Роз испугалась еще больше. Она уже не представляла себе, чем все это может закончиться. Попыталась разжалобить его.
— Мне никогда не забыть ночи, когда я впервые познала мужчину. Тебя.
Димитрий не отреагировал. Через его щеку тянулась царапина. Он перехватил ее взгляд.
