Капкан на змея - Наталья Николаевна Александрова
– Увольняться немедленно с работы и уезжать в отпуск, – твердо сказал Леня, – а когда вернетесь, все будет кончено.
– Но я же свидетель…
– Если надо, вас вызовут! И не тяните, вы женщина храбрая, справитесь! Главное – никому ничего не говорите о нашем разговоре.
Дома Леня застал Лолу на кухне. Она пила кофе, ела крекеры с мягким сыром и смотрела телевизор.
– А теперь – необычная криминальная новость, – продолжала ведущая. – Как мы уже сообщали в предыдущем выпуске, в наш город прибыл с неофициальным визитом арабский шейх Абу-Бекар Абдаллах с семьей. К сожалению, визит шейха начался с неприятного инцидента. В аэропорту Пулково после прохождения паспортного контроля пропала одна из жен шейха. По словам неназванного свидетеля, ее похитили неизвестные злоумышленники…
– Ничего себе! – восхитился Леня. – Прямо в аэропорту у шейха жену увели! Сразу видно, профессионалы!
– Пресс-секретарь шейха сообщил, что его высочество готов заплатить значительную сумму за любую информацию о местонахождении его жены, – закончила ведущая и перешла к прогнозу погоды.
– Вот как некоторые мужчины ценят своих женщин! – воскликнула Лола. – Ничего за них не жалеют! Вот интересно, значительная сумма – это сколько?
– Ты что, Лолка, позавидовала жене шейха? – удивился Маркиз. – Да их же у него то ли десять, то ли двадцать – он сам со счета сбился! И живут взаперти, как птицы в клетке!
– Зато клетка не простая, а золотая! – не унималась Лола. – И вообще, я у тебя тоже невольница! Работаю на всю эту семейку, как рабыня, и что за это имею? Ничего, кроме хамства!
Леня хорошо изучил свою боевую подругу и знал, что она просто развлекается от скуки, отрабатывает на нем актерское мастерство, но едва сдержался, чтобы не ответить в том же духе.
И в этот момент зазвонил Ленин телефон. Леня сделал большие глаза и ретировался из кухни.
Звонил Ухо, чтобы сообщить, что машину Шурупа и Шампуня только что засекли возле пивной «Бравый солдат Швейк».
Леня быстро собрался и уже через полчаса вошел в пивную.
Здесь было шумно, накурено и многолюдно. Зеркальные стены зрительно еще увеличивали размеры помещения и количество посетителей. Румяные круглолицые девушки в тесных корсажах и пышных коротких юбках сновали по залу с подносами, уставленными пивными кружками и тарелками с закуской.
Обежав взглядом зал, Леня обнаружил в дальнем углу криминальную парочку. Глухие шипящие с унылым видом сидели перед блюдом сосисок с капустой, сдувая пену с кружек.
Соседние с ними столы были заняты, но Маркиз заметил лысого типа, который крутил на пальце ключи от «Мерседеса» и то и дело нервно косился на дверь.
Подойдя к нему, Леня вполголоса проговорил:
– Слушай, друг, это не твой «мерс» стоял перед входом?
– Что значит – стоял? – вскинулся лысый.
– Да ничего, просто его сейчас увозят на штрафстоянку!
Лысый побледнел, вскочил и помчался к выходу. Леня уселся на его место. Теперь он оказался прямо за спиной у Шурупа и слышал, о чем говорили за соседним столом. Мог он и видеть бандитов, потому что они отражались в зеркальной стене зала.
– А все из-за того, что ты ее тогда грохнул! – ворчал Шуруп, тыкая вилкой в сосиску. Сосиска не давалась, она ускользала от вилки, как будто была живым существом.
– Опять ты свое заладил! – огрызнулся Шампунь. – Ну сколько можно?
– Сколько нужно, столько и можно! – непонятно проговорил Шуруп. – А только, если бы ты…
Договорить он не успел, потому что к их столу подошел новый персонаж – сутулый долговязый тип с обвислыми желтыми усами и печатью многолетнего похмелья на лице. Лицо этого типа показалось Лене знакомым. Он представил его в несвежем белом халате и понял, что это – санитар из больничного морга на улице Токарей-Карусельщиков.
– Здорово, мужики! – прохрипел санитар. – Как жизнь молодая? Вы тут, гляжу, хорошо устроились?
– Мы-то устроились, а ты что тут делаешь? – вызверился на него Шуруп. – Совсем, что ли, сдурел? Мы тебе говорили, чтобы сидел у себя и не чирикал!
– Не чирикал! – передразнил его санитар. – Я тебе не воробей! Я, между прочим, человек, а человек – это звучит горько… то есть гордо!
– Вали отсюда, человек! – подал голос Шампунь. – Вали, а то поступишь в свой морг в другом качестве…
– Это в каком еще качестве?
– Известно в каком! Не персонала, а единицы хранения!
– Вы не очень-то! – забормотал санитар. – Сидят тут, выпивают и закусывают, а я должен молча страдать среди покойников! Между прочим, мне за хранение вашей бабы надбавка полагается!
– Это еще за что?
– Известно за что! За вредность!
– Это она при жизни вредная была, – хмыкнул Шуруп, – а сейчас у нее характер спокойный, тихий. Так что никакой от нее вредности…
– Как это – никакой? – Санитар повысил голос. – Я через нее постоянно нервничаю – вдруг кто-то заметит, что у меня труп хранится неучтенный, без документов?
– Да у тебя этих трупов столько, – возразил Шампунь. – Трупом больше, трупом меньше – никто не заметит!
– Тише вы, мужики! – оборвал дискуссию Шуруп. – С ума сошли – про трупы тут болтать? А ты, Спиридон, проваливай отсюда, пока мы тебе не накостыляли!
– Вы мне подкиньте немножко для поправки здоровья – и я в тот же момент исчезну! – заверил его санитар.
– На, держи! – Шуруп сунул ему сторублевку. – Но смотри, еще раз здесь появишься – ноги обломаю!
– Не появлюсь! – Санитар оживился. – Я самому себе не враг, и мне ноги пока что нужны…
Он спрятал деньги и устремился к выходу из пивной – в более дешевое заведение, где на сто рублей можно устроить праздник жизни.
Леня тотчас встал из-за стола и, стараясь не привлекать к себе внимания, покинул пивную.
На улице он догнал санитара и схватил его за плечо:
– Стой, Спиридон!
Санитар испуганно обернулся и забормотал:
– Я же сказал – больше не потревожу, мне свои ноги дороги…
Тут он увидел, что перед ним – не Шуруп и не Шампунь, и удивленно протянул:
– А ты вообще кто, мужик? Я тебя знаю?
– Во всяком случае, среди своих молчаливых клиентов ты меня не видел, – заверил его Маркиз.
– А тогда кто ты такой и чего тебе от меня надо?
– Кто я такой? Я лично Дед Мороз, а надо мне, Спиридон, чтобы ты был счастлив!
– Чего?! – с явным недоверием переспросил санитар.
– Вот скажи, Спиридон, что тебе нужно для счастья?
– Конкретно сейчас мне нужно опохмелиться, а ты меня от дела отрываешь!
– Мелко мыслишь, Спиридон! Но раз уж надо – значит, надо. – Леня достал из кармана фляжку с коньяком и протянул ее страдальцу.
Тот, ни слова не говоря, присосался к фляжке и затих. Наконец емкость опустела, санитар высосал из нее последние капли и с сожалением вернул фляжку Маркизу.
– Будем считать, Спиридон, что это было твое первое желание. Так что у тебя осталось еще два.
– Ты же сказал, что ты Дед Мороз, а не Золотая рыбка!
– Ты смотри, какая память! – восхитился Маркиз. – Ну, короче, будешь желания загадывать, или я пойду, другого алкаша осчастливлю?
– Нет, постой… – заволновался санитар, – значит, так… хочу покойников своих не видеть, хоть неделю, и денег… тыщ десять!
– Ну, десять так десять. – Леня полез в карман за деньгами. – А с десятью тысячами ты сам в морг на этой неделе не попадешь… по крайней мере, на своих ногах! Только ты мне напоследок скажи, где у тебя спрятана та баба, которую Шуруп с Шампунем привезли?
– А ты откуда про нее знаешь? –
