Анатолий Вилинович - Фальшивомонетчики
— В стодолларовых, мистер, и одну купюру дайте тысячную.
— Пожалуйста, получите… — отсчитал кассир ей требуемую сумму по предъявленному чеку.
Поблагодарив чиновника банка, Джина сунула деньги в сумочку и отошла от окошка кассы. Вышла на улицу села в свой припаркованный «понтиак» и помчалась за город.
В нескольких милях от города она арендовала отдельно стоящий бунгало на берегу залитого солнцем безбрежного океана. Сюда она приезжала после возвращения с задания и отдыхала пока её босс не вызывал и не поручал ей новое задание.
Бунгало обслуживала добродушная негритянка по имени Сара. Перед тем как сюда приехать Джина позвонила ей и вот сейчас служанка приветливо встретила её с широкой улыбкой, обнажив белоснежные зубы.
— В холодильнике есть всё, что только вам понадобиться, милая Джина. Если что понадобиться еще, то телефон вам известен.
— Благодарю, Сара. Можете быть свободной… — закрыла на ключ она свою машину.
Вначале Джина хотела принять душ, но передумала. Быстро обнажив себя, одела тонкое бикини и, погружая ноги, в горячий песок, устремилась к воде.
Она долго плескалась, ныряла, плавала, наслаждаясь теплыми и ласковыми волнами океанского залива. Жмурилась от солнца и успокаивала свою нервную систему после всего, что ей пришлось по своей профессиональной занятости претерпеть в Италии.
После купания она вернулась в бунгало и еще долго стояла под душем меняя горячую воду на холодную и наоборот. После душа нагишом прошлась к зеркалу и некоторое время любовалась своими изящными прелестями тела. Накинув тончайший из хлопка халат, она уселась за столик напротив телевизора и включила его дистанционным управлением. Встала и из бара поставила перед собой бутылку виски и содовую с бокалом. Наполнила бокал, сделала глоток и начала переключать программы на телеэкране. Закурила длинную сигарету и предалась самому безмятежному времени провождения.
На экране телевизора все программы её никак не заинтересовывали и она уже хотела выключить его, как голос диктора объявил, что на таможне задержана контрабандная партия валюты, вывозимая из страны. Замелькали кадры работы таможенников и полицейских и перед зрителями предстал открытый черный атташе-кейс, доверху набитый пачками долларовых банкнот. И тут она увидела одну из пачек тысячедолларовых купюр. И вдруг у Джины мелькнула мысль: «Карина получила пятьдесят тысяч долларов от Райского в том пакете?» — Так это же должен был быть совершенно маленький пакет! — воскликнула она уже вслух. — А тот был большой и толстый! Если даже в пакете были стодолларовые купюры, то и тогда он не мог быть таким объемным как тот! А если пакет из тысячных купюр? — вскочила она и раскрыв свою сумочку извлекла оттуда тысячную банкноту, — то это же совсем тонюсенькая пачечка! Из пятидесяти бумажек! А если стодолларовые купюры? То и тогда не такого объема, как тот пакет! — заходила она вокруг журнального столика, на ходу выключив телевизор. — «Ведь пакет же был увесистый, солидный, я же сама отчетливо его видела со стороны!» — размышляла Джина. — Нет-нет, я поспешила оборвать нить к тайне Карины. Если я её и оборвала для своего босса, но только не для себя, нет, нет. Джина, не для себя. Теперь тебе, Джина, не для отдыха, не для отдыха…» — подняла она телефонную трубку и набрала номер.
— Дорогой босс, у меня складываются личные дела так, что я бы хотела на несколько дней улететь в Майами, если будет ваше добро.
— A-а, моя красавица, захотелось поплескаться в более теплых водах и поразвлечься с мальчиками? Что ж, отправляйся, моя девочка, счастливой тебе поездки, — ответил голос в телефонной трубке.
— Благодарю вас, мой босс, вы настоящий мой большой друг, — весело ответила Джина и положила трубку.
Не прошло и двух часов, как Джина, оставив свой «понтиак» на стоянке, у аэропорта, прошла через таможенный турникет на посадку в самолет вылетающий рейсом в Милан.
Перед зеркалом в комнате для докладов Карл Хубер произнес:
— Я приветствую вас, мой дорогой босс, — и опустился в кресло.
— Я так же рад видеть тебя, Карл. С благополучным возвращением тебя. Я намеревался крепко пожурить тебя за невыполненное тобой мое первое задание, дал улизнуть этой таинственной Карины.
— Да, босс, в этом деле меня постигла неудача. И только другие ваши агенты сумели её устранить.
— Да, сумели… Что ты можешь сказать, Карл, о магнитофонной записи и о фотоснимках?
— Мой босс, вы же знаете какая моя феноменальная зрительная память. Когда я просмотрел фотоснимки с полным своим вниманием, эту автомобильную катастрофу с обгоревшей до неузнаваемости женщиной, то мне почему-то припомнилось, что я в одной из миланских газет уже видел эти снимки.
— Но здесь нет ничего удивительного, произошел трагический случай и пресса как всегда тут же опубликовала их для своих читателей, любителей происшествий такого рода. А что ты скажешь о магнитофонной записи, Карл? — задал вопрос невидимый босс.
— Что касается записанного диалога, мой дорогой босс, то у меня нет каких-либо оснований сомневаться в чем-то, за исключением… — запнулся Хубер.
— За исключением чего, мой верный Карл?
— А того, что не детектив Гарри Дон, ни газетчица Делла Стрит почему-то еще не возвращаются из Милана. Мои парни побывали в офисе Дона и его секретарша ответила, что его нет на месте и когда он будет ей неизвестно. Затем мои парни побывали и в редакции этого старого оболтуса Джона Барнета. Он ответил, что его журналистка Делла Стрит по совету докторов занялась своим здоровьем. Но это он сказал как-то неуверенно, босс… Странно…
— Ничего здесь я не вижу странного, Карл. Почему это для тебя является странным? Журналистка после Милана решила подлечиться. А вот что касается детектива Гарри Дона, то действительно, почему бы это ему, получив вознаграждение из тех пятидесяти тысяч долларов, не возвратиться в свою контору и заняться своей прямой работой?
— Возможно, босс, узнав о гибели своей подопечной, он занялся расследованием причин этой аварии…
— Возможно, возможно… — протянул голос босса. За невидимым экраном. — Но вернемся к фотоснимкам, Карл. Ты говорил, что их уже видел. В твоей феноменальной зрительной памяти я мог уже не раз убедиться. Так эти снимки ты видел недавно или как только прибыл в Милан?
— Босс, я, конечно, могу и ошибиться, но всё же мне думается, что эти снимки я видел в каком-то журнале и в некоторых газетах вскорости по прибытию в Милан. Я находился в отеле и, поджидая сообщения своих парней, коротал время, просматривая прессу.
— Так, так… Это очень любопытно, очень любопытно… — замолчал босс на некоторое время. — Одну минуточку, Карл, позвонил телефон…
Карл Хубер откинулся на спинку кресла, закурил сигару и задумался над вопросами своего босса и ответами ему. И тут он вспомнил миланского газетчика синьора Точино, который навел его на пиццерию синьоры Августины в поиске Карины. И когда босс вновь заговорил с экрана. У него уже был готовый ответ.
Босс спросил:
— Так что ты думаешь насчет фотографий, Карл?
— Их следует отбить по видео почте в Милан репортеру Точино и запросить где и когда опубликованы эти снимки.
— Это разумное предложение, Карл Хубер, разумное. Я не даром тебя ценю за твою осмотрительность и находчивость, верный мой Карл Хубер. Что ж, так и сделай, я одобряю. Что же касается телефона, который я только что прослушал, то он меня так же озадачил. Но об этом позже. Всё, Карл. Свободен.
Карл Хубер встал и вскинул неожиданно правую руку перед зеркалом в традиционном нацистском приветствии времен войны.
— Это похвально, Карл, что ты помнишь своих отцов, но хотя посторонних и нет рядом, всё же не следует себя демонстрировать — и вдруг воскликнул: — Хайль!
— Хайль, мой фюрер! — щелкнул каблуками и снова вскинул правую руку Хубер. Он круто повернулся и чеканным шагом вышел из комнаты.
Но не успел Хубер выйти в коридор, как был остановлен одним из охранников этого тайного заведения, который сказал:
— Карл, босс просит вернуться в зал.
Хубер кивнул ему и вернулся на свое прежнее место перед зеркалом, за которым тут же зазвучал голос босса:
— Карл, обстановка изменилась. Позвонил снова телефон и я получил уточненные данные. Ты помнишь ту красивую мисс по имени Джина? Она летела с тобой рядом в первый твой полет в Милан?
— Еще бы, босс, весьма соблазнительная штучка. Но у меня с ней ничего не сварилось, так как я был занят по горло вашим заданием.
— Так вот, Карл, эта Джина является одним из лучших моих агентов для выполнения моих особых поручений.
При этих словах Карл Хубер даже чуть было привстал.
— Уж не для этого, босс, она навязывала мне свои женские чары?
