Наталья Солнцева - Шарада Шекспира
Раньше Потрошитель, который тогда еще таковым не являлся, не знал, почему его так влечет страшный подвал. Он приходил сюда изредка, раз или два в год, убеждался, что все без изменений: подземная темница ждет, алчет новых жертв. Таково ее предназначение.
Новый хозяин спускался под тяжкие, отсыревшие своды и долго стоял без движения в полном одиночестве, прислушиваясь… Постепенно глухая, вязкая тишина наполнялась приглушенными стонами, криками, проклятиями и мольбами, последними вздохами умирающих. Он впитывал эти несуществующие звуки, испытывая болезненное наслаждение. А впрочем, почему несуществующие? Раз он их слышит…
Подспудно, незаметно родилась идея бросить в голодную пасть темницы долгожданную жертву, заодно и самому сыграть роль палача. Сладкую, вожделенную роль! Идея медленно, исподволь овладевала им, проникала в его сознание. Он стал зависим от нее, и жизнь его превратилась в изнурительную борьбу с вырастающим внутри, набирающим силы Палачом. Он чувствовал в себе это право - казнить других. Никто ему такого права не давал, он сам его присвоил. А потом оправдывал всеми доступными ему средствами: несправедливостью окружающих, злой иронией судьбы, чужой подлостью и предательством, а главное - непроходящей, невыносимой обидой, нанесенной ему этим миром. Разве он ее заслужил?
Так пусть свершится то, что должно! Пусть наконец грешник ответит за свои грехи здесь, в этом подвале, а не в призрачной преисподней, которая то ли есть, то ли нет. Он сам станет Ангелом Смерти, исполнит роль карающей десницы!
Будущую жертву не пришлось долго искать - она сама шагнула к вратам ада, бессовестно нарушив все обещания, отказавшись от всех обязательств. Она оказалась не чистой мадонной, а лживой, заурядной шлюхой! Она обманула его!
У него пошатнулось здоровье, начались неприятности. Он потерял веру в будущее. Он больше не чувствовал себя в безопасности. Она отобрала у него возможность обрести счастье, поставила под угрозу его карьеру, саму его жизнь. Она оказалась чудовищем, которое он не сумел вовремя распознать. Наконец он созрел и готов сразиться с ней.
Разве сражение с чудовищем не делает чести герою?! Чем, как не этим, прославились мифические Персей, Геракл, Тезей? О! Зло иногда приобретает изящные, совершенные формы, оно принимает прекрасные обличья, вводя в заблуждение и соблазн прямодушных храбрецов. Оно обволакивает, завораживает, чтобы погубить. Оно имеет тысячи прельстительных лиц, подобно многоглавому дракону. Но всему приходит конец, и обманутый герой, опомнившись, бросается в битву со злом.
Тот, кто назвал себя Потрошителем, долго и терпеливо вынашивал свой план, продумывал каждую деталь. Замысел становился все запутаннее, обрастая новыми и новыми предосторожностями, хитростями, обманками. Настала пора осуществлять его.
Пока все шло без сучка без задоринки. Жертва попала в расставленные сети, оставалось получить то, что позволило бы ловцу вздохнуть спокойно.
Он и не подозревал, как понравится ему роль Палача! По ходу событий первоначальная цель отошла на второй план. Темница получила то, чего ей не хватало, - узницу. А он - возможность отомстить. Не только за себя.
Проклятая баба, которая привыкла всюду совать свой нос - как и ее наглый дружок, оказалась у него в руках. Когда Потрошитель прикоснулся к ее обмякшему, сонному телу, внутри его словно взорвался вулкан. Не-е-ет, ее он сразу убивать не будет. Слишком просто, он не успеет вдоволь насладиться ее страданиями. Пусть помучается, как мучился он. Ишь, вообразила себя королевой! Так ведь и короли клали головы на плаху. Последняя инстанция - палач, с ним не поспоришь.
Он будет убивать ее медленно, впитывая по капле ее смерть. Сначала он погубит ее рассудок, а потом возьмется за ее тело, такое красивое, белое, мягкое и нежное. Шелковистое на ощупь, а под тонкой кожей видны голубоватые жилки.
Тот, кто назвал себя Потрошителем, раздевал ее, спящую, при тусклом огне свечи: сначала полупальто и пуховой платок, сапожки, затем снял трикотажный костюм, атласную майку с кружевами, бюстгальтер, колготы… Жаль, что она не чувствовала его прикосновений. Досадно! Зато не вырывалась, не кусалась и не царапалась, не орала как оглашенная - лежала смирно, тихо дышала… заколдованная царевна в пещере Потрошителя. Он приволок ее сюда, недвижимую, и теперь она принадлежит ему. Никому больше!
Для продолжения страшной сказки ее нужно переодеть, как и положено, в настоящий королевский наряд - тонкую длинную сорочку, бархатное платье с золотым шитьем, туфли из мягкой кожи, чтобы она не замерзла раньше времени. И посадить на цепь. Приковать к стене, как делали в столь любимые ею шекспировские времена. Ха-ха! Славно будет попробовать эти сладкие времена на вкус, а не просто читать про них в книжках или смотреть глупые представления.
Ее дружок выполнит все условия, но никогда уже не увидит свою прекрасную леди!
- В лучшем случае я пришлю ему локон с ее драгоценной головки, - прошептал Потрошитель. - В худшем - ушко или пальчик. А если мне очень захочется развлечься, то сердечко. Ха-ха-ха!..
***Смирнов без аппетита перекусил в маленькой пельменной, проглотил тепловатый кофе и поспешил на улицу, к машине. Он не замечал свежего весеннего ветерка, купающихся в луже воробьев, яркого солнца.
Через десять минут его будет ждать у магазина «Ткани» старшая сестра Садыковой, Алия. Оказывается, Лейла жила в Москве у нее.
Алия Захарова, красивая женщина с высокой прической и пышными формами, уже прохаживалась вдоль витрин, когда подъехал сыщик. Он сразу ее узнал. Представился все тем же журналистом.
- О чем вы хотели меня спросить? - опустила глаза Захарова. - И вообще, зачем это? Кому поможет статья в газете? Сестру не вернешь.
Алия вышла замуж за москвича и переехала из Казани в столицу.
- Муж в метро работает, а я - продавцом в магазине, - объяснила она. - Раньше в продуктовом стояла, на кондитерке, а теперь вот ткани продаю. Спокойнее.
- Почему Лейла жила у вас, а не с родителями, в Казани? - спросил Смирнов.
- Она хотела в театральный поступить, артисткой стать. Красоте своей дать достойное применение. Родители были против, особенно отец: он у нас старых правил, считает, что место женщины - не сцена, а дом. Получился скандал. Лейла уехала ко мне, поступала, но неудачно. Возвращаться в Казань не решилась, подала документы в медицинское училище, окончила с отличием, устроилась на хорошую работу, в клинику пластической хирургии. И вот… - Алия всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. - Когда родители узнали, что Ляльку убили, чуть с ума не сошли. Они в ней, младшенькой, души не чаяли, все ждали, когда она одумается, в Казань вернется. Жениха ей сосватали. Не надо было сестре в Москву приезжать, - горько вздохнула она. - За смертью своей. Кто ж знал?
- Лейла была с вами откровенна? Она делилась личным? Говорила, с кем встречается, например? Или кому симпатизирует?
- Меня об этом уже следователь допытывал, - смахнула с ресниц слезы Алия. - Сестра имела очень привлекательную внешность - на свою беду, она многим нравилась. Конечно, мы разговаривали по душам, но у Ляли никаких серьезных отношений с мужчинами не было. Замуж она не собиралась, во всяком случае. То, что болтают, будто бы она состояла в любовной связи с этим хирургом, Адамовым, - вранье! Ляля могла влюбиться, я допускаю, но стать любовницей женатого мужчины - вряд ли.
- Они встречались где-нибудь помимо работы?
Алия опустила глаза, задумалась. Ее розовый шарфик развязался, и ветер чуть не унес его.
- Кажется, да, - едва слышно промолвила она. - Сестра намекала, что они с Адамовым сидели в кафе, беседовали. Может, и еще какие-то встречи были, не знаю. Я ее отговаривала от подобных отношений. Ведь он женат, семью не бросит. Куда это годится? Ляля молодая, красивая, ей хороший жених нужен был, а не пожилой любовник.
- Зато знаменитый.
- Вы бы своей сестре или дочери какой совет дали? - вскинула на него глаза Захарова. - Лечь в постель к потасканной знаменитости? Или найти себе достойного мужа?
- Лев Назарович еще мужчина о-го-го! - усмехнулся Всеслав.
- За Лялей молодой хирург ухаживал, звонил иногда. Так она над ним смеялась, подшучивала! Глупая девочка…
- Кто? - насторожился сыщик. - Как звали?
- Максим… Плетнев, кажется. Да! Но Лялю он не интересовал. Сердцу не прикажешь.
- Посмотрите на эту фотографию, Алия, - попросил Смирнов. - Вы узнаете молодого человека?
Он протянул женщине снимок Лейлы и Кости. Старшая сестра долго держала его в руках, морщилась, кусала губы.
- Кажется, узнаю, - с трудом вымолвила она, глотая слезы. - Лялька здесь такая… веселая. Господи… вы видели ее… мертвую?
Сыщик утвердительно наклонил голову. Знакомый криминалист показывал ему фото. Жуткое зрелище.
- И все же я вынужден повторить вопрос, - мягко сказал он. - Парень на снимке…
