Джон Карр - Темная сторона луны
- Вовсе не очевидное, нет. Не могу согласиться с вами, пока вы не разъясните мне, о чем речь.
- Но я именно и разъясняю, о чем речь! Для вашего дальнейшего просвещения я мог бы добавить, что в мансарде я нашел также инструмент, который до этого никто из нас не заметил. Это были весы.
- Весы?
- Для взвешивания предметов среднего веса,- серьезно сказал доктор Фелл.- Банки, несомненно, используют такие весы для взвешивания серебра и меди. Зачем Генри Мэйнард первоначально приобрел эти весы или что он собирался с ними делать, я не намерен разгадывать. Но они имели непревзойденную ценность для кого-то другого, чтобы взвесить орудие убийства. Это, по крайней мере, наверняка достаточно ясно, я надеюсь? Или... нет,- и доктор Фелл вцепился себе в волосы,- возможно, это как раз не ясно?
- Послушайте меня, магистр!- вскипел Алан.- Когда настанет время положить карты на стол, вы объясните в нескольких словах все, что нельзя было понять. Это время почти настало?
- Настало.
- Между тем факты, которые в вашем мозгу настолько потрясающе ясны, вовсе не являются таковыми для других людей. Лучше вообще ничего не говорить, чем рассказывать то, что звучит как тарабарщина. Не могу понять, для чего меня сюда вызвали,- воскликнул Алан,- и какая от меня может быть помощь в финале!
- Ну! Беспристрастный свидетель...
- Разве я беспристрастный свидетель, доктор Фелл? Меня заботит Камилла Брюс, больше никто. Насколько глубоко меня это заботит, может иметь или не иметь никакого значения, но это факт. Где она сейчас, кстати говоря?
- В настоящий момент такое впечатление, что она исчезла. Фью!- добавил доктор Фелл, успокаивающе протягивая руку.- Она исчезла не как в детективных историях, где это означало бы, что она подвергается опасности или ей каким-нибудь образом угрожает некий злодей, сидящий в засаде. Можно предположить, что она ждет вас; она выражала некоторую озабоченность. Вам лучше безотлагательно пойти за ней. В смысле детективных историй...
- Говоря о детективных историях...
- Да?
- Сегодня вечером, доктор Фелл, я барахтался во всем этом, сидя в отеле, пытаясь получить какой-то разумный ответ на все вопросы. В пятницу, насколько мне помнится, вы сказали, что в этом деле не замешана ни одна женщина. Правда ли это? Я все размышлял, понимаете, не могла ли за всем этим стоять какая-нибудь женщина.
- Вы размышляли совершенно правильно. За всем этим действительно стоит женщина.
- Но вы говорили...
- Я говорил,- перебил доктор Фелл,- что ни одна женщина не совершала этого убийства и ничего не знала о нем. Этого утверждения я придерживаюсь и сейчас. Одна женщина, при этом совершенно невинно, вдохновила всю эту смертоубийственную пляску. Другая женщина, не зная ничего, чуть не опрокинула яблочную тележку, слишком близко подойдя к разгадке.
- Чуть не опрокинула яблочную тележку, слишком близко подойдя к разгадке? Не может ли Камилла Брюс оказаться той, что угадала слишком много?
Тут Алан подскочил и резко обернулся, когда стеклянная дверь позади него неожиданно открылась. В проеме стоял Камилла собственной персоной:
- Что вы тут обо мне говорите? Я не могла расслышать, что вы говорили, но я умею очень хорошо читать по губам. И все же я расслышала собственное имя. Вы что, говорили, что в конце концов убийцей могу оказаться я?
Глава 18
Дедушкины часы в холле начали бить десять. Только один светильник горел в вестибюле - торшер в дальнем конце комнаты. Алан воспринимал все как-то особенно обостренно: приглушенный свет, отражающийся на стенах из побеленного кирпича, на красных костюмах спортсменов на спортивных картинках, украшавших стены, на лице Камиллы, которая, как ему показалось, материализовалась ниоткуда.
Камилла нерешительно постояла в дверном проеме, держа правую руку на задвижке, прижав левый локоть к боку. Она была в голубом. Ее личико словно светилось на фоне темноты, клубившейся снаружи; свет от ламп едва касался густых каштановых волос; казалось, она почти не дышит.
- Ты думал,- выпалила она, обращаясь к Алану,- что я все же могла бы быть убийцей?
- Нет, конечно нет! Мы ничего подобного даже и не думали, и в глубине сердца ты это знаешь!
- Знаю?
- Должна знать. В связи с этим делом возникали некоторые довольно странные идеи, но ни одна из них не была абсолютно безумной, а подозревать тебя было бы далеко за пределами даже полного помешательства.
- Хорошо,- сказала Камилла,- приятно знать свое место, по крайней мере в этом расследовании. Я спросила потому... потому, что всех остальных подозревают или в одном, или в другом; так что мне было просто интересно. А что же ты, в таком случае, думаешь?
- В тот самый момент, когда ты появилась,- ответил Алан,- я собрался пойти искать тебя. Мы не погуляли в саду в пятницу вечером - нам помешала Валери; почему-то кто-нибудь всегда нам мешает. Может, пойдем прогуляемся сейчас?
Камилла подняла глаза.
- Собственно говоря,- сказала она,- я пришла предложить тебе то же самое. На улице не так уж холодно, просто приятная прохлада. И сегодня вечером, по каким-то причинам, похоже, совершенно нет москитов. Поскольку нам надо поговорить об очень многом...
- Я должен запомнить, что это именно ты сделала предложение. Пойдем.
- Одну секунду!- вмешался доктор Фелл.
На его лице уже не было и следов той придурковатости и восторженности, что отличали его обычно. Печаль, глубокая печаль таилась теперь в глазах Фелла. У Камиллы перехватило дыхание.
- Да, доктор Фелл, у вас есть какие-то инструкции?
- Капитан Эшкрофт - хрумпф!- предсказал длинную и, возможно, бурную ночь. Не вижу необходимости соглашаться с последним прилагательным. Но у меня все же действительно есть кое-какие инструкции.
- Да?
- Сейчас десять часов. Я вижу, что у вас обоих есть наручные часы. Вы сможете постараться развлечь себя чем-нибудь, скажем, в течение ближайших полутора часов?
- И гораздо более долгое время,- заверил его Алан,- если только нам не помешают. Понимаете...
- В более долгом времени,- ответил доктор Фелл,- нет необходимости. Не уходите с территории, не удаляйтесь слишком далеко. В половине двенадцатого будьте любезны...
- Вернуться сюда?
- Нет, не сюда. Ни при каких обстоятельствах,- прогудел мощный голос,вы не вернетесь тогда в дом. В половине двенадцатого - можно даже чуть позже - отправляйтесь в среднюю школу "Джоэль Пуансет". Войдите через боковую дверь, как мы это сделали прошлой ночью; ее будет легко открыть. Идите в комнату 26, сидите там и дожидайтесь результатов.
- Понимаю,- сказал Алан, который ничего не понял.- Вы устраиваете вечеринку, не так ли?
- "Вечеринка",- объявил доктор Фелл,- слово, которое выбрано чудовищно неудачно. Но тем не менее оно может быть использовано в наших целях. В настоящий момент я должен вернуться к моим собственным заботам, обратив ваше внимание единственно на верного слугу по имени Джордж. Джордж предан Мэйнардам, как вы слышали; кроме того, по своим собственным причинам, он необыкновенно предан Я ней Билу. Теперь в сад!
И он выпихнул их за стеклянную дверь, которую Алан закрыл за собой.
Неровный лунный свет, лишивший цветы красок и подчеркнувший каждую тень, превратил сад в нереальный мир. Легкий белый туман поднимался над землей. Они вступили в него и по дорожке двинулись на запад. Одни, думал Алан, как будто никто в мире больше не существует. Плечо Камиллы коснулось его левой руки. У солнечных часов они оба остановились, повинуясь взаимному инстинкту, и стояли там, а туман проплывал мимо их колен.
- Алан,- вдруг сказала Камилла,- мы приближаемся к разгадке проблемы, не так ли?
- Думаю, да.
- Тогда, пожалуйста, скажи мне, что подумали ты и доктор Фелл, когда я влезла в ваш разговор?
- Я не знаю, что думает доктор Фелл. Что касается меня, то было бы гораздо легче сказать тебе об этом, если бы ты ответила мне любезностью за любезность.
- Ответила любезностью?
- Да. Тебя несколько раз осеняли разные мысли по поводу этого дела, так? У тебя должны были быть разные мысли, Камилла. Если это были просто части одной и той же идеи, тогда это попросту не имеет смысла.
- Алан, я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Слушай внимательно, моя дорогая. Две ночи назад, когда мы подслушивали доктора Фелл а и капитана Эшкрофта, тебя осенила мысль о чьей-то "невероятной ревности" к кому-то. Мы возвращались к этой теме несколько раз, но ты все еще считаешь, что это дикость, в которую невозможно поверить. Но одну вещь, по крайней мере, ты можешь мне сказать. Когда мотив невероятной ревности пришел тебе в голову, разве ты не рассматривала его как ключ к обнаружению убийцы? Не рассматривала?
- Ну... да.
- Хорошо. Вчера днем, когда мы вернулись из Форт-Молтри и у тебя была довольно бурная беседа с Мэдж, ты убедила себя, что загадочный приятель Мэдж - наверняка не кто иной, как доктор Марк Шелдон. Ты все еще убеждена в этом?
