Тьма знает - Арнальдур Индридасон
Частью этого мира была и Вигга. Как-то зимой под вечер Конрауд, подзуживаемый друзьями, решил сыграть с ней шутку. Он подкрался к ее входной двери по обледенелому крыльцу, дважды пнул ногой дверь, с быстротой молнии соскочил с крыльца – и угодил прямо в объятья Вигги. Она возилась в сарае на заднем дворе, подошла к Конрауду сзади и цепко ухватила его. Конрауд так перепугался, что подумал – он сейчас обмочится и тем самым опозорится до конца. Вигга держала одной рукой фонарик, а другой вцепилась в плечо Конрауда.
– Совсем совесть потерял! – прошипела она.
Он оцепенел от ужаса и не сопротивлялся, когда она утащила его за дом, распахнула дверь сарая, бросила его внутрь и заперла дверь. В сарае стояла кромешная тьма, так что ко всем остальным несчастьям мальчика сейчас прибавился еще и страх темноты.
Он услышал сердитый голос Вигги:
– Ну вот, теперь и сиди тут всю ночь!
И она ушла.
Унижение было окончательным. Недолго пробыв в этой темноте, Конрауд почувствовал, как что-то теплое стекает вниз по ногам прямо в ботинок. Ему было семь лет, он оцепенел от страха и дрожал как осиновый лист.
Остальные ребята быстро сбегали за его матерью, она поговорила с Виггой, вызволила сына из заточения и долго уговаривала его не дразнить бедную женщину, которой и так приходится туго: она потеряла ребенка, и в жизни на нее постоянно нападали, вот она и считала нужным отбиваться.
– Ребенка? – переспросил Конрауд.
– Да, и с тех пор ей приходится туго.
Могло ли быть так, что Вигга подошла к лежащему на улице Вилли еще до того, как его, мертвого, обнаружил прохожий и сообщил в полицию? Ведь он все время был ее соседом. Он был немного знаком с Магнусом, жившим на другой стороне улицы. Могло ли также быть, что Вигга вышла на тротуар сразу после ДТП? А может, она своими глазами видела это происшествие? И водителя видела? Но не позвонила ни в полицию, ни в «Скорую помощь». Иначе в полиции знали бы про нее. Она явно не пыталась занести Вилли в дом. Зачем же она тогда вышла?
Вилли умер у нее на руках?
А может, это все фантазии? Она наврала Магнусу? По крайней мере, те, кто расследовал наезд на Вилли, упустили из виду, что Вигга – потенциальная свидетельница. Этому Конрауд не особенно удивился, потому что Вигга ни на кого не обращала внимания, и на нее никто не обращал внимания. Конрауд знал, что старуха непредсказуема. Могло быть и так, что полиция разговаривала с ней, как и с другими соседями по той улице, но она ничего не сказала. А возможно, ее просто посчитали ненадежным свидетелем. Люди, не знакомые с Виггой, не желали тратить на нее больше времени, чем требовала необходимость.
Конрауд решил позвонить сестре. После нескольких гудков Бета сняла трубку, и он рассказал ей про Магги и про его беседу с Виггой, и про то, что Вигга умерла.
– Надо же, умерла бедняжка! – воскликнула Бета. Она всегда защищала Виггу, не участвовала в розыгрышах над ней, а напротив, призывала ребят пожалеть одинокую женщину.
– Возможно, она последней видела Вилли, о котором я тебе рассказывал.
– Которого сбили на Линдаргате?
– Вероятно, она увидела, что произошло, и вышла к нему. Во всяком случае, она сказала, что обнаружила его на тротуаре. Она это Магги рассказала, ты его помнишь, Магги Пепси.
– Магги? А он до сих пор там живет?
– Да. Он немного общался со старушкой. Ей уже за девяносто было.
– И он считает, что Вигга видела, как его сбили?
– Она на это намекнула.
– И видела, кто это сделал?
– Наверное, но ты же помнишь, какая она была – немного не в себе.
– Вигга была хорошая. Ко мне она всегда по-доброму относилась. А вот ты у нее от страха штаны намочил.
– Да я же не прямо у нее был, – ответил Конрауд. – Она меня в сарае заперла.
– Этот Вилли ведь строил какие-то теории заговора насчет дела Сигюрвина?
– Да, и делился ими с кем попало. Он же свидетель. Хоть и плохонький – зато свидетель! И раз уж он каждому встречному-поперечному из спорт-бара рассказывал, что он там видел, немудрено, что это могло привести к некоторым последствиям.
– Ты хочешь сказать, что его сбил кто-то, кто имеет отношение к исчезновению Сигюрвина?
– Я тут немножко развлекался такой версией, но сомневаюсь, что мы это когда-нибудь выясним.
– Разве за этим не стоит какое-то чудовищное отчаяние? Если уж человек прибегнул к такому способу?..
– Да, как я представляю себе, такого человека должно ужасно далеко занести.
– Конечно, когда у тебя на совести исчезновение человека, это не полезно для здоровья.
– Вот именно, что нет. Сколько ведь сил тратится на то, чтоб годами и десятилетиями скрывать такую тайну, и как от этого на душе скверно!
– Ты надеешься, что в конце концов он сам сознается? Не вынесет мук совести? Такие случаи бывали.
– Некоторые к такому относятся легко. А некоторых совесть мучает.
– А еще ты и сам знаешь, что смерть Вилли не обязательно связана с Эскьюхлид, – сказала Бета. – Ты просто хочешь, чтоб это было именно так. Хочешь верить в теорию заговора. Косвенные связи. Совпадения. Слова, оброненные в баре, и приведшие к гибели. В этом ты весь. Рассуждаешь как полицейский.
– Должен же кто-то так рассуждать!
В гостиной замерли звуки последней песни. В доме воцарилась тишина.
– Просто удивительно, как ее дети дразнили, – сказала Бета.
– А что мама говорила про Виггу: она вроде ребенка потеряла?
– Да. Мама это как-то выяснила, уж не знаю, как. Ведь они с мамой подругами не были. Мама говорила, он у нее умер от какой-то детской болезни. А больше она про это ничего не знала. Знала только, что у Вигги был ребенок и умер в раннем детстве, и что для нее это стало тяжелым ударом. Она от того так и не оправилась.
– Разумеется.
– Да, разумеется.
41
Они распрощались, Конрауд поставил новую музыку и собрался было открыть бутылку вина, как зазвонил телефон. Это была Хердис. Она попросила прощения за то, что так поздно беспокоит, а Конрауд ответил: «Ничего страшного, время еще детское».
– Я просто хотела узнать, есть ли что-нибудь новенькое?
– Я вам как раз собирался звонить завтра с
