Мумия из семейного шкафа - Марина Белова
— В морг, — ответила Алина и восторженно посмотрела на нас. Она открыто радовалась, разве что в ладоши не хлопала.
«Не знаю, что ее так развеселило. В очередной раз парню не повезло. Хотел спасти человека, а привел его к гибели. А потом и вовсе хуже некуда. Увольнение, пристрастие к алкоголю. Жизнь под откос. И как результат — морг. Живой среди мертвых. Мертвый среди живых», — подумала я, глядя на торжествующую Алину.
Степа молчала.
— Ну как же! Вы что, не понимаете? Это же все объясняет! — вопила счастливая Алина.
— Что объясняет?
— Скелет! Вот что объясняет! Представьте! Васильев работает в морге. Там куча бесхозных трупов.
— В морге нет кучи бесхозных трупов, — не согласилась с ней Степа. — Там каждое неопознанное тело фотографируют, заполняют на него бумаги, фиксируют в журнале, а потом укладывают на хранение в холодильник.
— Да откуда ты знаешь! — фыркнула Алина.
— Читала.
— Пусть так, — Степе не удалось сбить с мысли мою подругу, и та продолжила строить свою версию. — Хорошо, Васильев у знакомых алкашей покупает труп неизвестного бомжа. Обрабатывает кости, собирает скелет и отсылает жильцам этой квартиры.
— Фу! Алина, фантазия у тебя… Если тебе верить, мы имеем дело не с Васильевым, а с Франкенштейном. Какой бомж? Какие кости? Кому он отсылает?
— Я думаю, — Алину совершенно не смутил мой сарказм, говорила она очень серьезно, — скелет предназначался для Долиных. Вы говорили, что родители не надолго пережили сына?
— Отец, да, и года после этой трагедии не прожил. А мать пыталась покончить с собой, но ее спасли и определили в сумасшедший дом.
— О! Что и требовалось доказать. Этот скелет их доконал. Возможно, посылку со скелетом Васильев сопроводил запиской, мол, принимайте останки своего сына.
— А дальше?
— Что дальше? Долины отправились на тот свет, а скелет продолжал портить жизнь всем последующим жильцам этой квартиры.
— Нет! — очнулась Степа от Алининых фантазий. — Это бред!
— Никакой не бред! — обиделась Блинова. — Я вселилась сюда, скелет уже был. Мне он достался в наследство от прежней хозяйки квартиры, Людмилы Поповой.
— Алина, скелет в этой квартире появился уже при Поповой, в крайнем случае при Сальском.
— Это еще почему? — возмущенно спросила Алина, ей совсем не понравилось, как Степа с ходу отвергла ее версию.
— Да так не бывает, чтобы люди вселялись в квартиру и оставляли разный хлам от прежних жильцов. Да и те, как правило, своих вещей не оставляют, а то, что уже не нужно, несут на помойку. Другое дело — Сальские. Они уезжали на ПМЖ в Израиль и квартиру оставляли своей племяннице. Жена Сальского просто не хотела себя утруждать уборкой кладовки.
— А Людмила зачем оставила мне этот хлам и скелет?
— Это мы уже выяснили, она была чем-то напугана, вполне возможно, этим же скелетом, потому и хотела как можно быстрее удрать из этой квартиры.
— Ладно, пускай, — не сдавалась Алина. — Скелет Кузя появился в этой квартире при Поповой. Но это не значит, что не было других скелетов, для каждого из жильцов. Если Васильев работал в морге, он мог такого добра принести сколько угодно.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво пробормотала Степа.
— А у вас есть другие версии? По-моему, все логично. У нас скелет, то есть продукт, у Васильева — материал. Едем в морг?
— Сейчас? Алина, уже поздно. Не хочется мне детей одних оставлять. — Я подошла к окну и поискала взглядом Аню и Саню на спортивной площадке.
Было уже поздно, за Алиниными рассуждениями мы не заметили, как пролетело два часа. Дети давно должны были вернуться домой.
— Степа, а Аня с Саней после школы обедали?
— Нет, — испуганно произнесла Степа, мое волнение передалось и ей. — Только портфели побросали и побежали на улицу аппетит нагулять. А что, их там не видно? Давай позвоним им на мобильные телефоны.
Мобильные телефоны детей отозвались из портфелей.
— Нет. Сколько можно гулять! Пойду поищу, — не выдержала я.
На площадке детей не оказалось, во дворе тоже. Куда они могли деться? Местную ребятню они не знают. Сегодня в первый раз вышли во двор, поэтому пойти к кому-то в гости не могли.
Одно меня успокаивало — наши дети к чужому не подойдут. И Аня, и Саня так воспитаны, что с незнакомыми, ни с тетями, ни с дядями, даже разговаривать не станут. Их невозможно обмануть, пообещать вкусную конфетку или щеночка. Как говорится, такого добра в наших семьях навалом. К тому же с раннего детства мы с Алиной зачитывали им из газет случаи, когда доверчивый ребенок подходил к постороннему человеку, его похищали, и больше родители своего дитя никогда не видели.
Нет, похитить их не могли — они вдвоем и постоять за себя смогут.
Поискав детвору во дворе, я вышла на улицу. Может, они решили сбегать в магазин, купить конфет или жевательных резинок? Но за это время, что я безрезультатно шаталась по окрестностям, можно было десять раз сбегать в магазин и обратно.
Я разволновалась не на шутку. В голову лезли мрачные мысли: «Если что-нибудь случится с Аней, никогда себе не прощу. Ждать больше нельзя».
С твердым намерением обратиться за помощью в полицию я поспешила домой.
— Нашла? — бросились ко мне Алина и Степа.
Я лишь отрицательно покачала головой.
— Куда они могли подеваться? Марина, ты хорошо во дворе смотрела?
— Я даже голос сорвала, когда звала.
— Мы слышали.
— Я им голову оторву, — сквозь слезы пригрозила Алина.
— Девочки, только не надо паниковать.
— Да как тут не паниковать?! Я звоню в полицию.
— Это правильно, — поддержала меня Степа. — Надо звонить Воронкову.
— А вдруг их исчезновение каким-то образом связано с этой чертовой квартирой? — спросила Алина и зажала рукой рот, испугавшись мысли, пришедшей ей в голову.
— Звони Воронкову. Все как есть расскажем, — потребовала Степа и выудила из кармана халата помятую бумажку. — Вот, он мне номер телефона оставил. Звони.
— Степа, у меня номер Воронкова давно в памяти телефона. Звоню. — Дрожащим от волнения пальцем я стала нажимать кнопки. Длинные гудки тянулись неимоверно долго. Казалось, он специально не хочет брать трубку, чтобы нам не помогать. Я оглянулась на Степу. Она без слов поняла, что я хочу сказать.
— Держи, сейчас ответит.
И, правда, через секунду мне ответили.
— Алло! Сергей Петрович?
— Серега, тебя, — услышала я.
И опять долгая пауза. Наконец в трубке раздался знакомый голос Воронкова:
— Слушаю.
— Сергей Петрович, это Марина Клюквина. Сергей Петрович, у нас дети пропали. — Тут моя нервная система не выдержала, и я зарыдала в трубку. — Найдите их, пожалуйста.
Степа выхватила из
