Хорошие девочки тоже лгут - Карен М. МакМанус
– Думаешь, твой отец знает правду? – интересуюсь я.
– Как-то не было возможности его спросить. И все же у меня ужасное предчувствие, что папа в курсе дела. После смерти бабушки он запил еще сильнее. Я списал все на горе. Само собой, он скорбел, но отец всегда питал слабость к дяде Паркеру. Старший брат и все такое. Папа вечно за него заступался, даже когда дядя этого не заслуживал. Должно быть, понимание случившегося грызло его изнутри.
Я вспоминаю, как вчера Гриффин настойчиво убеждал брата поехать с ним. Если бы он увез Паркера, тот до сих пор был бы жив. Огастес угрюмо смотрит в пол, затем выдавливает из себя улыбку.
– Все это очень грустно. А я пришел сюда по другой причине.
– Зачем же? – с затаенной надеждой интересуюсь я.
– Не бери в голову. Кстати, галстук тебе идет. Не стоит благодарности.
Он похлопывает меня по плечу, словно отпуская. Жаль, что нельзя повторить последние пять минут. Если бы я держал рот на замке, наше общение могло бы сложиться совсем иначе.
– Кстати, ты что-нибудь слышал о нашей маленькой мошеннице? – вдруг добавляет Огастес.
Я сообщаю ему о Джейми, Морган и зародышах пшеницы, и по мере рассказа он все шире раскрывает глаза.
– Мать и дочь пытаются надуть друг друга? – уточняет младший Сазерленд после моего рассказа.
– По крайней мере, так считает Кэт.
– Потрясающе. Об этих людях стоило бы снять фильм. Хотя с трудом верится, что тетя Аннализа не распознала бы подделку. Если бы ты видел это ожерелье… Ему самое место в музее.
– А можно?
– Что?
– Взглянуть на пресловутое ожерелье?
Признаться, после рассказа Кэт меня снедало любопытство. Ради какого украшения прилагается так много усилий?
– Сейчас?
Я бросаю взгляд на часы на комоде.
– До встречи с Клайвом есть еще немного времени. Конечно, если это слишком хлопотно…
– Вовсе нет. Тетя Аннализа перебралась сюда вместе с вещами, верно? Наверняка все украшения в гардеробной. – Выйдя в коридор, Огастес кладет руку на перила лестницы, ведущей в комнаты на верхнем этаже, и зовет: – Тетя Аннализа!
Она не отвечает.
– Мой отец был внизу? Они, наверное, вместе.
– Он впустил меня, а потом ушел, – пожимает плечами Огастес. – Все равно можно подняться наверх. Тетя не рассердится.
– Думаешь?
Но он уже шагает по ступенькам. Я следую за ним.
Французские двери выводят нас в просторную гостиную, будто бы специально созданную для отдыха. Бархатные диваны, мягкие коврики на полу, сиденье у окна с кучей больших подушек. Полуоткрытая двойная дверь напротив ведет во вторую комнату, в проеме виднеется край кровати с балдахином.
– Наверняка вещи здесь. – Обогнув вход в спальню, Огастес открывает другую дверь.
Вместе с ним я вступаю внутрь и осматриваюсь. Гардеробная. Столько вешалок с одеждой прежде я видел лишь в магазине. Ближайшая стена увешана вечерними платьями, подобранными по цветам. На полках разложены свитеры, шляпы и обувь. Отдельно стоящий комод, похожий на кухонный островок, сплошь заставлен дамскими сумочками, над ним висит светильник из бронзы и хрусталя.
– Кажется, тетя перевезла сюда все вещи, – замечает Огастес.
– Представляю, сколько времени она возилась, – бормочу я и тут же сознаю, что сморозил глупость.
– Ах, Лиам, Лиам. – Огастес с ухмылкой похлопывает меня по плечу. – Ты всерьез веришь, что тетя занимается этим сама?
Он подходит к встроенному шкафчику рядом с огромным зеркалом и распахивает дверцу. Внутри аккуратно сложены черные бархатные коробочки. Целая куча.
– В одной из них. – Взяв в руки верхнюю, Огастес открывает и показывает мне сверкающее колье с бриллиантами. – Не оно. – Он откладывает футляр в сторону и открывает следующий. – Тоже не то, – вздыхает, помахивая двумя золотыми браслетами.
После одиннадцатой коробочки в голову закрадывается мысль, что начальница Джейми не так уж не права. К чему одному человеку столько украшений?
– И последняя, по счету, но не по важности. – Открыв оставшуюся коробочку, Огастес достает сверкающее ожерелье. – Вот оно. Что скажешь?
– Восхитительно. Можно? – Я протягиваю руку.
Огастес отдает мне ожерелье. Блеск темно-красных рубинов на фоне роскошного золота завораживает. Такого дизайна я еще никогда не встречал. Замысловатое, утонченное колье выглядит очень внушительно. Не представляю, как можно скопировать его, не имея под рукой оригинала.
Взявшись за звенья рядом с застежкой, подношу его к свету и замираю.
– Огастес, здесь царапина.
Глава 33
Лиам
– Что? – спрашивает Огастес. – Где?
– На застежке. Помнишь, Кэт говорила нам, что на каждой подделке есть царапина? Ну вот, здесь тоже есть.
– Дай-ка взглянуть. – Взяв ожерелье, он, прищурившись, рассматривает застежку. – Да, вижу… Мало ли откуда она появилась?
– Слишком большое совпадение, – возражаю я.
– Понимаю… – Огастес изучает один из самых крупных камней. – Как-то не похоже на подделку. Думаешь… Вот черт. Неужели его подменила эта Морган?
– Все может быть.
Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, потом дружно вздрагиваем, когда из коридора доносится чей-то голос.
– Кажется, тетя, – бормочет Огастес и подавляет смешок. – Боже, ты просто воплощение вины, а ведь даже ничего не сделал. Лишь взглянув на тебя, она сразу что-нибудь заподозрит. Знаешь, пойду-ка я вперед и попробую немного задержать ее внизу. А ты возвращайся в свою комнату и… смени выражение лица.
– Каким образом? – шепчу я.
Но он уже скрывается за дверью. С лестницы доносятся его глухие шаги, и я вдруг понимаю, что Огастес так и не убрал на место коробочки с драгоценностями. И одно – неужели правда? – поддельное ожерелье.
Аккуратно кладу его в коробочку и ставлю ее на полку. Потом подхватываю те, что Огастес отложил в сторону, все сразу, чтобы быстрее поставить обратно, и…
Рука немного соскальзывает, и коробочки угрожающе покачиваются. Со стоном пытаюсь перехватить их понадежнее, но не успеваю. Все одиннадцать коробочек летят на пол, часть из них открывается, рассыпая у моих ног сверкающее содержимое.
Опустившись на корточки, начинаю раскладывать украшения по первым попавшимся коробочкам. Они ведь все одинаковые? Понятия не имею, что где лежало. Со всей возможной скоростью заполняю коробочки и аккуратно укладываю их друг на друга. В итоге остается лишь одна. И золотой браслет.
Нет, стойте. Их вроде было два?
– Проклятье, – тихо бормочу я, оглядывая пол вокруг себя. Наверное, он куда-нибудь закатился.
Вытянув руки, принимаюсь ползать по гладкому полу. В кармане вибрирует телефон. Вероятно, Огастес гадает, куда я пропал.
«Прости, сейчас не могу говорить, – мысленно отвечаю я, подавляя истерический смех. – Обшариваю местность в поисках браслета».
Наконец рядом с вечерними платьями кончиков пальцев касается прохладный металл. Я подбираю браслет, запихиваю в коробочку, где уже лежит
