Искатель, 1996 №6 - Виктор Алексеевич Пронин
— Да, — ответил Андрей. — Я вам нужен?
— Подъезжай, там будет видно.
Выйдя на улицу, он подождал замешкавшуюся сестричку. Похоже, она задержалась нарочно, чтобы заставить его помаяться. Не взглянув в сторону машины, в которой сидел Андрей, пошла в противоположную сторону — видимо, ждала, что он догонит на машине, уговорит сесть. Но Андрей не окликнул, не позвал. Она замедлила шаги, оглянулась, бросила через плечо взгляд на его «волгу».
Андрей не сдвинулся с места, пока сестричка не скрылась за углом. Он наверняка знал, что она наблюдает сейчас за ним из-за киоска или автобусной остановки, но оставался на месте. Что-то мешало ему броситься вслед за девушкой, неплохой в общем-то девушкой. «Возраст? — спросил себя Андрей. — Неужели возраст? Не должно бы». Он знал, ясно понимал, как сильно изменился за последнее время. Суровее стал, молчаливее и спокойнее. И к себе относился уже без прежнего трепета. Будь что будет — так примерно можно было объяснить его состояние.
Выехав со двора, Андрей направил машину к дому, где жил старик Чувьюров. Это был хороший дом в центре города. Остановив машину за углом, Андрей, стараясь не задерживаться во дворе, шагнул в подъезд, где жила подруга Нади Чувьюровой, женщина, с которой он так неожиданно познакомился несколько дней назад. Он решил не звонить, не предупреждать о своем приходе, чтобы избежать неожиданностей.
Андрей остановился у двери, прислушиваясь к тому, что происходило в квартире. Там стояла тишина. О том, что он мог появиться здесь, Бевзлин мог без труда просчитать и оставить на всякий случай пару амбалов.
— Ладно, — пробормотал Андрей. — Разберемся.
И нажал кнопку звонка.
В квартире раздался едва уловимый шорох. Потом Андрей увидел потускневший глазок — его рассматривали с той стороны двери. Дверь открылась — на пороге стояла Света.
— Вы? — прошептала она, побледнев.
— Да, это я, — сказал Андрей, как ни в чем не бывало и шагнул в квартиру. — Разрешите? — спросил он уже в прихожей.
— Да, конечно, проходите… — пролепетала совершенно потрясенная Света.
— Я некстати?
— Да нет, нормально…
— Тогда вообще все прекрасно, — Андрей мимоходом заглянул в ванную, на кухню, в комнату. — Я ненадолго. Хорошо?
— Пожалуйста, — девушка стояла в домашнем халатике, прижав руки к груди, нервно перебирая складки дрожащими пальцами.
— Вы вроде как не ждали меня? — усмехнулся Андрей.
— Не ждала, — Света в состоянии была произносить лишь односложные слова, на большее у нее попросту не было сил.
— У меня есть немного времени?
— Совсем немного.
— Вы кого-то ждете?
— Да, — она молча показала рукой у себя над головой — дескать, жду кого-то очень большого, громадного, сильного.
— Передайте, пожалуйста, Наде, что я буду ждать ее сегодня возле универмага. У витрины с видеотехникой. В восемь часов вечера. Сможете?
— Она не придет… Не сможет.
— Сможет, и придет, — твердо сказал Андрей. — Сможет и придет.
— Вы же знаете… Это невозможно.
— Восемь часов вечера. Центральный универмаг. Витрина с видеотехникой. Я буду ждать ее десять секунд. Каждая секунда сверх этих десяти опасна. Она это знает, и я знаю. И вы знаете. И все у нас получится. Можете подойти вместе с ней.
— Вы просто не представляете, — проговорила Света сквозь слезы, — вы просто не представляете… Они не люди, Андрей… Это пришельцы какие-то…
— Разберемся, — Андрей подмигнул Свете и быстро сбежал по лестнице, стараясь ступать по ступенькам бесшумно. Он уже знал, что чуть ли не треть квартир в доме принадлежит фокусникам и удара можно ожидать чуть ли не из-за каждой двери.
Но все обошлось. Машина стояла на месте, никто его не остановил, никто не вызвал подозрений. Он сразу же влился в поток машин. Только на оживленной улице, окруженный со всех сторон несущимися машинами, зажатый ими так, что невозможно было свернуть ни вправо, ни влево, Андрей почувствовал себя в безопасности.
Андрей понимал, что поступает рискованно. Наверное, он мог бы отказаться от задуманного, но не хотел. Он наказал Бевзлина, ему удалось то, что не удавалось никому, и Андрей решил, что может проделать это еще раз.
Однако была причина и более важная — он увидел Надю живой, и живой она ему понравилась больше, чем на фотографии. Да, она выглядела испуганной и бледной, в ней было что-то нездоровое — то ли сказывалась перенесенная болезнь, то ли общение с такими людьми, как Бевзлин, накладывало отпечаток страданий. Но те несколько слов, которыми они обменялись у загаженного тела Бевзлина, ее взгляд, голос подсказали ему, что не подлая она, все-таки не подлая.
Во всем его плане было только одно слабое звено — Света. Если Света знает, кто такие фокусники, то, вполне возможно, работает на них. Да, Света ее подруга, да, они могут и пошептаться, и поделиться девичьими секретами, но это вовсе не исключало того, что Света вначале поделится не с Надей, а с тем же Бевзлиным.
— Ладно, где наша не пропадала, — усмехнулся Андрей и свернул на проспект. Через несколько минут он был возле универмага. Остановившись в переулке, прошел к витринам — он хотел еще раз осмотреть место встречи. Да, это будет явный, вызывающий риск, единственное, что может его спасти, — это предусмотрительность. Все должно быть рассчитано до секунды. Амбалы Бевзлина, конечно, крутые ребята, они ни перед чем не остановятся, но соображают медленно, туго соображают, в этом Андрей уже убедился. У них не только на задницах наросли десятки килограммов жира, у них и мозги жиром заплыли. Эти ребята годились, когда требовалось запугать, надавить, прижать животом к стене, отодвинуть в сторону престарелую вахтершу, пройтись мощным малиновым строем в какую-нибудь контору, которая отказывается платить дань… Но в уличных условиях, в толпе, среди хлопающих дверей и визжащих от ужаса женщин… Здесь они вряд ли будут так же сильны и убедительны.
Андрей медленно прошел вдоль витрин, постоял у той, где была выставлена видеотехника. Тут всегда толпились люди, которые мечтали обо всех этих видиках, камерах, телеках, в основном молодежь — парни с девушками, которые считали, что настоящая счастливая, интересная жизнь у них начнется, когда они смогут смотреть половые шалости негров с белыми, детей с животными, толстых с тонкими, а без всего этого жизнь их представляет собой сплошное прозябание, жалкое, унылое существование.
Еще раз пройдя вдоль всех витрин, Андрей вернулся к оставленной за углом машине и, уже не отвлекаясь, направился в прокуратуру — Пафнутьев наверняка выглядывает в окно — не приехал ли он, не вернулся ли с опасного задания по перевозке младенца с места на место.
Пафнутьев вышел из прокуратуры, оглянулся по сторонам, с некоторых пор он
